Книга Река Джима, страница 82 – Майкл Фрэнсис Флинн

— Только по репутации. Дозволено ли мне встать, о лучший?

Донован махнул ножом и, пока Билли тяжело поднимался на ноги, успел поменять нож на парализатор.

— А теперь объяснись, достойный. Многое зависит от сих ответов.

Билли поклонился.

— Меня отправили допросить женщину в парке. Она была тем, кого мы называем «мьян жан шибанг» — спящий агент…

— Нам известен конфедеративный маньярин, — оборвал его Донован. — Говори скорее и тем самым удлинишь свое бытие.

Билли снова поклонился.

— Я обнаружил, что ее сильно встревожил визит арфистки. Она хотела инструкций. Я унял ее страхи и отправился узнать, что предзнаменовал собою тот визит. Я легко нашел дочь Гончей, и она привела меня к вам. Я полагал, вы будете… Сумеете победить сей недуг. Но мою тень оскорбило то, что ювхарри хранила посылку Гончей, не доложив о ней.

— Глупец! То ей было неведомо.

Билли пожал плечами.

— Теперь моя тень охотится и на меня, ибо я не сделал ничего, чтобы покарать ювхарри. По этой причине я присоединился к вам и под вашей сенью бежал с Арфалуна. Послушайте — и я молвлю нечто важное. В Пасти Льва идет борьба. «Лампа зажженная воссияла вновь». Агент преследует агента. «Имена, что не были забыты, были призваны».

— И что нам с того, кроме повода поаплодировать обеим сторонам?

— Женщина в парке питала симпатию к тем воспоминаниям. Как и я. Моя тень — нет. Если она найдет вас, то убьет.

— Она попробует. — Донован занес нож для броска. — Как почти удалось тебе.

Билли закрыл глаза и выдохнул. Кажется, сегодня он выживет.

— Я боялся ловушки и метнул нож без раздумий. Кто еще знает обо мне?

Донован рассмеялся.

— Я разве дурак? Все знают. Капитан Барнс. Команда. Я рассказал им, прежде чем устроить эту встречу.

— И какое тогда будет решение?

— Вы истинно отвергли Названных?

— Истинно.

— И все их чаяния?

— Да. Я прочесывал Лигу в поисках сочувствующих, чтобы отправлять их в Конфедерацию, помогать в Их свержении. Но теперь пользы от меня чуть и я бегу, спасая свою жизнь.

Донован кивнул.

— Так вознеси же хвалу тем богам, что благословили тебя выжить в этот день.

— Не буду спрашивать о своей удаче и искушать богов, но зачем продлевать мне жизнь хотя бы на час? Разве не гласит пословица: «Лучше перебдеть, чем недобдеть»?

Донован ухмыльнулся.

— Мы в Глуши, мальчик. А другая пословица гласит: «Враг моего врага — мой друг». Еще одни зоркие глаза и пара умелых рук — не лишние, если, конечно, глазам можно верить, а руки не обратятся против нас. И доверие это будет подкреплено не твоим словом, но личным интересом. Ибо в Глуши мы либо держимся вместе, либо висим порознь.

Когда Теодорк Нагараян вернулся в каюту, он почувствовал в комнате еще кого-то и упал на пол, высматривая чужого среди теней.

— Просто скажи мне вот что, Тедди, — произнес знакомый голос.

Теодорк ухмыльнулся и спрятал «девятку» назад в кобуру.

— Ты напугал меня, босс.

Парализатор в руке Донована встревожил его, но человек со шрамами держал оружие нацеленным в потолок, поэтому Теодорк беспокоился не слишком сильно.

— Просто скажи мне вот что, Тедди, — повторил Донован. — Это ты достал наркотик?

— Верно. Мы пьем это зелье, дабы познать свое «я».

Донован хмыкнул.

— Оно помогло. — Он поставил оружие на предохранитель и спрятал. — Твои ответы слишком бесхитростны. Ты и впрямь думал, что оказываешь нам услугу?

Теодорк пожал плечами.

— Я не мог отпустить ее в Свободные Миры только с ним.

— Ты преданный человек, Тедди.

Он вновь пожал плечами.

— Она играет мной.

— Тедди, у нас есть еще одно дело. Свяжись с Софвари и скажи ему, что команда встретится через половину оры.

— Сказать это и Билли тоже?

— В этом нет необходимости.

Важное качество в искусстве игры на арфе — способность не сбиваться с ритма. Но когда Мéарана с Дангчао, освежившись, вышла из будуара в гостиную и увидела Донована в синем мягком кресле, которое она считала своим любимым, ей потребовалось все мастерство, чтобы не сбиться.

— Ты постоянно возвращаешься, — заметила она, — как фальшивый дукат.

— А ты постоянно нас бросаешь, так что счет уравнивается.

— Со временем устаешь волочить, толкать и понукать. Разве ты не устал…

— Даже не предложишь выпить? Я думал, у тебя отыщется бутылочка вискбеаты.

— Арфа, одежда, оружие и виски. Четыре столпа.

— Я обойдусь и без арфы. В крайнем случае, даже без одежды.

Мéарана достала из холодильника бутылку гатмандерской вауги под названием «Сияющая луна».

— Сойдет? Она стояла по меньшей мере с прошлой недели.

— Лучше будь осторожнее, — заметил Донован. — Кто-то мог подмешать в нее бог весть что, а ты этого даже не узнаешь.

При этих словах Мéарана пролила напиток на стойку.

— Так нечестно.

— Потому что я попал в яблочко?

— Нет. — Она вытерла пятно краем одежды. — Потому что не стоило вспоминать.

Она протянула стакан Доновану. Человек со шрамами поднял его, словно для тоста, но Мéарана просто повертела свой в руках.

— За поиск! — провозгласил он.

— Ни к чему издеваться.

— Кто издевается? Где еще, как не в безнадежном поиске, стоит ободрять? Разве не это ты всегда твердила? Любой способен подбадривать победителя.

Он залпом осушил половину стакана. Мéарана сделала глоток и больше не пила.

— Тогда это казалось здравой мыслью.

— Бросить меня на Гатмандере? Мы уверены, именно так ты и считала. И как оказалось, ненапрасно.

Арфистка склонила голову.

— Ты изменился. — Она нашла стул и присела. — Не знаю, почему это должно меня удивлять. В тебе больше противоречий, чем во всех, кого я знаю. Конечно же, ты прибыл на грузовом челне.

— Конечно. Пилот неслабо удивился. Ведь обычно багаж не разговаривает.

Мéарана не смотрела на него.

— Лучше бы ты не попал на борт.

Донован не ответил, и она повернулась к нему.

— Потому что тогда я смогла бы забыть. А теперь всякий раз, когда вижу тебя, вспоминаю, что сделала.