Онлайн книга «Боярская честь. "Обоерукий"»
|
Надо решать быстрее – подозреваемый может забрать с собою ценности и уехать из города. Ищи-свищи его тогда. Главная улика – ценности. Если их найти и боярыня сможет их опознать – дело раскрыто. Только где эти ценности спрятаны? Коли грабитель и убийца умен, в доме и на дворе он ценности прятать не будет. Ежели я его переоцениваю, может на работе припрятать – насколько я помнил по записям, сей мужик был купцом средней руки. Понаблюдать за ним? Времени может уйти много – не один день, вытянуть же могу пустышку. Надо как-то напугать его, встревожить, заставить суетиться. Только вот как? Задействую-ка я своих холопов, нечего им дурью маяться. Решив так, я быстрым шагом направился к себе домой. Холопы обедали в воинской избе. Я приказал запрячь в телегу мерина, взять сабли, надеть кольчуги. Шлемы и щиты, равно как и копья – оставить. Пока холопы запрягали, я схватил со стола кусок хлеба и жадно съел его, запив квасом из кувшина. Выехали со двора все вместе. По дороге я объяснил холопам, что от них требуется, и предупредил, что человек вполне может оказаться быстр и решителен в действиях, а кроме ножа на поясе у него может быть – да, скорее всего, и есть – засапожный нож. Если он попытается сбежать – убивать нельзя. Покалечить, ранить – это не возбраняется, но мне он нужен живым, чтобы мог говорить. Не привезу же я к воеводе хладный труп! Этак я любого могу убить и заявить, что он тать. Нет, коли заставили взяться за дело – привезу доказательства в виде живого пленника и желательно ценности. Мы подъехали к дому подозреваемого и телегу с холопами поставили напротив ворот. Я же залез на дерево – с него хорошо был виден двор. – Боярин, – раздался голос Федьки, – повыше поднимись, ноги видно. Я взобрался еще выше. С дерева открывался отличный обзор дома и двора, только листва мешала. Припекало солнце, было жарко и безветренно. Хлопнула дверь, я насторожился. Купец прошелся по двору, зашел в сарайчик, вышел и направился к воротам. Он открыл калитку и застыл на месте от удивления. Присутствие ратников у его ворот на мгновение его парализовало: лицо резко побледнело, руки бессильно опустились. Не все с ним чисто, ох не все! И в этот момент ветка подо мной хрустнула, обломилась, и я рухнул вниз. Купец среагировал мгновенно: нырнул назад, во двор, захлопнул калитку, и мы услышали, как щелкнула металлическая задвижка. – За ним! – заорал я, поднимаясь с земли. На ногу наступать было больно. Черт, как некстати! Холопы подпрыгнули, уцепились руками за верх забора, подтянулись и запрыгнули во двор. Кто-то из них отодвинул задвижку, и я, прихрамывая, вошел внутрь. На крыльце дома шла борьба. Федька оседлал сбитого наземь купца и натурально молотил его кулачищами по морде. – Охолонь, Федя. Второй холоп залез купцу за голенище сапога, вытащил и протянул мне засапожный нож. – Вяжите его! Купца перевернули на живот, сняли с него кожаный ремень, стянули им руки. Я уселся на ступеньки – нога болела. – Посадите. Купца посадили, прислонив к стене дома. – Говорить будешь? Купец сплюнул: – Не о чем мне с тобой разговаривать. – Ценности где? В ответ – молчание. – Ну ничего, я тебя сейчас к воеводе свезу – повозка-то вон, у ворот, а там тебя палач дожидается. Не то что заговоришь – запоешь, не остановить будет. По лицу купца пробежала гримаса, но он продолжал молчать. – Федя, со мной! А ты стереги, – сказал я другому холопу, – головой отвечаешь. Мы вошли в дом. Из комнаты выглянула служанка, округлила глаза и тонко взвизгнула. Федька показал ей кулак, и она замолчала. – С нами пойдешь, дом покажешь. Прихрамывая, я обошел все комнаты, все обшарил. Мешка с ценностями нигде не было. – Подвал есть? Служанка показала на люк в полу. – Федя, посмотри! Сам бы спустился, да ногу подвернул. – Чего искать? – Мешок, а в нем – ценности. – Ага, понял. Федька спустился на пару ступенек, я подал ему зажженную свечу. В подвале долго что-то громыхало, потом раздался звук бьющейся глиняной посуды. Видно, он кувшин неосторожно зацепил. Ну право слово – слон в посудной лавке. Вылез Федька весь в пыли и паутине и с виноватым видом развел руками: – Не нашел! Мы пошли осматривать постройки во дворе. Обшарили все закоулки, потратив на это битый час. Пусто! Я вышел в огород. Вроде все, как у людей. Нет. подожди-ка, почему в этом месте земля чуть темнее? – Федя, возьми в сарае лопату, копни-ка здесь. Холоп принес лопату, начал копать. Земля была рыхлой, поддавалась легко – совсем недавно рыли. Федька заорал: – Есть! Он ухватился за угол кожаного мешка, потянул и вытащил мешок наружу. В мешке бренчал металл. – Развяжи-ка, Федя. Федя развязал узел. Я подтянул мешок к себе, заглянул. Так и есть! Потир серебряный, перстень – ну и далее, по списку боярыни. Фу! Такого облегчения я давно не испытывал. – Бери мешок, Федя, завязывай. Федя туго затянул завязки, забросил мешок за спину. Когда мы вывернули из-за угла дома и купец увидел мешок, лицо его исказилось от ярости и испуга, он закричал: – Как узнал? Пропади ты пропадом, ищейка! Стоявший рядом мой холоп пнул его в живот, прервав поток ругательств. – Сажайте его на телегу, едем к воеводе. День клонился к вечеру, и я опасался не застать воеводу на месте. Стражник на входе заступил дорогу: – Ты кто таков? Воевода занят! – Боярин Михайлов, поди доложи. – Если ты боярин, то я – воевода! Стражник захохотал. Я врезал ему кулаком в солнечное сплетение. Стражник сипло выдохнул, согнулся. Я прошел в дом, распахнул дверь к воеводе. Плещеев мельком глянул на меня, не узнал. – Тебя кто сюда пропустил, бродяга?! – Не серчай, воевода, то я – боярин Михайлов. – Прости, не узнал. Заходи. Почему в столь непотребном виде? – Дело того требовало, чай не в гости на именины был приглашен. – Помощь нужна? – Да уже нет. Я открыл окно: – Федька, заводи купца и мешок не забудь! Мои холопы затащили в кабинет к воеводе купца, швырнули его на пол и поставили к моим ногам мешок с ценностями. |