Книга Перстень Парацельса, страница 20 – Вадим Панов, Артур Василевский

— Ну, попроси, — предложил брат Петриус, поудобнее устраиваясь в кресле. — Можешь начинать прямо сейчас.

Ещё одна пауза, после которой шаман окончательно сдался:

— Чего вы хотите?

— Я тоже считаю, что нет никакой необходимости усложнять наши взаимоотношения, — рассмеялся эрлиец. Однако глаза его оставались холодными. — Мне абсолютно безразличны твои контрабандные делишки, Меркель, мне нужен Сиби, и я не хочу тратить время на его поиски. Я уже провёл магическое сканирование Уфы, но его не обнаружил, значит, Сиби прячется, поэтому просто скажите мне, где он, и мы расстанемся.

— Навсегда? — с надеждой поинтересовался белорус.

— А как бы тебе хотелось?

Вместо ответа Авдотий молча взял листок бумаги, карандашом написал на нём адрес и подвинул эрлийцу.

— С тобой приятно иметь дело.

— Не за что.

Несмотря на тонкий намёк, благодарить собеседника эрлиец не стал. Поднялся, надел шляпу, повернулся к двери, но задержался:

— У старушки аллергия на одну из трав, входящих в рецепт чая. Вычисли, на какую, и замени, иначе через пару месяцев ей придётся лечить серьёзное кожное раздражение.

— Знаю, — буркнул Меркель.

Эрлиец всё понял, приподнял брови, демонстрируя лёгкое удивление, а затем поморщился:

— Шарлатан.

— Мне нужно кормить большую семью…

…От старенького ДК, в котором располагался офис шамана, брат Петриус уехал на такси — не хотел показывать Меркелю напарника, с которым встретился, лишь убедившись, что белорус не устроил за ним магическую слежку.

— Вот адрес. — Петриус протянул помощнику листок. — Сиби снял дом.

— Навестить его?

— Проведи предварительную разведку, — велел эрлиец. — Оглядись, установи наблюдение… Сиби наверняка устроил прекрасную защиту, поэтому постарайся себя не выдать.

— Разве не проще сразу отправиться по адресу и решить наши дела? — удивился Керо. — Я думал, вы охотитесь за артефактом…

— Да, — подтвердил брат Петриус.

— Так давайте его заберём!

— Не всё так просто… — Эрлиец задумчиво прищурился. — Мне кажется, Сиби уже активизировал артефакт.

— У вас есть доказательства?

— Я предлагаю тебе оглядеться.

— И тогда… — До Керо наконец дошло: — Вы хотите, чтобы он активизировал артефакт, так? И если Сиби до сих пор этого не сделал, мы будем ждать.

— Я хочу увидеть то, что произойдёт, но не испытываю желания отвечать потом перед Великими Домами, — объяснил очевидное брат Петриус. — К тому же ни один из экспериментов ещё не закончился успехом…

— Почему?

— Никто не знает, — развёл руками эрлиец. — Отчёты обрываются, а в хрониках написано лишь то, что эксперименты были прерваны.

— Вас это не смущает? — быстро спросил Керо.

— Смущает, — не стал скрывать брат Петриус. — Но я — исследователь. Мне выпала удивительная возможность изучить эксперимент в его развитии, пусть даже со стороны, и я её не упущу. А на случай опасности у меня есть ты.

Лесть Керо пропустил мимо ушей. Помолчал, обдумывая слова врача, после чего уточнил:

— Разве со стороны можно что-то узнать?

— Если не получится, изменим тактику.

— Хорошо. — Решение принято, решение объяснено, цель ясна, а это для Керо было самым главным: понимание обстановки. Теперь он будет рассчитывать свои действия исходя из поставленной задачи, но… Нужно было прояснить ещё один момент: — По вашему мнению, почему Меркель сдал Сиби?

— Они могли поссориться, — предположил эрлиец. — Например, из-за денег.

— Но почему Меркель не запросил награду? Почему предпочёл действовать инкогнито?

— Гм… — Увлёкшись основной частью происходящего, брат Петриус не обратил внимания на детали, показавшиеся его телохранителю существенными. — И почему же?

— Полагаю, Меркель собрался принять участие в нашей игре, — ответил Керо. — Сиби наверняка произвёл на него сильное впечатление, нагнал таинственности, возможно — как-то оскорбил, и Меркель решил узнать, что происходит, дабы использовать это к своей выгоде.

— Но если он встанет на нашем пути, ты ведь всё уладишь?

Несколько секунд Керо смотрел эрлийцу в глаза, после чего рассмеялся:

— Как всегда.

* * *

Герман не сразу понял, зачем предложил Карине помощь: подбросил до особняка Бранделиуса и теперь вёз обратно. Некрасивая, угловатая и достаточно замкнутая девушка не вызывала у него ни интереса, ни романтического отклика, но Рыжий предложил, получил согласие и даже подождал двадцать минут в машине на улице, потому что Карина проспала… Из-за чего, собственно, они и приехали последними.

Но самое интересное заключалось в том, что когда ждал — не злился, очень ровно и спокойно отнёсся к тому, что женщина опаздывает. И это стало для Германа в некотором роде неожиданностью: обычно он был куда требовательнее. Но разобраться в чувствах Рыжий не успел: они приехали на встречу, затем прошла церемония, затем все начали бурно обмениваться впечатлениями, и только сейчас, возвращаясь домой, Герман неожиданно понял, что устал быть один. Он давно развёлся, с бывшей женой отношений не поддерживал, друзей растерял, всё время тратил на бизнес: управление подчинёнными и общение с деловыми партнёрами — и отчаянно нуждался в ком-то из другого круга.

Вот и предложил.

А она согласилась.

И опоздала.

А он подождал, не разозлился. И сейчас повёз обратно, хотя мелькнула предательская мыслишка: «Разве тебе не надо хорошенько подумать о случившемся в одиночестве? Ты недостаточно поделился во время общего разговора?»

Достаточно на самом деле, но то был общий разговор, со всеми одновременно, а Герману вдруг стала интересна реакция Карины. Не первая, для всех, а сейчас, когда схлынули сильные эмоции.

— Я никогда не думала, что в глубине души мечтаю о крыльях, — улыбнулась она. — То есть я понимала, что романтична, но не думала, что настолько.

— О крыльях мечтают все. Ты удивлена тем, что они у тебя оказались.

— Ты прав, — чуть помолчав, согласилась девушка.

— Я знаю.

Карина удивлённо приподняла брови, несколько секунд смотрела на увлечённого вождением Рыжего, после чего с улыбкой предложила:

— Только не говори, что разобрался во мне лучше, чем я разбираюсь в себе.

— Я просто прокомментировал твои слова.

— Правильно прокомментировал.

— Я знаю.

— Ты что, брат Сатурна?

— Извини.

— Ты извини, — тут же вырвалось у неё. — На самом деле ты прав: я всегда считала, что рождена ползать. И многие меня убеждали в этом. Я даже в мечтах перестала летать, не верила в себя, трусила… А там, в небе, я раскрылась. Я узнала себя другой.