Онлайн книга «Французская защита»
|
Месть!! Только она способна залить пожар ненависти, который рано или поздно вспыхивает внутри! Если только человек сам — не как тряпка! А имеет в жизни почти все. Почти… Она замолчала, поискала взглядом пепельницу. Виктор допил вино и поставил на пол у ног Женевьевы свой стакан. Та бросила окурок и подняла голову. Ее глаза были затуманены дымкой слез. Виктор почувствовал, как что-то, похожее на жалость, шевельнулось у него в груди. Он снова боролся с собой. Извечная мужская тяга к запретному плоду давала о себе знать. Вот она — красивая женщина, одна с тобой в большой квартире, ждущая твоей любви… Почему бы не воспользоваться таким моментом? Одинцов поймал себя на мысли, что, возникни эта ситуация сразу после его выхода из тюрьмы, — он наверняка бы уложил Женевьеву в свою постель. Но, узнав близко Симону, он уже даже и не помышлял об измене. Нет ничего прекраснее чувства, когда ты ласкаешь любимого человека. И секс с таким человеком божественен. Повторение его с нелюбимой женщиной — лишь имитация этих ощущений, лишь что-то больше похожее на случку животных. Природа мудро распорядилась так, что человек не может испытывать любовь одновременно к двум людям. В гостиной наступила гнетущая тишина. Каждый думал о своем. Одинцов боролся с желанием немедленно позвонить Симоне в Лондон, услышать ее голос, успокоиться, — что с ней все в порядке. Женевьеву одолевало другое желание. Здесь, прямо сейчас, бросить ему в лицо всю информацию, которую она знает о секрете его стремительного взлета. И насладиться неизбежной растерянностью на лице мужчины, явным замешательством. Но они оба перебороли свои желания. Виктор не хотел, чтобы француженка слышала его разговор с любимой. Не догадываясь, что та уже слышала многие их диалоги. Женевьева чувствовала, что еще рано выкладывать свой главный козырь. Она должна сделать это в самый важный, самый решающий момент в жизни Одинцова. Когда ему ничего не останется делать, как принять все условия, которые уже давно были обдуманы и не раз проиграны в воображении отвергнутой женщины. Наконец, Виктор нарушил молчание. — Как ты узнала этот адрес? И то, что я буду сегодня один дома? — Просто! — Не понимаю. Ты обещала быть искренней со мною. — Я сдержала обещание! — Не совсем… — Ерунда! Неужели ты не понял, что я знаю о любом твоем шаге!? Тебе ничего не сказали мои слова на закрытии матча с Леконтом? — О том, с кем впереди мой главный поединок? Не с чемпионом мира, а с тобой? — Именно. — И что? В этой игре не может быть ничьей? Мне кажется, — нам стоит разойтись с миром! Оставив друг о друге только хорошие воспоминания. Или ты хочешь победить? И как будет выглядеть твой выигрыш? — Мне неважно — как. Важно, что я выиграю… — Все равно, даже в этом случае твоя победа будет неполной. Ведь мое сердце принадлежит другой. — Ну и что? Полной стопроцентной победы не бывает. Мне интересен сам процесс. — Ты следишь за мной? И это доставляет тебе удовольствие? — Конечно. В жизни так много скуки. Все мужчины — предсказуемы. По крайней мере, те, которых я знала. А ты — иной. — Представь себе, Женевьева, что я тоже — обыкновенный. Ничуть не лучше и интереснее других. И тебе тут же станет легче. Француженка сначала прищурилась, потом ее зрачки расширились, и она заливисто засмеялась. — Нет, мой дорогой! Ты не обыкновенный мужлан! Я давно это поняла, после нашей первой встречи в моем кабинете. А знаешь, чем ты отличаешься от всех остальных? — Чем же? — усмехнулся Одинцов. — В тебе очень много фантазии! Ты изобретателен! Я это чувствую всей кожей! В тебе живет гениальный авантюрист, я уверена в этом! Ты, в конце концов, очень красивый мужчина! И по своей натуре невероятно добрый, отзывчивый! Ты столько перенес, чтобы похоронить своего друга на Родине! Ни один француз не способен на такой поступок! Я знаю, что говорю! Виктор молчал. Слова француженки, несомненно, были приятны. Женевьева отлично знала психологию сильного пола… Глаза женщины блестели. Она понизила голос: — И в сексе, я думаю тоже, эти твои качества раскрываются в полной мере… Давай, поэкспериментируем вместе, а? Прямо сейчас! И она медленно развела в стороны свои красивые длинные ноги, одновременно потянув край юбки вверх. Как в той памятной встрече в кабинете. И снова чулки от Cascharel оканчивались сногсшибательной пустотой. Одинцов, словно загипнотизированный удавом кролик, помимо воли смотрел на волнующую тонкую полоску. Женевьева была обворожительна в этот миг, несмотря на очевидную вульгарность ее последнего жеста. Мужская сущность Виктора Одинцова разрывалась на части. Он, было, хотел уже присесть на диван рядом с женщиной и поговорить с ней по-другому, чуть приласкать, коснуться ее кисти, быть может, даже поцеловать Женевьеву, но не более того, — как внезапно в комнате раздался телефонный звонок. Виктор вздрогнул и, сделав несколько шагов по комнате, снял трубку. — Милый, добрый вечер! — родной голос Симоны вывел его из состояния гипноза. — Как твои дела? Я звоню из номера отеля, сегодня встречалась с шефом. Он побурчал немного, но когда я показала свои наработки, сразу подобрел! Что ты молчишь? — Слушаю тебя. Как хорошо, что ты позвонила! Я уже начал скучать и волноваться… — Правда? Мы же только утром расстались, — она не могла скрыть радостные нотки. — Прилетай быстрее! Я жду тебя. — Постараюсь, мой милый! У тебя ничего не случилось? — С чего ты взяла? — Какой то ты немного напряженный, я чувствую это… Одинцов бросил быстрый взгляд на незваную гостью. Та пила виски, насмешливо поглядывая на мужчину. — Тебе показалось. Наверное, я сегодня немного устал. Была встреча с Буреем, мы обговаривали детали сотрудничества… — Хорошо! Я еще позвоню перед вылетом! Целую, до встречи! — Целую! Короткие гудки. Одинцов медленно опустил трубку на аппарат. Женевьева насмешливо спросила: — Что же ты не рассказал своей ненаглядной, что у тебя дома на диване сидит красивая женщина? — Я думаю, она бы не поверила. — Еще как бы поверила. Я могла подтвердить это! Засмеяться, например, во время твоего разговора. Она бы наверняка услышала… — Но ты не сделала этого? Почему? — А я перенимаю все твои лучшие качества. Быть может, ты когда-нибудь оценишь это. |