Книга Чужак, страница 49 – Зоэ Арчер

Харролд побелел, когда взгляд Джека остановился на нем.

– Значит, вы не знакомы с новыми законами владения шахтами, – сказал Джек.

– Мистер Дарби, – пробормотал Саймон, – слишком долго вы угрожали этим достойным людям. На сегодня хватит. Как вам известно, новому поверенному требуется время, чтобы ознакомиться с бумагами, и правительство не станет возражать, не так ли? Ведь это Британия, в конце концов, а не какая-нибудь продажная нация вроде французов или американцев. Так что идите отсюда, деритесь с пьяными матросами. Всего вам доброго.

– Но я…

– Идите, Дарби, идите. Вы прекрасный солдат налогового бюро, но умный солдат знает, когда следует отступить. Подумайте обо всем, что собираетесь сказать нам завтра.

Джек заморгал, словно действительно был сбит с толку речью Саймона.

– Я еще вернусь, – проворчал он.

– Ну разумеется… Как все заразные болезни. Всего вам доброго, мистер Дарби.

Последовало недолгое молчание, после чего Линфорд пролепетал:

– Проводить вас, мистер Дарби?

– Не трудись, мямля! Я знаю каждый угол в этой конторе. И вся она будет принадлежать правительству, если не заплатите налоги. – С этими словами Джек выбрался из комнаты.

Харролд и Тафтон дружно и облегченно вздохнули, после чего Харролд взглянул на Саймона и проговорил:

– Большое спасибо за помощь, мистер Шейл. Но, черт возьми, кто вы такой?

– Вам следует отправиться в отель и немного отдохнуть, – посоветовала Ева, когда они сидели в задней комнате таверны. – Вне всякого сомнения, вы нуждаетесь в отдыхе. К тому же вам все равно нечего делать, пока Саймон находится в конторе владельцев шахты. Пойдемте. Я вас провожу.

Элис фыркнула и пробурчала:

– А вы будете сидеть у моей постели подобно сиделке и наблюдать, как я сплю? Я была слишком занята и не смогла как следует разглядеть Эксетер. Но не упущу шанса погулять по Плимуту. – Она все равно не сможет заснуть: от тревоги за Саймона.

– Что же вы хотите увидеть в первую очередь?

– Море, – тотчас же ответила Элис.

Когда же они вышли на улицу и Ева попыталась остановить кеб, Элис покачала головой:

– Нет-нет, я хочу идти пешком.

– Барбикан почти в миле отсюда.

– Я прохожу четыре мили в день – на шахту и обратно. Так что миля для меня просто отдых. Но, может быть, для вас это тяжело?

– Налево самая короткая дорога, – процедила обиженная Ева.

И они зашагали к причалу. День был в самом разгаре, и улицы были на редкость оживленными. Экипажи, кебы и фургоны громыхали по мостовой. Громкие крики уличных торговцев звенели в воздухе. Но Элис почти ничего вокруг не замечала. Она думала о Генри и Саре и о подругах-дробильщицах, думала о шахте и работе в ней. И, конечно же, думала о Саймоне и его вере в нее.

– Саймон сообщал, что вы работаете на шахте, – сказала Ева, когда они добрались до делового квартала, где было множество людей в строгих костюмах.

«Если Ева с ее хорошими манерами думает, что я стыжусь своей работы, то она будет разочарована», – сказала себе Элис и тут же проговорила:

– Да, я дробильщица. Разбиваю куски руды большим молотком. Что делает меня чертовски сильной.

– А мы с Джеком управляем школой и боксерским клубом в Манчестере, – сказала Ева. – Я занимаюсь школой, а муж – боксом. Но он требует, чтобы я стояла перед боксерской грушей три раза в неделю. – Ева согнула в локте руку, показав округлый бицепс. – Я потихоньку набираю форму, но пройдет еще много времени, прежде чем смогу потягаться с тобой в перетягивании каната.

– Или в борьбе, – добавила Элис, покосившись на шедшую рядом женщину. – Вполне возможно, что вы мне понравитесь.

– Но вы не уверены, – заметила Ева. – Что ж, это правильная политика. Осторожность никогда не помешает. Особенно в тех случаях, когда речь идет о Саймоне.

Немного оттаявшая Элис тотчас насторожилась. Симпатия, которую она уже начала испытывать к Еве, тут же исчезла.

– Вы ведь слышали, как я сказала ему, что я взрослая женщина. Могу сказать это и вам.

– Нет-нет, я ни в коем случае не стала бы указывать другой женщине, как ей думать и как действовать, – поспешно проговорила Ева. Она оглядела оживленную улицу. Запах морской воды усиливался, и крики чаек становились все громче. – Но мы с Джеком редкое исключение, – добавила Ева. – Другие агенты «Немисис» не путают чувства с работой. Так безопаснее для всех.

– Я много слышала последнее время о своей безопасности. Но работаю я на шахте. Вряд ли такая работа менее опасна, чем ваша. И уж если я способна целый день орудовать молотком, то чего же мне опасаться в отношениях с Саймоном?

Их взаимное влечение уже достигло точки взрыва. Но куда опаснее было то, что она испытывала при одной лишь мысли о нем, при одном взгляде.

О как наполнялось ее сердце счастьем, когда он был рядом, и как оно сжималось, когда его не было с ней.

Они свернули на другую улицу, и перед ними внезапно открылась пристань. На воде покачивались паромы и шлюпки, а на другой стороне гавани возвышались зеленые скалы, на которых теснились дома, смотревшие на залив как часовые. Ева свернула направо и повела Элис по мощеной набережной. Ярко раскрашенные лавки и дома с каменными фасадами выстроились вдоль набережной, и Элис даже заметила чайную, полную женщин в красивых и смешных шляпках.

– Помните, что он джентльмен, – сказала Ева.

– Он об этом говорил. Младший сын какого-то богача. Отец не одобряет его образ жизни.

– Если его отец узнает о «Немисис» – выбросит Саймона на улицу без единого пенни, – бесстрастно проговорила Ева, словно объясняла правила игры в регби. – И больше его не пустят в дом. Даже на семейные собрания. И он не сможет появляться вместе с ними на людях. То есть он умрет для них, а «мертвых» сыновей не слишком хорошо принимают в обществе.

Хотя солнце то и дело прорывалось сквозь облака, по спине Элис пробежал озноб. Саймон никогда не говорил с удовольствием о своей жизни в светском обществе – более того, казалось, он ненавидел ее, – но потерять все связи с семьей, стать парией… О, это слишком высокая цена. Она, например, даже не могла представить то ужасное одиночество, в котором оказалась бы, если бы потеряла Генри и Сару.

– Но он ведь сознает риск?

– Конечно, – с готовностью ответила Ева и, остановившись, стала рассматривать чайку, сидевшую на верхушке мачты. – Все мы сознаем. Но то, что мы делаем в «Немисис»… Это слишком важно для нас, и мы не можем остановиться. Даже Саймон не может, хотя ему-то есть что терять.

– Но я не собираюсь показываться на пороге его отца, – проговорила Элис.

– Да, конечно. А если бы собрались… – Ева холодно усмехнулась – словно кинжалом резанула. – Вы бы обнаружили, насколько безжалостной может быть «Немисис». Особенно когда речь идет о защите ее агентов.