Онлайн книга «Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин»
|
Сейчас ты договоришься, усмехнулся Быков. Уже о переселении душ речь пошла. А еще атеист! Не стыдно? Пропесочить бы тебя на партсобрании, выбить всю дурь из головы… Впереди, за бесконечной кудрявостью леса, Григорий заметил давнишнюю звонницу, их единственный ориентир. Сама церковь лежала в руинах – то ли бомба угодила, то ли рьяные безбожники снесли, – а башня колокольни стояла несокрушимо. Ободранная, с оголенной кирпичной кладкой, она неприятно напоминала освежеванное тело. Ну, хоть с курса не сбились… Самолеты с «пятеркой» и «семеркой» на борту по-прежнему летели левее. Микоян с Котовым обошли звонницу со своей стороны, Быков – со своей. Лес впереди на секундочку расступился, открывая широкую дорогу с полуторкой, торчавшей поперек ямистой «проезжей части». К грузовику была прицеплена повозка-рама, с которой задирала тонкий ствол зенитная 25-мм пушка образца 1940 года. Вокруг нее суетились непонятные личности в штатском. Все это очень быстро ушло из поля зрения, а в следующее мгновенье перед «Яком» вспухли дымные клубы разрывов. Самолет вздрогнул – осколки порвали обшивку крыла, пробили капот, чиркнули по фонарю, оставляя белесую борозду. – Твою медь! Быков резко вывел истребитель из-под огня и заложил вираж. – Внимание, группа! Обстрелян неизвестными зенитчиками! Описав круг, «Як» вышел на неведомых стрелков со стороны солнца. Нос самолета наклонился в крутом пике, еще немного… Пикирование стало пологим, и Григорий вмял пальцем гашетку. «Як» сотрясся от очередей. Снаряды и пули прошили полуторку от заднего борта до кабины – щепки, жестянки, осколки так и брызнули. Двоих или троих зенитчиков порвало, а прочие порскнули в стороны. «Колорад» поднял свой самолет выше, пропуская седьмой и пятый номера. Микоян с Котовым добавили, изрешетив кабину полуторки. – Может, это партизаны? – засомневался Орехов. – А им что, повылазило? – откликнулся Кот. – Красных звезд не видно? – Разберемся, – буркнул Быков. – Уходим. …– Вторая эскадрилья – по самолетам! Первая и четвертая – ожидать в готовности! Моторы ревели, не переставая. Одни истребители взлетали, другие давно уж были в небе, помогая пехоте удерживать линию фронта, а третьи кружили, ожидая очереди на посадку. Дул сильный боковой ветер, поэтому все самолеты взлетали и садились чуть ли не поперек ВПП. Инженеры, техники, механики, мотористы работали, как черти – надо было за каких-то двадцать минут подготовить самолеты к повторному вылету. Дозаправить, пополнить боекомплект, осмотреть сам истребитель и его мотор, все проверить, где положено, подтянуть, где надо, починить или заменить. Воняло эмалитом – это перкалью заделывали пробоины. Звякали ключи, трещали ручные помпы, перекачивая горючее из бочек в самолетные баки, и все это действо перемежалось матерками да резкими командами. Бедный Вавула бегал вокруг «Яка» с двенадцатым номером, потный и красный, но какой-то спокойный – Сталин больше не ругал его и не угрожал пистолетом, как ранее. Совсем другим человеком стал! 9 марта войска Северо-Западного и Калининского фронтов усилили натиск на противника, и 32-й полк, как только мог, поддерживал наступление 1-й ударной армии. Иной раз пилоты работали вместе с «братским» 169-м авиаполком, сживая со свету «Мессершмитты», «Фокке-Вульфы» и прочие «Хеншели». Лейтенант Батов нашелся – выбрался к танкистам, те помогли добраться до «родного» аэродрома. Но, видать, заклятье какое лежало на лейтенанте – только его посадили на новый «Як-1», на днях починенный рукастыми парнями из ПАРМа, как в тот же день Батова опять сбили. Быков со своими крутился неподалеку и видел, как белый купол парашюта опускается точнехонько на немецкие окопы. Темно-серые фигурки уже бежали к вероятному месту приземления… «Хенде хох, руссиш швайне!»? Решение пришло, как наитие. Григорий направил самолет к парашютисту и сделал вокруг него вираж. Батов под парашютом метнулся следом за самолетом, попадая в турбуленцию, и даже немного приподнялся кверху. Григорий сделал вокруг Батова еще один вираж, с набором высоты – парашютист, не снижаясь, качнулся следом за истребителем. Воздушные завихрения, что образовывались за самолетом, затягивали парашютиста, будто пылесосом, и тот на шажок оказывался ближе к передовой, к нейтральной полосе, к нашим окопам. А тут и другие летчики смекнули, в чем дело, и завиражили всей группой. Так и перетянули товарища через линию фронта… …В тот же день к землянке КП подъехали несколько «эмок». Их дверцы раскрылись, выпуская на грязный снег целую делегацию высоких чинов. Они сопровождали главнокомандующего ВВС РККА генерал-полковника Новикова. Командир корпуса, генерал-майор Белецкий, бодро докладывал ему об успехах, а Бабков в это время бледнел, как привидение – он явственно слышал гул авиамоторов. – Это не наши, – насторожился Белецкий. – По звуку – «Юнкерсы». Замкомполка сорвался с места. – Ракету! – выдохнул он. – Дежурное звено в небо! С шипением взвилась зеленая ракета, подавая сигнал. «Колорад» уже с четверть часа сидел в кабине, дожидаясь команды, и с облегчением повел «Як» на взлет. Следом выруливали Орехов и «Котик». Красноносые самолеты с ревом поднялись над лесом, разворачиваясь навстречу непрошеным гостям – к Заборовью подлетали три «Юнкерса-88». С характерными трапециевидными крыльями, «Юнкерсы» выплывали из-за леса, становясь на курс сбрасывания бомб, в створе которого находились стоявшие в конце летного поля незамаскированные «Яки» и «У-2». Быков поднял свой «Як» выше, Орехов с Котовым последовали его примеру. – Атакую ведущего, – сказал Григорий. – Володька, бей левого! Кот – правого! – Бью правого! Камуфлированные тушки бомберов плыли внизу, отбиваясь от «Яков» – немецкие пулеметы так и строчили. Быков пустил очередь, поражая верхнего стрелка, и стал сближаться, чтобы с короткой дистанции ударить по моторам и крыльевым бензобакам. Вжимаешь гашетку, и самолет «бросает в дрожь». В кабине запахло порохом. – Получи, зараза! |