Онлайн книга «Яблоко Купидона»
|
Соня чуть не поперхнулась: Сергея охватила ревность! Это льстило её самолюбию – недаром он подарил ей гранатовый перстень! – Умоляю вас, Сергей, оставьте его. – Как пожелаете… К Сергею и Соне приблизилась пара: Лиза и Станислав были настолько поглощены беседой, что никого не замечали вокруг. Сергей опешил: – Ещё один одноглазый! Это что ещё такое? Сонечка пожала плечами. – И заметьте, Сергей, кажется, он очень нравится Елизавете! Глава 4
В доме Бироевых только что отобедали. Соня сидела в гостиной и читала французский любовный роман, как и положено девице её возраста. Лиза, томимая скукой и переживаниями: отчего же Станислав Фёдорович так и не посетил их дом? – ведь во времени бала в Преображенском прошло почти две недели! не знала чем себя занять. Она подсела к сестре и спросила: – Что про вечную любовь читаешь? Соня кивнула. – Что же гадание-то ваше рождественское так и не сбылось? Вон на балу сколько было одноглазых кавалеров: и Станислав Фёдорович, и барон фон Унгер? Да не один не явился к нам в дом с визитом! – с горечью заметила старшая сестра. Соня опять кивнула в знак согласия, вовсе не желая разговаривать на эту тему, её и так глодали сомнения: и Сережа, как назло, не являлся! – а уж с этими-то одноглазыми – Бог бы с ними! Но Лиза не унималась. – Соня, ты что: воду в рот набрала? – на что Соня отрицательно покачала головой, но сестру подобный ответ не устраивал. – А что скажешь про барона Унгера? Мне кажется, он очень воспитан, да и потом, говорят, – богат! У него в Псковском уезде – огромное имение… – Мне всё равно… – наконец сказала Соня. – Ну, понятно, сестрица, тебе бы всё по Воронову сокрушаться! – Лиза, перестань! Я видела, как ты смотрела на Станислава Фёдоровича, и тебя не очень смутило, то обстоятельство, что он тебя старше и вдобавок – без глаза! – Отчего же – без глаза?! – оскорбилась старшая сестрица. – Глаз – на месте, там, где и должен быть! Просто повреждён! – Вот! – воскликнула Соня. – Как ты его защищаешь! А не влюбилась ли ты, дорогая сестра? Лиза вспыхнула, как алая роза, но тотчас огрызнулась: – А сама-то! Постоянно только и думаешь о Сергее! – Лиза, прекрати! Это моё дело о ком думать! Неизвестно, чем бы закончилась вся эта девичья перепалка, если бы в гостиную не вошла горничная: – Елизавета Николаевна, к вам господин Нижегородский пожаловали-с! Лиза опять покраснела. – Ах, я – в домашнем платье! Что же делать? Соня отвлеки его, я переоденусь! – Хорошо, ступай. В гостиную вошёл господин Нижегородский, статный и по-военному подтянутый. Соня приветливо улыбнулась, подумав, что, пожалуй, Станислав Фёдорович – весьма интересный мужчина, и эта чёрная повязка, скрывающая глаз, придаёт ему налёт некой загадочности и пикантности. Гость поцеловал Сонечке руку. – Ах, Софья Николаевна! Как я рад вас видеть! Увы, не мог вырваться навестить вас – служба – знаете ли! – Я тоже рада вас видеть, Станислав Фёдорович! Гость несколько замялся. – А где же, Елизавета Николаевна? Её нет дома? – Ах, что вы! Лиза дома, она сейчас спуститься и… Не успела Соня закончить фразу, как на лестнице, идущей со второго этажа, появилась Лиза. На ней было надето новое шерстяное темно-зелёное платье с клетчатым лифом, и манжетами в тон юбки. Господин Нижегородский буквально расплылся в улыбке. – Елизавета Николаевна! – и приложился к её ручке. Лиза села на диван рядом с сестрой, жестом пригласив гостя, разместиться в кресле напротив, что тот неприменул сделать. – Как нынче на улице? Морозно? – поинтересовалась Лиза для поддержания разговора. – Да, пробирает до костей, несмотря на тёплую шинель, – посетовал гость. – А мне так нравится мороз, – заметила Соня. – Дышится легко и бодрит. Пойду-ка я прогуляюсь по саду… Лиза одарила сестру благодарным взглядом, она была рада остаться со Станиславом наедине. Соня зашнуровала тёплые меховые ботиночки, на голову накинула шерстяную шаль, надела шубу и вышла в сад. Она вдохнула морозный воздух полной грудью и направилась по центральной аллее прямо к статуе псевдо-Венеры. За ночь снег изрядно запорошил Богиню любви: на её голове красовался огромный снежный ком, плечи также были сокрыты снегом… – Софья Николаевна! Соня обернулась и…увидела того самого богатого барона Унгера. – Барон, это вы?! – удивилась девушка. – Да, сударыня… Желание видеть вас было настолько велико, что на балу я испросил дозволения вашего почтенного батюшке посещать ваш дом. – Но помилуйте, барон, мы с вами почти не общались! – воскликнула удивлённая Соня, понимая, что не пристало подобное поведение для незамужней девушки. Но, что поделать, – то была чистая правда. – Сие обстоятельство можно легко исправить. Я здесь затем, чтобы развлечь вас… Любите ли вы стихи? Наверняка любите, все барышни вашего возраста увлекаются любовной лирикой! – тараторил барон, не давая Соне опомниться и вставить в нескончаемый поток его речи хоть слово. – Вот например, незабвенный Франческо Петрарка… А как вам этот сонет?! Барон приял театральную позу и начал декламировать сонет нараспев: – О вашей красоте в стихах молчу И, чувствуя глубокое смущенье, Хочу исправить это упущенье И к первой встрече памятью лечу. Но вижу – бремя мне не по плечу, Тут не поможет все мое уменье, И знает, что бессильно, вдохновенье, И я его напрасно горячу. Не раз преисполнялся я отваги, Но звуки из груди не вырывались. Кто я такой, чтоб взмыть в такую высь? Не раз перо я подносил к бумаге, Но и рука, и разум мой сдавались На первом слове. И опять сдались. [5] Барон смолк, не отрывая глаза от девушки, наслаждаясь произведённым на неё впечатлением. Что и говорить, Соня пребывала в крайнем удивлении: никто, никогда до этого момента не читал ей стихи, тем более о любви… Девушка ощутила, как волны чувств, доселе неизвестных, захлестнули её и поглотили целиком. Она с трудом улыбнулась. |