Онлайн книга «Большая книга ужасов. 43»
Бесцеремонно прошла в Юркину комнату, осмотревшись, хмыкнула. Пулейкин возмутился (что за наглость?!), но останавливать ее не стал. Сверток был каким-то неуклюжим, он неприятно шуршал, долго не разворачивался. В нем оказалась потрепанная книжка, которая даже на расстоянии километра никак не тянула на его новенький учебник. – Не мое. – Он принялся заворачивать книгу, но бумага сбилась, и ее вместе с пакетом пришлось скомкать. – Что должно происходить? – Что-нибудь, – Васька повернулась, – странное. – Из странного – только мой пропавший учебник. – Юрка попытался сверток Ваське вернуть, но Вербицкая спрятала руки в карманы куртки. – Пользуйся, пока свой не найдешь, – щедро разрешила. – Водички мне принеси. – Чего? Юрка не узнавал одноклассницу. Вроде бы это была она: хорошо знакомая, местами противная, временами глупая, но в целом вполне терпимая Васька. С другой стороны – это была уже не она. Конечно, он с Вербицкой после школы никогда не общался – ему и на занятиях ее хватало – спасибо, больше не надо. А тут – ну просто новый человек! – Воды, говорю, принеси! – наклонилась к нему Васька. Слова она произносила четко, видимо, решив, что после уроков Пулейкин тупеет окончательно и бесповоротно. А Юрку словно заклинило. Он вообще перестал понимать, что ему говорят. – Из-под крана? – запнувшись на первом слове, переспросил он. – Совсем больной? Кипяченой! И он на ватных ногах побрел в кухню. Не сразу нашел стакан – все ему почему-то попадались чашки с надколотыми краями, с отбитыми ручками, а то и вообще – железная кружка. В панике из-за того, что он уже долго копается, Юрка принялся наконец найденный стакан мыть, потом долго тер его полотенцем, оставляя на прозрачных боках тканевые ворсинки. Когда он наконец вернулся в комнату, Васьки там не было. От неожиданности Пулейкин чуть стакан на пол не грохнул. Постоял несколько секунд на пороге, задерживаясь взглядом на каждом предмете, попадавшем в его поле зрения. Пусто. Он заглянул в комнату к родителям. Прошелся по коридору. Холодная вода приятно освежила его. Он выпил стакан до дна и только потом заметил приоткрытую входную дверь. Ну конечно! Он так удивился, увидев Ваську, что не закрыл за ней, а она-то была и рада сбежать… Стоп: а зачем она вообще приходила? Волнение неприятными мурашками прошмыгнуло по телу, сбило дыхание. Сердце заколотилось, так что перед глазами у Юрки все запрыгало. Что-то пропало! Он готов был голову дать на отсечение – Васька приходила не ради учебника! Корявый сверток лежал там, где его и оставил Юрка – на кровати. Но он был всего лишь поводом, чтобы обменять его на какой-то другой предмет. – Ну, кикимора болотная! – выругался Пулейкин, «оживляя» телефон. Конечно, Васька к телефону не подошла. Все, что ей надо было, она уже сделала или выяснила. Небось запаслась прогнозом у Андалузии, что проблем с Пулейкиным не будет, и рванула к нему. А карты у Леоновой, должно быть, новые появились, чтобы предсказания ее сбывались. Потому что если она не восполнила утрату, то грош цена ее пророчествам. Полчаса Пулейкин лежал на диване, размышляя: что бы это значило и не может ли такого быть, что Вербицкая в него влюбилась, и теперь ей срочно понадобилась от него какая-нибудь вещь? Чтобы было что прижимать к груди долгими осенними ночами? * * * Телефонный звонок вывел его из полудремотного состояния задумчивости. – Ну и где ты? – уныло поинтересовался Митька. – Я тебя уже полчаса жду! – Зачем ждешь? – спросонья Юрка соображал плохо. – Сам написал мне эсэмэску, чтобы я к школе подошел. А ты чего, не выходил еще? – Я выходил? Юрка на всякий случай огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что в комнате не спрятался еще какой-нибудь Пулейкин, который сможет ответить ему на этот вопрос. – Ты чего, спишь? – окончательно разозлился Митька. – Тут, между прочим, дождь идет! И Юрка все понял. – Погоди, – прошептал он в трубку и начал просматривать отправленные сообщения. Точно. Было! «Срочно приходи к школе!» Ах ты, Васька, хитрый кот. Пока он возился со стаканами, она и эсэмэску Митьке успела отправить, и стащить что-то, и убраться восвояси. – А дома у тебя сейчас кто? – спросил Юрка, чувствуя, как неприятно дрожат от волнения руки. – Тебе-то чего? Ты придешь? Митька жил с родителями и бабкой. Хозяйственная такая, деловая старушенция, пироги хорошо пекла. Баба Маша знала всех учившихся в их классе. Конечно, Ваську она в дом пустит и позволит ей покопаться в Митькиных вещах. – Быстро беги домой! Не дай Вербицкой уйти! – Откуда уйти? – ступил Ельцов. – Это она тебе эсэмэску отправила. Она была у меня, что-то взяла. Теперь к тебе пошла! – Зачем? – Любовные записки под коврик класть! – Дура, что ли?! Юрка взвыл и кинулся искать джинсы. Рубашка домашняя, ботинки, куртка… Мокрая еще. Ничего, сейчас она еще больше намокнет. Емцов обитал в трех домах от него, около шоссе, в многоподъездной пятиэтажке. – Здравствуй, Юрочка, – еще в домофон заворковала баба Маша. – А Митеньки нет! – Вербицкая к вам приходила? – Да. Только что ушла. Ты ее на лестнице успеешь встретить. Кодовый замок запищал. Юрка толкнул дверь. Как водится, она скрипнула. В подъезде было тихо. Наверху то ли сквозняк гудел, то ли робкие шаги отдавались, то ли кто-то по телефону бормотал. – Вербицкая! – крикнул Пулейкин в гулкую пропасть пролетов. – Не прячься! Выходи, поговорим. Эхо метнулось сквозь перила и утонуло в сырой от влажности побелке. Тишина. Васька шустрая, могла и сбежать. Она сегодня вообще проявляет чудеса сообразительности и проворности. – Васька! Чего молчишь? Он ступил в подъезд, глянул в сторону темного подвала, забранного решеткой. Наверху щелкнул замок, открылась дверь. Митькина бабушка потеряла гостя. Сейчас шуметь начнет… Юрка начал тихо подниматься. Деваться здесь некуда. Лестница без лифта. На пятом этаже – квартиры. Выхода на чердак в этом подъезде нет. А собственно говоря, что это он крадется? Юрка вытянул из кармана телефон, медленно, с удовольствием набрал Васькин номер. По лестнице тройным эхо расползлась знакомая трель. – Вербицкая! – довольно ухмыльнулся Пулейкин. – Спускайся! Телефон замолчал, но было поздно – Васька выдала себя. |