Онлайн книга «Дебютантка»
|
– Я поселилась в Алфабет-сити. – Какая разница. – Большая. Но я вот что подумала: если собрать все мои новые работы вместе… Но Дерек снова покачал головой: – Для начала надо заработать имя и обзавестись клиентурой. В качестве первоклассного художника-копииста. А уже потом, не торопясь, шаг за шагом, можно создавать и собственные работы… Творить, так сказать. Ты пойми, у тебя тогда будет тыл, почва под ногами. И я, милая моя, с удовольствием помогу тебе на первых порах. Я знаю многих, кто боится демонстрировать свои приобретения: вдруг украдут, а страховка запредельная. А некоторым стыдно признаться, что лучшие картины коллекции они продали. Детишек ведь надо выучить, а это стоит денежек. – Он улыбнулся. – Позволь мне предложить тебе помощь. Я буду твоим советчиком и консультантом. – Я… Я даже не знаю… – Ладно, спрошу прямо. Ты чем предпочитаешь зарабатывать на жизнь: живописью или в официантки пойдешь? – Живописью, конечно. Константайн внимательно посмотрел на нее в упор: – Не знаю, не знаю… Судя по тому, как ты себя ведешь… Ты хоть представляешь себе, сколько таких вот юных дарований каждый год приезжает в Нью-Йорк? Тысячи! И каждый думает покорить его. Нет, этот город с наскока не возьмешь… Тебе нужны связи. Тебе нужна помощь опытного человека. Одним словом, – он откинулся на спинку стула, и губы его медленно растянулись в улыбке, – тебе нужен я. – Спасибо, Дерек. – Эва Роттлинг купила на днях потрясающий пентхаус с видом на парк. И знаешь что? В прихожей ей там нужен какой-нибудь симпатичный trompe l’il. Конечно, она сама еще об этом не знает. Но я поговорю с ней, и Эва сразу захочет. – Trompe l’il? – Ну да. Что-нибудь типа… херувимчиков, толстых таких, розовых… Пушистые облака, а вокруг много-много херувимчиков. И Венера – такая, в самом соку, которая подглядывает за спящим Марсом. Разумеется, без одежды. – То есть как? В романтическом стиле? – В голосе Кейт явственно звучал ужас. – Вот именно, в романтическом. И за это ты получишь большие деньги, детка. Очень большие. – Ну, я не знаю… Глаза его сузились. – Нет, конечно, если не хочешь, то и не надо. Но я могу сказать Эве, что у меня на примете есть художница, крупный специалист из Лондона, как раз то, что ей нужно. Дескать, такой серьезный заказ, кроме тебя, больше доверить некому. У Эвы, между прочим, постоянно толкутся гости. И все будут смотреть на твою работу. Толстые херувимчики. Пушистые облака. И все будут смотреть на эту хрень с пышной голой Венерой, на этот образец классического дерьма. Просто потрясающе! – И в скором времени ты сможешь делать все, что захочешь. Но разумеется, если ты считаешь, что это ниже твоего достоинства, – проговорил он, глядя на нее немигающими глазами, – что ж, у нас тут полно всяких заведений фастфуда. Думаю, ты без проблем устроишься в одно из них. – Но я никогда не писала trompe l’il… – пролепетала Кейт. Дерек протянул руку к телефону: – Поверь мне, ничего сложного! Тут главное что? Перспектива! Перспектива, перспектива и еще раз перспектива! Да эта Эва Роттлинг все равно слепая как крот. Ладно, договариваюсь о встрече на завтра. Днем тебя устроит? – Он начал набирать номер. Она-то думала, что придет, оставит ему кое-какие работы… Но так круто повернуть всю карьеру? Практически сменить профессию? – И не забудь, – продолжал Дерек, – ты только что с самолета. Твой портфолио еще не прибыл. И ты согласилась взять этот заказ только ради меня, поняла? И чем бы там ты ни занималась, Эве говори, что у тебя совершенно нет времени, очень много работы. И вот еще что: сначала ты должна вообще отказаться, наотрез. Вежливо, конечно, с очаровательной улыбочкой, но твердо. А уж я потом все устрою, предоставь это мне. Богатые люди – что дети малые, им подавай только то, чего нельзя. Кейт вздохнула. По крайней мере, хоть будет живописью заниматься, думала она тогда. И получать за это деньги. Может быть, Дерек и прав. Возможно, как самостоятельный художник она пока еще не представляет никакого интереса. Рядом с Дереком она казалась себе глупой и непрактичной, этакий неоперившийся птенчик. В Лондоне все было иначе, там Кейт не сомневалась в своем таланте. А здесь… здесь ее оригинальность никому не интересна. Наверное, все-таки стоит согласиться, пожалуй, так будет лучше. А теперь вот Кейт снова кажется, что она в очередной раз стоит на распутье, что в жизни снова настал поворотный момент. Только куда идти? Почему впереди почти ничего не видно? Послышались чьи-то шаги, скрип гравия. Кейт подняла голову. На дорожке стоял Джек, козырьком приложив ладонь ко лбу и щурясь на солнце. – Вы что, совсем не хотите есть? – Нет. – Она покачала головой. – Еще не успела проголодаться. – Ну тогда ладно. – Он сунул руки в карманы. – Я просто хотел… ну, в общем, боялся, как бы вы не остались без обеда. – Спасибо за заботу. Он постоял еще минутку, чертя носком ботинка неровные круги на дорожке и чувствуя себя в совершенно дурацком положении. – Угадайте, что я сейчас ел. – Что вы сказали? – Угадайте, чем кормила меня Джо. – А-а, – улыбнулась Кейт. – Курицей с овощами. Джек искренне удивился: – Откуда вы знаете? Она откинулась назад, опершись на ладони. – Ну как же, мистер Коутс, вы что, не знали, что я известный экстрасенс, телепат и вообще… ясновидящая? – Ах, вот как? – Он сделал шаг вперед. – Тогда скажите-ка, госпожа Альбион, о чем я сейчас думаю? Сад укрывал их со всех сторон, вокруг ни души. Даже ветерок влетал сюда осторожно, с трудом преодолевая высокие стены. Кейт наклонила голову в сторону: – Думаете, мне очень хочется ковыряться у вас в душе? Мало ли какие там обнаружатся тайны. – Нам, олимпийцам из мрамора, скрывать нечего. – Вы уверены? – Совершенно уверен. – Джек сложил руки на груди. – Так что делайте свое грязное дело. – Ну хорошо. – Кейт не отрываясь бесстрашно смотрела ему в глаза. – Берегитесь же, вы сами напросились. На солнце набежало облачко, небо потускнело, словно чья-то невидимая рука закрыла источник света. Сначала они изучали друг друга осторожно, сдержанно, потом оба заулыбались, сперва робко, немного смущенно, а потом уже едва сдерживая смех. Чем дольше Кейт вглядывалась в лицо Джека, тем мягче, словно разглаживаясь, становились его черты. Ей еще никогда не приходилось смотреть на постороннего человека так открыто и так долго, разве что на натурщиков в мастерской. Но там она пряталась за мольберт и чувствовала себя как заправский вуайерист, уверенный, что его никто не обнаружит. Но теперь Кейт скоро забылась, пристально всматриваясь в две синие бездны, окруженные темными ресницами и подчеркнутые черными дугами бровей. Выражение его лица постепенно менялось, оно словно раскрывалось ей навстречу, и в нем проступало что-то совсем новое. |