Онлайн книга «Кто стрелял в президента»
|
«Смотри какие фрукты, — дергала Люба коляску. — Ма-ра-куй-я. Что это?» «Не маракую я в таких овощах», — отнекивалась коляска. — Скажите, а что с этой маракуйей делают? — спросила Люба у продавщицы. — На варенье берут? — Едят, — ответила продавщица. — Для витаминов. — А-а, — удивилась Люба. — «Слышь, колясочка, едят!» «Дурью маются», — проворчала коляска. «Не гундось, — приказала Люба. И опять заойкала: — Ой, смотри, какие туфли смешные! Почтальонка Ложкина в таких же ходит, только у нее цвет черный, а тут — розовый». Она увлеченно переезжала от витрины к витрине, попивая свой любимый кофе «три в одном» из податливого стаканчика, замирала перед афишами и разглядывала вальяжные автомобили, впритык освоившие тротуары. «Любушка, гляди — пункт. Читай сама, что написано», — вскрикнула коляска. «Пункт обмена валюты, — прочитала Люба. — Он!» Она подъехала к дверям. «Закрыто по техническим причинам». «По причине закрыто», — сказала Люба коляске. «Ни допрежь, ни после», — рассердилась коляска. «Поедем дальше». Следующий пункт тоже оказался закрыт. И тоже по причине! Через пару светофоров Люба увидела, что к вывеске «Обмен валюты», висящей на стене дома как флаг с двумя белыми окошечками, подбирается на стремянке охранник. — Вы открыты? — кинулась к нему Люба. — А то там всем приспичило. — Сами пока не знаем. Ну чего, — крикнул охранник вглубь дверей. — Вчерашний снимаю? — Соседние пункты все позакрывались, выжидают, — в желании показать свою близость к инсайдерским сведениям, пояснил охранник Любе. И почесал под бейсболкой. — А если сейчас по дешевке не скинем, а завтра вообще курс рухнет? Говорят, центробанк искусственно держит, в любой момент отпустит. «Мужчина, веселее!» — поторопила работника коляска. — Точно отпустит, рухнет капитально, — подтвердила Люба, вспомнив разговор с мужчиной в галстуке и очках. — Этот, как его? Дипкорпус уже на китайском рынке …это… скидывает. — Значит, уже все знают? Вот и нам из банка позвонили, велели курс срочно понизить, чтоб не зависнуть. Лучше б, конечно, закрыться на время. — Меняй! — скомандовали из дверей. Охранник, накануне посетивший семинар «Форекс» и оттого уверенный, что деньги лежат под ногами и только лохи не умеют их взять, пыжась, вставил в белое окошечко таблички с цифрами. — Можно заходить? — вежливо спросила Люба. — Заходи, — важно разрешил охранник, проталкивая коляску через порог. — Тебе сколько? — Чего сколько? — Валюты. — А, ну да! А сколько на триста рублей выйдет долларов? — По обычному курсу десять, а по сегодняшнему — пятьдесят. — Мне, пожалуйста, по сегодняшнему, — попросила Люба в окошечко. «А может поменяем? — толкнула Любу коляска. — Тебе ж сказано: обменник». — Ой, я забыла, — встрепенулась Люба. — А, может, на что-нибудь другое поменяете? Охранник заржал, кассир двинул навстречу Любе черный ящичек. — Ты откуда такая веселая? — сказал охранник. — Справка о покупке нужна? Клади деньги и паспорт. Через пару минут Люба выехала на улицу, сжимая зеленую купюру. «Прячь скорее! — зашептала коляска. — Ограбят!» Люба засунула деньги в кукольную крошечную косметичку и спрятала в карман под кнопку. «Пятьдесят долларов, это на урок, верно? — наморщила Люба лоб. «Так и сеть», — подтвердила коляска. «Тогда давай позвоним Сталине Ильясовне, — предложила Люба. — А там, глядишь, еще заработаем». «Заработаем, Любушка, — согласилась коляска. — Мы ведь не бездельницы». Сталина Ильясовна ответила так порывисто, словно сидела у телефона и ждала ответа на вопрос: «Мы поженимся?» — Любочка, ты? — взволнованно закричала она. — Только не вешай трубку! — Нет, я не повешу, — заверила Люба. — У меня валюта есть. Вы со мной позанимаетесь вокалом? — Любочка, не надо никакой валюты. — Ну как это? — смутилась Люба. — Я специально купила. — Я буду, я хочу заниматься с тобой бесплатно! — твердо сказала Сталина Ильясовна. — А почему бесплатно? Думаете, все равно у меня ничего не получится? — догадалась Люба. — Прекрати нести чушь! — рассердилась Сталина Ильясовна. — Я буду учить тебя, потому что мы единомышленники. Мне приятно с тобой общаться. Радостно слышать твой голос. И вообще, для меня это — дело принципа. Приезжай прямо сейчас! Люба сидела возле таксофона с разомлевшим лицом. «Чего там?» — нетерпеливо дергала ее коляска. «К себе зовет. Прямо сейчас. Бесплатно…» «Мне эта женщина сразу понравилась, — сказала коляска. — Движения этакие округлые, голос без скрипа». — Любочка, ты сейчас где? — торопилась Сталина Ильясовна. — У телефона-автомата на проспекте Мира, звоню вам по карточке. — Давай я быстро расскажу, как ко мне добираться. Запоминай адрес. Это не так далеко от твоего проспекта. Двери в парадное у нас заперты. Ты не бойся, в подъезде внизу, в будке, сидит консьерж. — Я собак вообще не боюсь, — заверила Люба. — И правильно, тем более, что он у нас не кусается, — весело ответила Сталина Ильясовна. — Позвонишь, тебе подъезд откроют. Внизу есть домофон. Наберешь цифры. — Ой, я уже запуталась. Я лучше сейчас приду, и там на месте разберусь. — Хорошо. Тогда, до встречи! — Ага! — сказала Люба и повесила трубку. «Чего там?» — нетерпеливо заговорила коляска. «Ой, там у них в подъезде собака, домовой какой-то. А квартира — номер шесть». «Господи, леший надавал! Домовой-то почто?» «Откуда я знаю». «Прикормили, наверное, вот и не уходит, — догадалась коляска. — Помнишь, Надежда Клавдиевна кошке приблудной рыбы разок вынесла — и все! Не знали, как отвадить. День и ночь под дверями завывала». «Думаешь, домовой тоже воет?» — спросила Люба. «У-у! Так воет, что не уснешь. Кашки просит». Поминутно спрашивая у прохожих дорогу, Люба добралась до утопающей в зелени улицы и нашла дом с высоченной аркой. «В арке должны быть бачки с отходами, — сказала Люба. — Ага, есть! Все верно». «Любушка, давай-ка домовому возьмем чего-нибудь, да и собаке тоже». «С ума сошла — в бачках копаться?» |