Книга Странный сосед, страница 60 – Лиза Гарднер

– Ди-Ди, – жалобно простонал он на этот раз, – я дежурил последние четыре ночи. Дай отдохнуть.

– Это тебя семейная жизнь изнежила, – поделилась мнением сержант.

– Политкорректность предполагает говорить «сбалансированный образ жизни».

– Ох, перестань, в мире копов сбалансированный образ жизни – это пиво в обеих руках.

Он наконец-то рассмеялся. Ди-Ди услышала шорох простыней – Бобби выбирался из постели – и навострила уши, вслушиваясь в сонное бормотание его жены. Впрочем, в следующий момент она уже покраснела, словно ее поймали за подглядыванием. Хорошо, что хотя бы не включила видеоконференцию.

К Бобби Доджу Ди-Ди питала слабость, объяснить которую не могла даже себе. Когда-то она сама с ним рассталась, но вот отпустить так и не смогла. Лишь подтвердила ту истину, что умные, амбициозные женщины – худшие враги самим себе.

– Ладно, выкладывай, что у тебя.

– Ты спал, когда был снайпером в полицейском спецназе?

– В смысле, больше, чем сейчас?

– Нет, я о другом. Когда вы разворачивались, тебе случалось дремать?

– Послушай, ты вообще о чем?

– Новости смотришь? О пропавшей в Южке женщине слышал?

– Утреннюю пресс-конференцию пропустил – отсыпался, – но Аннабель сказала, что у тебя были красивые волосы.

Глупо, конечно, но Ди-Ди стало почему-то легче.

– Да. Так вот. Я была сегодня в доме, изымали компьютер и все такое. И, представь себе, посреди этой суеты муж взял да и вздремнул на диванчике.

– Серьезно?

– Да. Закрыл глаза, откинул голову и уснул. А теперь скажи, когда ты в последний раз видел, чтобы близкий или родственник пропавшего засыпал в самом ходе расследования?

– Выглядит довольно странно, я бы сказал.

– Вот именно. Я так ему и сообщила, а он в ответ начал плести, что, мол, в спецназе, когда объявлена готовность, но развертывание еще не началось, самое разумное – поспать, чтобы быть готовым действовать.

– Чем этот парень зарабатывает на жизнь? – спросил после некоторого молчания Бобби.

– Он журналист-фрилансер. Работает на «Бостон дейли».

– Ха.

– Ха – что? Я не для того тебе позвонила, чтобы слушать, как ты фыркаешь. Мне нужно профессиональное мнение.

Ди-Ди представила, как он, сидя в постели, закатывает глаза.

– Ладно, вот тебе мнение. В большинстве ситуаций с участием полицейского спецназа команды на готовность и развертывание поступают почти одновременно. Но я понимаю, что он имеет в виду. В моей группе была парочка ребят из военного спецназа. «Морские котики», разведка морской пехоты, в общем, из этой категории. И да, я сам видел, как парни засыпали посреди поля, в школьном спортзале, в кузове грузовика. Вроде бы у военных такое правило: если нечего делать, то лучше поспи, чтобы смог хорошо сработать потом.

– Черт. – Ди-Ди пожевала нижнюю губу.

– Думаешь, он бывший военный?

– Думаю, он мог бы играть в покер с самим дьяволом. Сукин сын.

В трубке зевнули.

– Хочешь, чтобы я его пробил? – предложил Бобби.

– Не хватало мне только, чтобы еще полиция штата нос совала, – огрызнулась Ди-Ди.

– Полегче, блондиночка. Ты сама мне позвонила.

– Тут вот еще какой поворот, – продолжала как ни в чем не бывало Ди-Ди. – Жена пропала без вести, и мы, естественно, заподозрили мужа. Изъяли домашний мусор. Нашли стрип-тест на беременность. Положительный.

– Правда?

– Правда. Вот я и решила устроить ему ловушку. Посмотреть, как будет реагировать. Прежде он ни слова на этот счет не сказал, а ведь муж вроде бы должен предупредить, что пропавшая жена беременна.

– Кстати…

Ди-Ди осеклась. Моргнула. В животе вдруг возникло мимолетное ощущение пустоты.

– Ни фига себе, – выдала она наконец. – В смысле… Где, как, когда?

Бобби рассмеялся.

– Как и где, наверное, не так важно, но родить Аннабель должна первого августа. Нервничает, конечно, но держится хорошо.

– Очуметь… То есть поздравляю. Вас обоих. Это же классно!

Так оно и было. Ди-Ди говорила от души. Вот только… Черт, ей срочно надо перепихнуться.

– Ладно, – она откашлялась и заговорила чуть бодрее и громче. Для сержанта Ди-Ди Уоррен на первом месте – работа, о чем-то другом ей думать некогда. – Что касается моего подозреваемого. Сегодня я ошеломила его этой новостью…

– Сказала, что его жена беременная.

– Именно так.

– А почему ты решила, что тот стрип-тест принадлежал его жене? Ты сама уверена?

– Не уверена. Но она – единственная в доме взрослая женщина, так что предположение вполне обоснованное. Ребята в лаборатории работают сейчас над ДНК, но отчетов придется ждать три месяца, а у Сандры Джонс, если честно, никаких трех месяцев нет.

– Да я просто спрашиваю, – сказал Бобби.

– В общем, я все рассчитываю и бросаю бомбочку прямо в конце разговора.

– И что?

– И он не реагирует. Никак. Полная пустота. На лице ничего не отразилось. Как будто я сообщила, что на улице дождь.

– Ха.

– Вот именно. Если это сюрприз, то ему бы заволноваться, забеспокоиться, потому что в опасности могут быть и жена, и ребенок. Другой соскочил бы с дивана, стал расспрашивать, что да как, требовать, черт возьми, ответов. Да что угодно делать, только не сидеть с таким видом, словно мы о погоде беседуем.

– Иными словами, он, скорее всего, знал, – вставил Бобби. – Жена забеременела от другого, он ее убивает, а теперь заметает следы. Все просто, Ди-Ди. Я бы назвал это общенациональным трендом.

– Я бы согласилась с тобой, если б речь шла о нормальном человеке.

– А что в твоем понимании означает «нормальный»?

Сержант Уоррен тяжело вздохнула. Вот тут и начинались сложности.

– Попробую объяснить. Я работаю с ним уже два дня. Он абсолютно невозмутим. Просто глыба льда. С ним что-то не так, причем на глубинном, фундаментальном уровне. Может, ему требуется пожизненная терапия, полдюжины разных лекарств и полная перезагрузка личности… Но он такой, какой есть, и в этой его глубокой замороженности мне видится некий метод.

– Что за метод? – В голосе Бобби проступили нотки нетерпения. Оно и понятно, на часах почти полночь.

– Чем более личной становится тема, тем больше он закрывается. Взять, к примеру, сегодняшнее утро. Мы допрашивали его четырехлетнюю дочь. Разумеется, в его присутствии. Она пересказывает последние слова матери, которые, надо сказать, можно интерпретировать не в его пользу, а наш приятель сидит и в ус не дует. Как будто отключился. То есть он там, но его словно нет. Я, собственно, об этом и думала, когда упомянула вечером о беременности жены. Он будто исчез. Раз – и нет. Мы сидели в одной комнате, но его вдруг не стало.