Онлайн книга «За полшага до счастья»
|
– Потому что тогда он набросился бы на нее? – спросил Поль. – А он не предложил вам закрыть недостачу и покончить с делом? – Вы шутите или что? Слишком хороший повод. Кассиров могут уволить даже за то, что они украли купон на скидку, – знаете, такие обычно прикреплены к кассовому чеку. Если покупателю не нужны эти купоны, мы должны их уничтожать. Если кого-то из нас застукают, что мы оставили купон себе, можно, конечно, предложить заплатить за него один евро восемьдесят центов, но эта сволочь может уволить несчастную. А тут, можете себе представить, пятьдесят евро… – Но почему вы не вложили в кассу эти деньги, пока никто не заметил, если знали, чем рискуете? – Потому что у меня их не было. – В супермаркете есть банкомат. – Говорю же вам, у меня их не было. – Да у каждого есть на счету хотя бы пятьдесят евро. – Ну вот, а это было как раз перед зарплатой. Тогда Поль выхватил из кармана бумажник, достал из него пятьдесят евро и протянул Жюли. Она сердито глянула на него. – Берите! – нетерпеливо настаивал Поль, нервно потряхивая купюрой. – Не может быть и речи! – Берите, я сказал! Не может быть и речи о том, чтобы это повторилось. Вам надо всего лишь спрятать эти деньги подальше в кошелек и держать там, пока снова не представится случай. – С чего это вдруг вы даете мне деньги? – Чтобы доказать вам, что я не хам. Доказательство номер один. – Ну вот, теперь, когда стало ясно, что я неграмотная и что я ваша любовница, люди могут к тому же подумать, что вы мне за это платите. – Они могут подумать, что вы моя дочь и я даю вам деньги на карманные расходы. – Вы правда хотите сойти за моего отца! – У вас есть доказательства того, что случилось? Это необходимо для экспертов конфликтно-трудовой комиссии. – Чего? – Они защищают права наемных служащих. Не оставите же вы все как есть! – Мне необходима эта работа, я не могу позволить себе потерять ее. – Невероятно… – Такова жизнь. Вы что, живете на другой планете или как? – Нет, но я представить себе не могу, чтобы подобное было возможно. – И кем же вы работаете в вашем Кендиленде? – Я занимаюсь аэродинамикой в компании «Бугатти». – Интересно? – Захватывает. – А платят хорошо? – У меня нет никаких финансовых проблем. Впрочем, моя карьера заканчивается и я собираюсь уйти. Денег хватит. – Наследство? – Нет, патент, полученный в самом начале моей трудовой деятельности; нужная идея в нужный момент. Так что нужда мне не грозит. – Кроме нужды в женщине. – Я не испытываю нужды в женщине. – А разве ваша жена не ушла? – Ушла. И очень вовремя. Я уже не мог ее выносить. Она была очень полезной, но что поделаешь… – Вот видите, вы настоящий хам, раз говорите о женщине как об удобной вещи. Какое счастье, что у меня нет банковской карточки, иначе я бы позволила себе поступить как феминистка и поколотила бы вас. – Это она сочла, что стоит выйти за мужика с тугим кошельком. – У вас есть дети? – Сын. От первого брака. – Видеть, веселая у вас семейная жизнь. Ваша первая жена тоже вас бросила? – В каком-то смысле… – Поль потупился, а потом спросил: – Ну и как вам филе-миньон? Вкусно? – Изумительно. Я не ела такого со своего первого причастия. – У вас есть любовник? – поинтересовался Поль, чтобы сменить тему. – Почему вы спрашиваете? – Просто так. – У меня нет любовника. В моей жизни нет никого, кроме Людовика. – Кто это, Людовик? – Мой сын. – У вас есть сын? – удивился Поль. – Да, ему скоро три года. – А сколько же вам лет? – изумленно спросил он. – Двадцать. – Это случайность? – Никогда больше не говорите, что Людовик – случайность. Он самое прекрасное, что произошло в моей жизни. – А отец? – Никакого отца. – Клонирование, партеногенез или библейское чудо? – развеселившись, поинтересовался Поль. – Пьяная вечеринка… – Вот почему вам так нужна эта работа и вы даже готовы терпеть мерзкие приставания управляющего… – Да, все ради него. – Родители вам не помогают? – Узнав, что я беременна, отец выставил меня за дверь. – А ваша мать? – Она с тех пор пьет, чтобы забыться. Мы с ней видимся тайком. Редко. – Ну и картина! – Пикассо. Жизнь, не похожая ни на что. – Почему отец выставил вас за дверь? – Он католик-интегрист [1] . – Интегрист? – Да, я так думаю. Иначе он хоть чуть-чуть пожалел бы меня. Но в любом случае я больше не могла его выносить. В доме был сущий ад. А я никогда не вписывалась в модель жизни, которую он мечтал навязать мне. Играть в снежки в клетчатой юбке! Пока ты маленькая, ты смиряешься, но потом, в подростковом возрасте, начинаешь задумываться. И бунтовать. За десертом Жюли и Поль продолжили разговор. Она рассказала ему о приюте, где провела с маленьким сыном год до своего совершеннолетия. О том, что учебу после бакалавриата пришлось бросить, о непосильном труде, чтобы свести концы с концами, о работе кассиршей: платят крохи, график невыносимый, но это единственный источник дохода, иначе не выжить. О бесконечно тянущихся безрадостных днях и о сегодняшнем счастье – начале отпуска, целых три недели не видеть эту сволочь Шассона. А главное, общаться с сыном, которого она так мало видит: через день она работает допоздна. – Стало быть, в отпуск вы не едете? Ваш сын ходит в детский сад? – Пока я в отпуске, он будет туда ходить, только когда сам захочет. Он и так проводит там слишком много времени. Но разумеется, я никуда не еду… – Посещение детского сада не обязательно? – Нет. Там есть обязательные занятия. Но ему всего три года… Он ведь не корпит над интегралами или вопросами кинетической энергии… – Вы все это знаете? – изумился Поль. |