Онлайн книга «Лав - из»
|
– Пломбир нужно заслужить, Ваня, – Ирма Ивановна кокетливо посмеивается. – Скажи как, солнышко. – Ну, для начала пригласи меня в кафе. – Не вопрос. Когда? – После дождичка в четверг! Он берет у Ирмы Ивановны настоящий пломбир и отходит к краю платформы. Ирма Ивановна мечтательно смотрит ему вслед. – Ка-кой мужчина… Жанка не шелохнется. Опрокинутая коробка с пирожками продолжает валяться у ее окаменевших ног. – Как он тебе, Жанка? – спрашивает Ирма Ивановна. – Кто? – Ваня. – Ваня? – Ну, дежурный по вокзалу, – Ирма Ивановна нервничает. – Только не говори, что ты не знала как его зовут?! Странная ты, Жанка. Сколько лет продаешь здесь свои пирожки и совсем не интересуешься людьми, которых видишь каждый день. Так нельзя жить. Действительно, словно зверь в норе. – Я знала, как его зовут, – говорит Жанна. – И как он тебе? – Никак. Ирма Ивановна облокачивается руками на свой прилавок. – Он меня хочет, это видно, но я еще не знаю, отвечать ли на предложение. – Предложение чего? – Какой-то он уж слишком. Безупречный, как говорят в России. С таким не будет легко. Надеешься, а потом облом. Часы на столбе пробили два пополудни. Набежали тучки. – Ненавижу май, – говорит Ирма Ивановна. – Сейчас будет гроза, вот увидишь. Вымокнем до трусов. Ирма Ивановна закрывает холодильник с мороженым. – Ты, Жанка, как хочешь, а я иду в магазин, пережду грозу там. Жанка сидит на лавке. Поднимается предгрозовой ветер. Дождит. Первые капли падают Жанке на раскрашенное лицо. «Надеешься, а потом облом, – повторяет Жанка слова Ирмы Ивановны. – Надеешься – и облом». Дождь усиливается. Толпа пассажиров Украинской железной дороги прячется в помещение вокзала, и платформа пустеет. Жанка остается совсем одна. Ее тушь – чьего бы производства она ни была – плывет по физиономии, будто черная река отчаяния. 2 Она встает очень рано – когда уже светло, но еще не людно. Включает на полную державное радио, садится возле окна и смотрит. Мир такой утренне-приветливый, что забываешь границы своей неприкаянности. В семь часов Жанка уже у бабы Вики. Та ждет ее, одетая в свой неизменный ситцевый безрукавный халат. – Я всю ночь не спала, – с порога заявляет баба Вика. – Что случилось? Снились кошмары? – Дергало под ребрами. Что бы это значило? – Не знаю, – говорит Жанка, – я не разбираюсь в медицине. Вам нужно пойти к врачу, Виктория Викторовна. – Что ты говоришь?! К какому врачу?! Врачи сегодня разбираются в медицине так, как я в балете! Жанке нечего на это ответить. – Может, пройдет? – Жанка, – вдруг меняет тему разговора баба Вика, – а ты когда-нибудь была на балете? – Не. – Интересно, как оно выглядит? Балет… – По телевизору иногда показывают. Женщины в белых пышных платьях скачут по сцене, а мужчины надевают очень облегающие женские капроновые колготы… так, что все видно… Не знаю, я не разбираюсь в балете. Баба Вика подает Жанке картонную коробку. – Пирожки получились как куколки, – говорит. Жанка собирается уходить. – Знаешь что, Жанка? Ты мне за эти годы стала как родная. – Вы мне тоже, Виктория Викторовна. – С тобой и поговорить можно про всякое… Жанка улыбается. – Там тебе подарок есть в коробке. Посмотришь. – Два пирожка. – Три гривны, – автоматически отвечает Жанка, роясь в коробке. – Жанна, ты даже не посмотришь на меня? Жанка испуганно поднимает голову. – Юра? Что ты здесь делаешь? – А что, у меня нет права просто так прийти на вокзал? Ты его приватизировала? – Еще нет. Куда-то едешь? – Можно и так сказать. На край света. Поедешь со мной? Жанка протягивает Юре его пирожки. – Уже нашла себе мужика, Жанка? Вижу, ты такая раскрашенная, как проститутка. Значит, нашла? ну и как он? Лучше меня? – Не твое дело. Оставь меня в покое. – Хочу с тобой потолковать, – говорит Юра. – Уже потолковал. – Ой, какие мы остроумные! – Хороший учитель был. Юра садится рядом на лавку. Жанка отодвигается. – Что с нами случилось, Жанна? – тихо говорит он, напрасно пытаясь обнять Жанну за талию. – Мы же были такие влюбленные. – Одной влюбленности еще мало. – А что нужно еще? Просвети меня. Жанка не отвечает. Она лихорадочно анализирует, что сейчас чувствует. Соскучилась ли она о нем? Хотела бы прикоснуться к его руке? Приятен ли ей его запах? Наконец говорит: – Не мешай. У меня работа. – Подождет твоя работа. – Уходи. – Что, так тебе противен? Пяти минут выдержать меня не можешь? – Послушай меня, Юра, – Жанка поворачивается к нему лицом, – чего ты от меня хочешь? пришел сюда оплакивать свое счастливое прошлое? Да, нам было хорошо вместе. Потом стало плохо. Мы разошлись. Я не знаю, правильно ли мы сделали. Но мы так решили, и я не буду об этом жалеть. Жалеть и возвращаться к тому, что прошло, глупо. Мы разошлись и теперь живем отдельно. Мы теперь чужие люди, Юра. – Разве? Ты меня уже совсем-совсем не любишь? – При чем здесь любовь, Юра?! Я не про любовь говорю! Я говорю, что второго раза в этой жизни не бывает! Юрий нервно откусывает от пирожка, который все время мял в руках. Сразу же выплевывает. – Жанна, что это за фигня?! Где картошка? Да… иди ты… Швыряет пирожок на клумбу и быстро уходит. Жанка подбирает пирожок, рассматривает его, пробует, взяв на палец, начинку, после чего взволнованно бросается к картонной коробке. Подходят двое молодых парней с рюкзаками. – С чем пирожки, пани? Жанка молча хлопает глазами. – Вы продаете пирожки, пани? Жанка сияет от гордости. Парни пожимают плечами и отступаются. – А каких пирожков вам хочется? – кричит Жанка им вслед так, что слышит весь мироновский вокзал. – Есть пирожки с картошкой, с мясом, с капустой, с луком и яйцом, с горохом и… и… и… С АБРИ КОСОВЫМ ДЖЕМОМ! Выбирайте! Но будет трудно выбрать! У нас ассортимент! Все пирожки как куколки! |