Онлайн книга «Ратибор. Забытые боги»
|
Собственно, почти все музыкальные инструменты римляне позаимствовали у греков. Из своих они имели военные трубы, которыми подавали сигналы, и тибию, похожую на флейту. Мать девушки стала играть, а Диана запела. Голос у неё был высокий, чистый и нежный. Пела она по-гречески – о любви смелого юноши и прекрасноликой девушки. Впрочем, о чём петь девушке, как не о любви? Илья хоть и не был любителем фолка, но ему понравилось. Потом мама Дианы предложила Илье рассказать о себе. Конечно, она беспокоилась за дочь – кого та привела в дом? Илья рассказал – о Руси, о природе, о страшном урагане, разбившем судно, на котором он плыл… Не говорить же молодой римлянке, что он четыре века простоял в образе дуба у Ярославля, что выбросило его временем на Сицилию и что служил он у жены римского сенатора Сервилия Гракха? – Ну а далее вам уже известно. Шёл по улице, увидел прекрасную пленницу… – Так это ты тот самый Илия, что сражался на арене? – воскликнула Юнис. – Да, я. – Бедный, ты так страдал! Женщины ещё долго развлекали его разговорами, а потом отправились на кухню – рабов в услужении семья центуриона не имела. Илье предложили осмотреть сад и дом. Сад был маленький, но в тени стояла скамья, и вполне можно было отдохнуть. Он был ухожен – явно женскими руками, и благоухал цветами. Дом Илья осматривать не стал, достаточно того, что он знал расположение своей каморки. День прошёл в беззаботной неге. Правда, Илья раздумывал о хлебе насущном… Пока он в гостях. Но гость хорош, когда уходит вовремя. Надо самому зарабатывать на жизнь. Умеет он много, но в здешней жизни только его воинское умение может пригодиться. Но кто его возьмёт? Выживший после Колизея христианин в войске не нужен, если только охранником у богатого господина – да и то не в Риме. В Колизее были десятки тысяч зрителей, и кто-то мог узнать его по лицу… И Илья решил вечером поговорить с отцом Дианы. Вот только разговор начался не по инициативе Ильи. Центурион заявился домой хмурый, глядел исподлобья, и Илья решил поговорить с ним в другой день. Мало ли, на службе у центуриона неприятности, всё-таки сотня легионеров – не пай-мальчики. Но центурион снял с себя шлем, панцирь, пояс с мечом и подошёл к Илье: – Разговор есть. Пойдём в сад, чтобы женщины не слышали… Они уселись на скамейке, и центурион вздохнул: – Ты не тот человек, за которого себя выдаёшь! Илья даже подпрыгнул на скамье: – То есть? Я не Илия? – Не знаю. Я разговаривал с человеком, бывшим на арене Колизея. Если судить по описанию – высок, хорошо сложен, белокур – ты подходишь. Но того человека убили. Ему всадили меч в грудь, и он умер. – Я могу доказать, что я – это я. Принеси нож. У Ильи не было выбора, и он отважился на отчаянный поступок. Когда центурион вернулся с боевым ножом в локоть длиной, Илья снял с себя тунику и остался в набедренной повязке. Центурион так и впился глазами в тело Ильи. Но ни спереди, ни сзади он не увидел даже шрама. Центурион помрачнел – подтверждались его худшие опасения. Илья протянул руку: – Режь! Сильно режь! Феликс был воином, и резанул поперёк предплечья, мощно. Брызнула кровь, раздался женский крик. Оба обернулись: в нескольких шагах от них стояла Диана с широко открытыми от ужаса глазами. – Отец, что ты делаешь? Он мой – то есть наш гость! – Смотрите оба на руку! – жёстко сказал Илья. На глазах Феликса и Дианы кровь быстро перестала идти, края широкой раны стянулись, образовался красный рубец, который почти сразу рассосался, не оставив следа. Когда оба отошли от шока, Феликс выронил кинжал, схватил руку Ильи и стал её осматривать. Не веря своим глазам, провёл по предплечью своей кистью. – Чисто, разрази меня гром! Так не бывает! – Ты видел сам. Центурион плюхнулся на скамью и провёл по лицу ладонями. – Диана, принеси нам вина… Девушка убежала, утирая слёзы. Центурион потряс головой, всё ещё не веря произошедшему. – Как-то ты жестоко с собой… – А разве по-другому ты бы поверил? Слова – лишь колебания воздуха. – Верно. Прости, никогда не думал, что увижу чудо… Центурион встал, потрогал Илью, потыкал в него пальцем: тело было тёплое, кожа гладкая, мышцы упругие. Всё как у людей. Когда Диана принесла кувшин с вином и две кружки, Феликс налил себе полную и выпил. Потом наполнил обе кружки. – Выпьем! Нам есть о чём поговорить. – Отец, можно, я унесу нож? – Боишься за Илью? Унеси. И не возвращайся пока, нам есть о чём поговорить наедине… Когда Диана удалилась, Феликс спросил: – Из каких краёв ты родом? Илья в ответ только вздохнул: ну вот, опять расспросы… – Варвар я, с Руси – есть такие земли на восход от Галлии. – Не лжёшь? – Зачем мне, что это изменит? – Я не христианин, мои предки верили другим богам. А сейчас я ни в кого не верю – ни в Юпитера, ни в Зевса. Илья молчал, не торопил Феликса – тот и так с трудом подбирал слова. – Мне хотелось подыскать для дочери славного парня. Пойми, кто из отцов не желает дочери счастья? Кто не хочет увидеть внуков, продлить свой род… И когда я увидел тебя утром, скажу честно – возрадовался. Хорош собой, не глуп. Потом, после разговора с… впрочем, имя этого человека тебе ничего не скажет – угомонился. А теперь не знаю, что делать. Ты не иудей? – Разве похож? – Нет. После двух кружек вина лицо центуриона раскраснелось, на лбу выступил пот. – Феликс, если ты боишься за дочь, я сейчас же уйду. – Если бы было куда, ты бы не пришёл с дочерью. О, центурион может мыслить логично и делать выводы. Браво! От вояки Илья такого не ожидал. – Хорошо, я просто не хочу доставлять вашему дому неудобства или беспокойство. Ты можешь помочь найти мне службу? Скажем, у богатого человека? – Человек, который видел тебя на арене, сказал, что ты опытный воин. Даже он не смог бы продержаться на арене дольше тебя… – Да, я был воином в своей стране. – Пожалуй, я смогу это уладить. Но не думаю, что тебе надо оставаться в Риме. Хотя… все, кто тебя видел, думают, что ты уже мёртв. А если увидят снова, то подумают, что ты просто похож на него. Они выпили ещё по кружке. Посидели, помолчали – каждый думал о своём. Когда Феликс встал, собираясь идти в дом спать, Илья спросил: |