Онлайн книга «Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин»
|
Удалившись достаточно глубоко за линию фронта, он, однако, не замечал особого движения. Самолеты мелькали изредка, но далеко. Не догонять же их. – Я – «Никита»! – послышалось в наушниках. – «Колорад», сейчас на двенадцать часов будет полевой аэродром. Там сядешь. Быков похолодел. Он ко всему был готов, к любому повороту событий, и все же, когда этот самый поворот случается, приятного мало. – Марлен, головку перегрел? – На посадку! Григорий спросил по-немецки: – Имя? Звание? Марлен отчеканил на чистом «хох-дойч»: – Уве-Клаус Дитрих фон Марвиц. Гауптман 54-й истребительной эскадры «Грюнхерц». Вы довольны, полковник? – Вполне. – Тогда на посадку! – жестко сказал Уве-Клаус. – И не заставляйте меня прибегать к крайним мерам. Вы не все обо мне знаете: я сбил пятьдесят шесть самолетов – «ишаков» ваших, «МиГов», «ЛаГГов», а также «Харрикейнов» и «Спитфайров»… – Не хвастайтесь, барон, это дурно. «Як-9» летел за «лавкой». По сути дела, зашел истребителю Быкова в хвост. Остается чуток довернуть и всадить очередь… – Все его хотят, – усмехнулся Григорий, – и наши, и не наши… Причем желания тупо кокнуть у них отсутствует – живьем подавай. А вот хрен вам… Послушная «лавочка» резко перевернулась и ринулась вниз, выходя из пике у самой земли. В глазах у Быкова потемнело, но вскоре прояснилось. Зато «Як» – вот он, впереди и выше. Григорий вжал гашетку… Ничего. Быстрым движением он выполнил перезарядку. Дупель-пусто. Боеприпас – йок. Или пневмоприводу кирдык? Недаром «Никита» крутился около его «лавочки»… – Я оценил ваш пилотаж, полковник, – раздался насмешливый голос барона, – вот только кусаться вам нечем. Немецкий орднунг, знаете ли, надо было предусмотреть все! – Ты не предусмотрел русский характер. «Ла-5» резво взял вверх. «Як» тоже стал набирать высоту, закручивая вираж. Ударил трассерами, метя по хвостовой части, чтобы не задеть пилота. По бронеспинке словно кто торопливо молотком постучал. Быков легко ушел с линии огня и решился на фокус, который можно было квалифицировать в обычной жизни, как воздушное хулиганство, но на войне все средства хороши. «Лавка» выпустила шасси, отчего по самолету прошла дрожь, а скорость упала. Волненье Быкова достигло предела. Кровь стучала в висках. Дуэль! Перевернув истребитель колесами вверх, Григорий ударил ими «Як», серьезно задел крылья. Грохот и скрежет от столкновенья был краток, а в следующее мгновенье самолеты расцепились. Вернув «Ла-5» в нормальное положение, Быков с удовлетворением заметил две приличные вмятины под крыльями «Яка». Что-то ему удалось-таки повредить – закрылки на правой плоскости свободно болтались туда-сюда. Замечательно. – Руссиш швайне! – От швайне и слышу. «Лавочка» сделала «горку» и стала догонять «Як». Быков всегда выступал противником воздушных таранов, считая, что незачем губить машину даже по условию «самолет за самолет». Но надо же что-то делать с фон бароном! «Ла-5» зашла «Яку» в хвост, Уве-Клаус попытался было уйти, но маневр ему не удался. А в следующее мгновенье пропеллер «лавки» вгрызся в киль, разметав его в щепки. Хорошо, что в СССР мало дорогого дюралюминия – дерева в «Яке» больше, чем металла! «Никита» стал терять управление, а «Колорад», убрав шасси, дал газу и буквально сел «Яку» на спину, продавливая днищем «лавочки» фонарь самолета, ставшего вражеским. – На посадку, сука! Толчок был такой силы, что «Як» бросило вниз, уводя в штопор. Мотор у «ведомого» работал без перебоев, но самолет практически не управлялся. Колыхаясь в воздухе, дико рыская и кренясь, «Як-9» пошел на вынужденную посадку. Внизу промелькнул аэродром, несколько автомашин и мотоциклов, группа «встречающих» в эсэсовской форме, и ушел в сторону. «Як» жестко сел в доброй паре километров от подготовленной для него полосы. Даже не сел, а рухнул. Одна плоскость отвалилась сразу, другая изломилась секундой позже, когда «Як» занесло и опрокинуло. Мотор взвыл и заглох, лопасти согнулись, мотыжа землю. И тишина… Но и «лавочке» явно поплохело – мотор грелся, масло так и брызгало на фонарь. Не дай бог, заклинит, тогда хана… Быков решительно направил самолет вниз. Если быстренько сесть и скорехонько все починить, то будет шанс взлететь. Или уйти пешкодралом… Посмотрим. «Ла-5» сел, и Григорий тут же выключил мотор. Пущай остывает… «Як» лежал, вернее, валялся неподалеку. Из пробитого бензобака сочилось топливо, растекаясь в лужу. Марвиц с трудом выбрался из разбитой кабины и отполз к оторванному крылу, оперся об него спиной. Судя по всему, ноги у него были сломаны. Или позвоночник? Запрокинув голову, Уве-Клаус тяжело дышал, разевая рот и облизывая почерневшие, опухшие губы. Держа «Астру» в опущенной руке, Быков приблизился к поверженному врагу и небрежно обыскал его. – Пристрелишь, унтерменш? – прохрипел барон. – На хер ты мне сдался… И так сдохнешь. Позаимствовав запчасти у мотора, стоявшего на «Яке», Григорий кое-как починил маслопровод на своем истребителе. Долил «трофейного» масла, потрепал самолет по капоту, как коняку по холке. И в это самое время послышался треск мотоциклов. Парочка «Цундапов» показалась на пригорке. Мотоциклисты с автоматами и в касках, с бляхами фельджандармерии на груди ехали спокойно, вцепившись в руль или покачиваясь в колясках. В два прыжка Быков залез в кабину «Яка» и нажал гашетку. Пушка и пулемет послушно задолбили, благо, стволы смотрели в сторону фрицев. Первый мотоцикл накрыло, второй успел вывернуть и опрокинулся, немцы залегли, не зная, что ушли с линии огня. Выпустив еще очередь, для порядка, Григорий метнулся к «лавке». Стрельба усилилась, и уж кто сдуру пальнул по разбившемуся «Яку», история умалчивает, однако одного выстрела хватило, чтобы высечь искру. |