Онлайн книга «Трибуле»
Шут не ответил. – Трибуле! – забеспокоился Монтгомери. В ответ – тишина. – Убили его, что ли? – вслух размышлял капитан, обнажая шпагу. – Трибуле!.. Где же вы? – Да здесь я! – донесся издалека голос Трибуле. – Иду к вам… Ждите меня! – Бесполезно, дорогой капитан. Не утруждайте себя. Прощайте! Доложите завтра утром королю, что вы лично соблаговолили вывести меня из Лувра и проводили до этого вот проулка. Будьте уверены, что получите от короля все, что пожелаете! – Ах, негодяй! – закричал Монтгомери, только теперь понявший замысел шута… Он бросился в направлении, откуда донесся голос Трибуле, иронически прощавшегося с капитаном. Он достиг перекрестка, куда сходились пять или шесть кривых улочек. Монтгомери в течение часа тщетно пытался напасть на след Трибуле. Потом, задыхаясь, обезумев от бешенства, он возвратился в Лувр и проник в ярко освещенный зал как раз в тот момент, когда Франциск осведомился о нем. Монтгомери приблизился к королю. – Ближе! – приказал Франциск I. Монтгомери сделал два шага и наклонился к сидевшему в большом кресле королю. – Месье! – тихо начал король. – Не выпускайте из виду моего шута Трибуле. – Конечно, сир… – Вы дождетесь, когда он удалится в свою комнату… – Да, сир… – Потом очень осторожно, а главное – бесшумно, вы разбудите его, если только он спит, посадите его в какую-нибудь прочную карету и отвезете его в Бастилию… Франциск, убедившийся, что шут ничего не знает о месте, где находится Жилет, решил разом и отомстить шуту, и избавиться от него, бросив его в каменный мешок в Бастилии. – Приказания Вашего Величества будут выполнены, – сказал Монтгомери, ставший вдруг, несмотря на всю свою уверенность, необыкновенно бледным. – Рассчитываю на это, – мрачно буркнул король. – Прикажете коменданту Бастилии, чтобы нового гостя он упрятал в достаточно удаленную камеру, чтобы никто не слышал смеха моего шута, если он задумает смеяться, ни его болтовни, если ему захочется разговаривать. – Ни плакать, сир! Я понял. – И вот что еще. Если каким-то образом тюремщики забудут об узнике… – Иными словами, позабудут приносить ему еду и питье, сир… – Понимайте, как знаете… В конце концов, если люди забудут о Трибуле в его каменном мешке, если он ни на что уже не сможет надеяться, кроме как на милосердие Господа, было бы неплохо, если бы шуту позволили самому устраивать свои дела с Богом! На следующее утро Басиньяк ввел Монтгомери в комнату Франциска I. Король в это время разговаривал со своим главным прево. Монтгомери нашел короля довольно мрачным. – Итак, месье? – живо спросил король. – Сир, всё произошло в соответствии с указаниями Вашего Величества, – ответил Монтгомери с безнадежной отвагой человека, поставившего на карту разом и карьеру, и жизнь. Конечно, если бы главному прево пришла в голову мысль посетить Бастилию, если бы он случайно заговорил там о Трибуле или даже решил бы усилить своей властью распоряжения короля, переданные капитаном, Монтгомери ответил бы головой за отчаянно дерзкую ложь, которой он пытался спасти себя! [33] – Мы взяли шута, – продолжал Монтгомери, искоса посмотрев на Монклара, – и в час ареста он, сир, если и не совсем забыт Богом, то, по крайней мере, остался мужчиной. – И что же он сказал? – поинтересовался Франциск I. – Сир… я не смею. – Определенно, ругался? – Не только, сир. – Тогда говорите! – Сир, раз уж вы приказываете… Он сказал буквально следующее: «Скажите королю завтра утром, что вы лично вывели меня из Лувра и сопровождали досюда, что вы, несомненно, получите всё, чего только пожелаете». Несмотря на всю свою наглость Монтгомери не без внутренней дрожи ожидал ответа короля. – Он так сказал? – задумчиво произнес Франциск. – Так, шут не ошибся, вы оказали мне услугу, которой я никогда не забуду… Ступайте, месье… Монтгомери низко поклонился и вышел. XXXIX. Поиски
Трибуле быстро удалялся. Он великолепно знал свой Париж, и даже ночью, в то время, когда приходится продвигаться по городу в сопровождении носильщиков факелов или фонарей, ориентировался без малейших колебаний в лабиринте улочек, окружавших запутанной сетью Лувр. Он добрался до улицы Вольных Стрелков и прошел ее до конца. Он хотел пойти дальше. Но перед ним обрисовались две тени. Трибуле оказался у границы Двора чудес. Через мгновение тени набросились на него, он почувствовал, что его схватили за руки. Два хриплых голоса одновременно, с неприкрытой угрозой спросили: – Кто вы? – Друг, – сухо ответил Трибуле. – Друг! – изумился один из бандитов. – К какому же кругу друзей вы относитесь? Вы не щипач, не трясун, не домушник, не резчик, не фран-буржуа… – Не ширмач, не мокрушник, не фран-миту… И оба висельника принялись перечислять воровские и нищенские профессии на языке, понятном только среди их собратьев. Трибуле внимательно слушал поток жаргонных словечек. – Ты его слышал, Фанфар? – спросил один из нападавших. – Он рассмешил меня, Кокардэр. – Оставьте мой камзол в покое, – кротко проговорил Трибуле. – Предупреждаю, вы там ничего не найдете… Тем временем ловкие воровские пальцы уже начали свою работу, болтовня мошенников нужна была только для отвлечения жертвы, уже расцененной ими в качестве богатой добычи. – И чего же вы хотите? – в один голос спросили грабители. – Поговорить с одним из ваших главарей. – Ба! Значит, вы кого-то из них знаете? – Возможно! – Так с кем же вы хотели поговорить? – спросил Кокардэр уже не столь грубо. – С парнем, которого зовут Манфред. – Манфред! – И на лицах обоих грабителей появилось почтительное выражение. – Что же вы от него хотите? – Это вас не касается. Скажите ему только, что пришел человек из Лувра. Этого будет достаточно. И он даст каждому из вас по полновесному экю с саламандрой [34] . |