Онлайн книга «Возвращение блудного сына»
И совсем понятно, что одно органически дополняло другое. Энергия давала возможность для творчества и созидания нового, а это, им созданное новое, в свою очередь вселяло в него новый заряд сил и эмоций, наполняло положительной энергией, продолжая это квази круговое движение по спирали вверх. И автору, конечно, было интересно, насколько его хватит, на какой объём рассчитан его творческий потенциал, в конце концов, сколько ему ещё суждено прожить? И выполняя волю своего древнего прародителя – УЧИТЕЛЯ – он продолжал постоянно работать, часто творить, и иногда учить. И это у него часто получалось. Хотя Платон никогда не читал Надежде курс лекций по правилам культурного поведения и общения, и даже не выказывал ей своих претензий по поводу различных проявлений хамства и нарушений этикета с её стороны, а также несоблюдения ею правил русского языка, – он стал замечать, что Надежда постепенно стала в чём-то исправляться. А то даже и прогрессировать в этом. Она, например, перестала огрызаться на сотрудников: – «Ты, что, дурак?!». По-видимому, произошли и другие, сразу незаметные в её поведении, изменения. Произошли они и в поведении Ивана Гавриловича Гудина по отношению к Платону Петровичу Кочету. Со своими шуточками он стал теперь опять частенько апеллировать непосредственно к Платону Петровичу, с удовольствием выслушивая и его комментарии. А иной раз, услышав очередную шутку коллеги, он сразу принимался творчески, но иногда неуклюже, допуская литературные ляпы, развивать её. В такие моменты Платон вполголоса ненавязчиво поправлял коллегу. Но иногда нарочно оставлял квази интеллигента на всеобщее посмешище. Как всегда, во время очередной перегрузки большого количества коробок с льняным маслом с чкаловской машины на минскую, без умолку громко, как сорока, трещавший Иван Гаврилович, на этот раз споткнулся о валявшуюся в кузове картонку, и, чуть не выронив коробку, от усердия издал специфический звук. – «В здоровом теле – здоровый… пук!» – тут же нашёлся он. – «Во всём виноваты неровные дороги!» – предусмотрительно поддержал старика Платон. Благодарно посмотрев на того, Гудин сразу нашёлся, тут же заметив про плохие дороги, периодически подвозившему груз на своей машине, Алексею Ляпунову: – «Лёш! Ты теперь смотри коробки осторожней вози на своей машине! Там ведь кругом «выебоены»!». Не поняв причину усилившегося смеха окружающих, Иван Гаврилович продолжал шутить, как ни в чём не бывало. Со временем, перейдя на тему их начальницы, он заметил Ляпунову, что надо бы у неё взять денег на «Маршрутку». Но это предложение хапуги не нашло поддержки у правильного Алексея. – «Не забывай! Курочка клюёт по зёрнышку!» – объяснил старый свою мудрость молодому. – «А наш петушок клюёт по два!» – ему же уточнил почти на ухо, проходивший мимо Платон. После обеда, частично делясь происшедшим при перегрузке с Надеждой, он вдруг услышал от неё неожиданное: – «У Ивана Гавриловича есть ораторские способности!». – «Возможно?! Но только если они от слова орать!» – уточнил находчивый Платон. – «Ему бы на телевидении выступать!» – не успела среагировать на слова коллеги Надежда. – «В сериалах в роли пахана?!» – и тут сориентировался Платон. А по телевидению россиян по-прежнему пичкали уголовными сериалами. А принцип был прост – чем больше трупов, тем выше рейтинг! Тем оно исподволь приучало зрителей к мысли, что убийство человека – это так просто! Оно примерно аналогично трамвайному хамству! Такое, или подобное хамство Платон не раз наблюдал и непосредственно с телеэкранов. Так посмотрев по телевизору передачу «Реальная политика» с Никитой Михалковым, в которой тот посадил в лужу беспардонно навязчивого журналиста Андрея Колесникова, но уважительно ответил на все вопросы ведущей Тины Канделаки, Платон придумал свой сценарий. Свою интермедию он озвучил в кругу родственников при очередной их встрече в высотке на Котельнической, состоявшейся по случаю, в основном, повсеместного успешного завершения очередного дачного сезона. – «Никита Сергеевич, а что Вы лично любите в искусстве, хотя бы в изобразительном, а что нет?!» – начал Андрей Колесников. – «Я люблю картины Шишкина! Их смотришь… и как будто в настоящем лесу находишься! Я ведь человек реальной жизни, реалист! А не люблю я, например, импрессионистов! Мне абсолютно наплевать, что им поутру с бодуна почудилось, показалось, в каком они встали настроении, и встали ли вообще! Ведь в нашей жизни главное – это вовремя встать! И в этом ведь вся суть! Художник должен показать, как Вы утром мучаетесь, преодолеваете себя! Но встаёте! Проявляете волю! Понимаете, Вы всё же вста…» – тут Никита Сергеевич в чём-то засомневался, и обратился к Александру Артёмовичу Адабашьяну. – «Саш! Адабашьян! Саша, подойди сюда! Скажи, пожалуйста, как лучше: Вы встаёте, или… у Вас встаёт, гы-гы-гы!?». – «Хм? Так конечно оно лучше, когда у Вас встаёт, Никита Сергеевич!». – «Вот, видите, что народ думает и говорит?! И понимаете, какая штука? Ведь если человек стоит, – Никита Сергеевич показал поднятую вверх, согнутую в локте руку – то он сильный, он всё может! И в этом как раз и заключается великий смысл жизни, в конце то концов!». Но тут в рассказ Платона вмешалась Варвара со своим комментарием: – «Да моя подружка училась с Никитой в одном классе! И ничего особенного он в то время собой не представлял – был обычным гонористым шалопаем – сынком известного отца! Это уж потом, когда он стал взрослым, жизнь заставила его играть по своим правилам. Он стал заботиться о том, как выглядит, что говорит, как воздействует на людей! То есть, он стал гражданином, а не сыном!». В последнюю дачную субботу, 20 ноября, синоптики обещали днём до 8 градусов тепла, но было всего +3. Через пару часов стало уже + 2. Платон заметил, что взвесь из мелких капель превратилась в редкие, но заметные глазу, капли. Значит, скоро они превратятся в снег! И действительно, после обеда, после 15 часов, на улице Платона ждал пока не сплошной снежный покров из мокрого снега. В этот день он успел закончить уборку последних опавших листьев и завершить дачный сезон в Загорново. А в воскресенье он закончил и гаражный, отключив на зиму аккумулятор. Вечером они с Ксенией отметили окончание удачного на выполненные планы и работы дачного сезона 2010 года. Впереди их семью ждало очередное зимовье. А Платона вдобавок ещё и с лыжами, незначительными, завершающими ремонт, работами, поэтическим и писательским творчеством! А в понедельник 29 ноября, наконец, ударил 15-и градусный мороз, в ночь выпал снег, и началась зима. И эти зимние мотивы опять настроили поэта и писателя на лирический лад. |