Онлайн книга «Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин»
|
Ну, нехай себе командир… – Ваня, наверх! Будете нас прикрывать. Шульженко, атакуем! Ведомые, смотрим в оба! – Андрей, отходи со снижением на девяносто! На девяносто снижайся! – Серега, ты, давай, набирай. Володька, оттянись при атаке. Набирая высоту, «Колорад» вошел в вираж. Немец пустил за ним вдогонку очереди из курсовых. Мимо. «Як» пропустил трассы за собой, резко ушел в сторону и вниз, резанув очередью по размазанному силуэту «фоккера». Попал! Немец пыхнул огнем, мгновенно укутавшись пламенем – видать, снарядики бензобак разворотили. Аминь, как говорится… Пара вражеских истребителей уклонилась, уйдя к земле, и разделилась. Быков за двумя зайцами гоняться не стал – довернул, взял в прицел того, что летел справа, и вжал гашетку. Остро запахло порохом. Шнуры очередей сплелись на крыле «фоккера», подрывая боезапас крыльевой пушки. Полыхнуло здорово, отрывая плоскость напрочь. Однокрылый «Фокке-Вульф» закувыркался и врезался в бурую плешь луга с наметами серого снега. Готов. – Командир третьего завалил! – Вижу… Вовка, становись от меня слева. Идем на девяносто с набором. – Противник слева, с превышением! – Идем в наборе. Шульженко, прикрой! Атакую! Далеко в стороне завиднелись странные изломанные силуэты – сильно растянутые по горизонтали буквы «W» с культяпками понизу. «Лаптежники»! Пикировщики «Юнкерс» анфас. А мы вам в профиль… Пара «Яков» атаковала «лаптежников» чуть ли не на перпендикулярных курсах. – Аркаша! На тебе атака. Отбиваю. Вспухла пара-другая дымных шапок от разрывов, рыжие кляксы от тридцатисемимиллиметровок расплылись наискосок. – Группа, набираем высоту. Ведомые, чуть оттянитесь и тоже бейте! Атакуем все! «Ju-87» поспешно ушли в разворот, от греха подальше, но пушки оказались быстрее – тот из «Юнкерсов», что летел левее, задымил чадно, потянул к земле, да и взорвался на окраине какой-то деревушки. Правый «лапотник» поспешно улепетывал, держа к юго-западу. – Командир! – пробился уже знакомый – сердитый – бас. – Я! – разлепил губы Быков, замирая. – Ты чего ведомого бросил? – Виноват, – буркнул «Колорад» и похолодел: это был не его голос. – Ладно! – толкнулось в уши. – Отходим. – Есть. Нарезав пару кругов, эскадрилья «Яков» повернула к востоку. До дому. Быков едва дождался своей очереди на посадку, а когда «Як» прокатился по бурой траве, притираясь к полосе на все три точки, и лопасти замерли, он торопливо полез в карман кожаного реглана. Та-ак… «Удостоверение личности начальствующего состава РККА». «И кто я?..» «Предъявитель сего Василий Иосифович Сталин, полковник, командир 32-го гвардейского истребительного авиационного полка» – значилось в документе. «Колорад» очень медленно, очень аккуратно закрыл удостоверение офицера, спрятал и лишь потом снял шлемофон, чтобы лучше рассмотреть свое лицо в зеркальце. Это было не его лицо. На Быкова смотрел Василий Сталин, баловень судьбы, сын вождя. – Попаданец? – фыркнул Григорий. Дурость какая… Тут его окатило – нет, не страхом, не отчаянием, а раздражением. Произошедшее с ним Григорий воспринял, как непристойный, срамной розыгрыш, а то, что все по правде, как раз и бесило. Что попал, то попал, усмехнулся он. Как это в книжках про «наших там» зовется? Перенос сознания? Или этой… как бишь ее… психоматрицы? Ладно, разберемся. По крайней мере и позитивчик имеется в его попаданстве. Организм-то молодой! Глаза зоркие… Быкова передернуло. Касаться языком чужих зубов, ощущать чужую слюну во рту было противно. Стоп. Григорий поднял свои руки. Быстро содрал перчатки с крагами, внимательно рассмотрел ладони, перевернул… Да его это руки! Вон, на указательном пальце белый, едва приметный шрамик – это он в детстве порезался. А вот родинка на суставе. И тот самый заусенец, что он вчера состричь не удосужился… Татушка! Быков стремительно расстегнул куртку и гимнастерку. Чуть не порвал, оголяя плечо. Скосил глаза. Бледно-коричневое изображение орла наличествовало. Проступало размыто, но проступало. Григорий хмыкнул довольно, успокаиваясь. Эту наколку ему сделали в Таиланде, на пляже Паттайи. Там постоянно бродили местные, кутаясь от солнца, даже перчатки надевали (загар считался приметой черни). Поделки всякие впаривали, рубины фальшивые, кукурузу вареную и рыбу жареную. Педикюр предлагали или наколку сделать. Он тогда подвыпивши был, вот и согласился. Роскошный орелик получился, за сотню бат сторговались… Так могла ли быть у Василия Сталина такая же тату? Нет, конечно. Значит, он не только ментально переместился, но и телесно чуток? Быков сразу повеселел. Ну, коли так, можно и в пространстве-времени определиться. Командиром полка Сталин заделался вроде как в феврале 43-го. Сейчас, пожалуй, весна – март или апрель. Стало быть, воюют они на Калининском фронте, а этот аэродром – Заборовье, к западу от Осташкова. Уже что-то… Сдвинув плексигласовый фонарь, Григорий стал выбираться и похолодел. Парашюта не было. Полковник Сталин летал без него. Нельзя было сыну вождя, ежели собьют, в плен угодить… Тяжело спрыгнув на землю, Быков кивнул подбежавшему технарю и пошел навстречу капитану Долгушину, командиру 1-й эскадрильи. Быков усмехнулся: спасибо продюсеру! На съемках он целый альбом перелистал со старыми фотками. И этот губастый военлет, что шагает к нему с грозным видом Зевеса, тот самый Долгушин. В принципе Сталин, как комполка, мог делать боевые вылеты в составе любой эскадрильи, но он чаще всего выбирал «коллективчик» Сергея Федорыча. Летал обычно в звене Долгушина ведущим второй пары, а ведомый его… дай бог памяти… Володя Орехов. |