Онлайн книга «Большая книга ужасов. 43»
Страх, как живое существо, толкнулся Юрке в колени, в легкие, в затылок. – Ты зачем здесь?… – прошептал он, чувствуя, что хочет сесть. Мама в кухне, папа в соседней комнате, он в своей хорошо знакомой квартире. Чего он испугался? Как она могла сюда войти? Что она может ему сделать в родных стенах? Он бредит?! Пора вызывать «Скорую»?! Затрезвонил домофон. Юрка вздрогнул. Моргнул. Всего на долю секунды закрыл глаза, а когда открыл – табуретка оказалась пуста. Никто на ней не сидел. Хотелось подойти, пощупать гладкое сиденье, но домофон звал, из своей комнаты кричала мама, и вот-вот мог выйти папа. Пулейкин метнулся к двери. * * * – А-а-а! – понимающе закивал Влад, как только увидел вытянутую физиономию приятеля. – И ты тоже увидел? – Кто это?! Муранов потер красные от холода руки: – Перчатки потерял… – Где потерял? Вон твоя куртка, мы ничего из нее не вынимали. Не переобуваясь, Влад прошел в комнату и перевернул лежавшую на кушетке куртку. Перчаток в карманах не было. Он опустился на кровать, прижал к себе одежду, словно так ему было легче согреться. – Они нас прокляли, да? Мы теперь умрем? – Они – это кто? – Юрка упал на табуретку. Вспомнил, кто перед ним здесь сидел, подпрыгнул, но взял себя в руки. Не время изображать из себя ненормального. Но было поздно. Влад во все глаза смотрел на него. И на лице его было торжество. – А-а-а! – мерзким голосом протянул он. – Вот видишь! У тебя ведь тоже что-то пропало? – Учебник по химии. – Учебник не считается. – Вербицкая здесь была! Они мстят нам за Андалузию. – Алансон, – машинально поправил Влад, хотя слова уже не имели никакого значения. – Хочешь сказать, что это она на нас насылает призраков? – Для этого нужны личные вещи. – Ты что, рукколы объелся?! – прошептал Пулейкин. – А ты почитай в Интернете, – Влад кивнул на сотовый. – С ней вообще не надо было связываться. – Где это написано, что за обливание ведьмы водой полагается смерть? – Юрка упрямо боролся, хотя голос его уже не звучал настолько уверенно. – Нам теперь каждому по медали дадут за храбрость. И молоко по утрам бесплатное, потому как профессия вредная – ведьм гонять. – Прокляли… – Влад медленно натянул куртку. – А Емцову, значит, ничего не сделали? Больше всех орал – и ничего? – Прекрати, ты! – Смотреть на Муранова Юрке было неприятно. – Что за чушь ты несешь?! Что они могут?! Муранов застыл. Лицо его вытянулось, взгляд уперся в одну точку. Вновь испытав весьма неприятное, но уже знакомое чувство страха, Юрка медленно повернулся. Никого в углу не было. А Влад уже весь трясся от истеричного смеха. И без того злая мама выгнала Муранова, посоветовав ему смеяться в другом месте. Ужинать Юрка отказался. Мысли о еде порождали дурноту. Все было слишком запутанным и невероятным. Еще и Емцов к телефону не подходил. * * * Девочка наклонилась. Черные волосы сползли с ее плеч и упали Юрке на лицо. Он поморщился, махнул рукой. Девочка улыбнулась. У нее были маленькие остренькие зубки. От улыбки ее губы налились чернотой, а глаза как будто еще больше потемнели. Девочка сгибалась все ниже и ниже, словно хотела поглотить его своей улыбкой целиком. Страх пронзил его внутренности, горячим хлопком взорвался в мозгах, и Пулейкин проснулся. В первую секунду он не понял, где находится. Полумрак, перед глазами плавают цветные круги, сердце колотится. Но вот он разглядел штору, в углу – письменный стол, рядом – шкаф. Дома. На мгновение окружающий мир словно покачнулся, но Юрка заставил себя подняться и пойти в кухню. «Это всего лишь сон. Только сон. Муранов пристал со своими страшилками – вот я и стал видеть черт знает что». Холодный линолеум в кухне привел его в чувство. Вода из кувшина отдавала неприятной тухлинкой. По улице пронеслась одинокая машина. Все было нормально. На стене громко тикали часы. Топ-тип, топ-тип. Или это вода капает? В кухне? Нет. В туалете? Она там негромко журчит. А может, это отец храпит? Мама вздыхает? Скрипнули половицы. От неожиданности Юрка чуть стакан не выронил. Голая влажная ступня отклеилась от паркета, пятка топнула – кто-то шагнул. – Папа?… Кто еще будет красться по коридору ночью? А при чем здесь папа? С чего ему красться? Часы заполошились, застучали в сумасшедшем ритме. По коридору кто-то шел. Шурх – оторвалась от пола ступня, туп – приземлилась пятка. Пулейкин вцепился свободной рукой в край раковины, другой прижал к груди стакан. Он весь превратился в слух. Шмяк, топ, ш-ш-ш-ш… Кто-то словно вел пальцами по шершавым обоям. Звук приближался. Страх маршевым строем прошел по его телу, сделав Юркины суставы мягче воска – колени переставали его держать, рука готова была вот-вот выпустить стакан. Звуки приблизились и затихли. Сейчас она появится из-за поворота, и тогда… Дверь качнулась. Или это ему только показалось? В темноте легко представить движение, вообразить его. Оглушительная тишина надавила на барабанные перепонки, и Юрке захотелось зажать уши руками, чтобы избавиться от боли. Стакан ударился о столешницу, подпрыгивая, покатился к раковине. Вода выплеснулась на его голые ноги. Темнота в кухне утратила серый оттенок, стала четкой и ясной. Часы умерили свой пыл. За окном проехала еще одна машина. С трудом оторвав вспотевшие ступни от линолеума, Юрка вышел в коридор. Дверь в кухню была распахнута – как и было до того, как Пулейкин отправился за водой. Коридор с мрачной громадой входной двери. Красный коврик, ставший ночью черным. Его комната. За шторой – тень. Тень делает шаг вперед, проходит сквозь плотную ткань. Улыбка открывает маленькие острые зубки, черные глазки горят бесовским огнем. – Сдалась кому ваша Андалузия! – шепчет Юрка и бросает в приближавшуюся тень подвернувшийся под руку учебник. «Химия», – машинально читает он на обложке упавшей на пол книги. Все исчезает. Ни тени, ни учебника… Черт с ней! Пускай живет! Даже ведьмы имеют право на существование. Дрожащей рукой Юрка достал из сумки мобильный. Трубка недовольно мигнула гаснущим экраном. Эсэмэска. Номер незнаком. «Просыпайся!» |