Онлайн книга «Азъ есмь Софья. Царевна»
|
Только когда рассвело и ушла Бася, Ежи смог размышлять и о делах насущных. Турки? Да плевать на них. Главное, что Бася любит его, действительно любит, а он — ее, только крепость до последнего защищать надо. Теперь — до самого последнего, да и он, как представит судьбу своей Басеньки, коли турки в крепость ворвутся, завыть от горя готов. Лучше уж самому себе пулю в лоб. Или мину заложить и подорвать так чтобы побольше врагов с собой захватить. Кстати — надобно бы… А еще хорошо бы починить плотину, дабы ров был заполнен водой. Стены укрепить — ни хоть и толстые, да внутри‑то не камни — земля насыпана… Оружие, опять же, хоть какие тренировки. Да, и мать пригласить. Пусть поживет в его доме, чтобы про Басю мерзкие сплетни не пошли. Кристина‑то против была, а сейчас… уехала? Ну и черт с тобой! Мрачные мысли одолели мужчину, и одолевали его до той поры, как нашел его вестовой. — Пан комендант, голубиная почта… — Откуда? — Король пишет. Володыевский задрожавшими пальцами развернул клочок пергамента. Всмотрелся в значки… выдохнул раз, еще перечел, помотал головой — и сунул оказавшемуся рядом Васильковскому. — Брежу ли я? Тот тоже пробежал глазами письмо. — Ежи, мы спасены! И было, было от чего утратить разум. Ибо содержало письмо всего несколько строчек. Но в этот миг Ежи не променял бы и ни на что другое. Направляю подмогу. 10000 войска. Держитесь. Так что домой Володыевский влетел, чуть ли не сияя. Обнял мать, покружил по комнате, отпустил, подхватил на руки Басеньку — та недоуменно смеялась, глядя на счастливое лицо любимого. — Что случилось, родной мой? — Басенька, спасены! Спасены!!! Стоит ли говорить, что в городе о том так и не узнали. Ну, получил письмо, так что ж с того? Что Володыевский, что Васильковский решили молчать. Шпионов турецких покамест еще никто не отменял, их армия идет медленно, да верно, но ведь и ускориться может. И окажутся они неподготовленными. Зато сейчас… что надо? Продовольствие, фураж, боеприпасы, подновить по возможности укрепления… справится? Спрашиваете! Когда есть надежда — есть и вера, и силы, и воля… Ежи буквально летал по бастионам, заражая своей уверенностью людей. Починить плотину? Согнать туда всех! Вообще всех! Включая женщин и детей, а то как же! Реквизировать по городу все телеги, кареты подводы, провести строгий учет продовольствия, выслать фуражиров по деревням… дел было невпроворот. Мужчина метался от одной заботы к другой, почти физически ощущая, как тают, уходят драгоценные мгновения, а сделано так мало, мало, мало… Дни улетали так стремительно, что Ежи не отличал одного дня от другого. И все же — все должно быть готово к подходу подкрепления. Чтобы потом замкнуть ворота — и не дать туркам ничего узнать о защитниках города. Где бы еще соколов достать… * * * Ян Собесский смотрел на Каменец — Подольский в дорогую подзорную трубу. Что же мы видим? А видим мы два замка — один рядом с другим. Видим мы глубокий ров, который в любой миг может быть заполнен водой — не бог весть какое препятствие, но все ж таки… Новый замок — вообще черт знает что такое, почти никаких укреплений. Куртина, пара полубастионов — и только‑то. Старый укреплен получше, да ведь стоит один из замков захватить — и оба полягут. Защищать их чертовски неудобно… У Старого замка минимум пять уязвимых мест. Раньше он был неприступен, а сейчас — поставь батареи и лупи, покуда стены не обрушатся. Одним словом — стоит в одном месте ворваться туркам, как начнется резня. Но ведь и не в поле их встречать? Ян Собесский нахмурился. А ему надо выиграть именно эту схватку и эту войну. Здесь и на этих стенах. Королева, мерзавка, выхода ему не оставила. Теперь дворянство его в жизни не поддержит… Не то, чтобы Собесский сомневался в русских, сейчас им просто невыгодно рвать Речь Посполитую. Но так он бы сразу выставил их негодяями. А сейчас, благодаря русской гадине, все смотрят на него, как на труса — и смыть такую славу можно только кровью. Ничего, он справится, обязательно справится. Собесский нахмурился, тронул коня и медленно стал спускаться к городу. * * * Пан Володыевский был весьма и весьма нервен последнее время. Разведка доносила, что турки все ближе и ближе. Уже даже не в месяце — в паре недель пути. И что их — много! Тьма! Тысяч пятьдесят одних турок, кабы не семьдесят. А еще с ними идут татары под предводительством Селим — Гирея в количестве чуть ли не сорока тысяч — и казаки под предводительством подлеца Дорошенко, чтоб ему на том свете черти вилами зад отчесали! Предатель веры христианской, ради гетманской булавы будет Мехмеду пятки лизать… мр — разь! Поэтому когда с холмов запели рога, Володыевский себе сначала не поверил. Но знамена, стяги, хоругви… Свои! Пришли‑таки! Родные вы мои!!! У мужчины на полном серьезе сдавило горло спазмом — и он быстро хлебнул вина из кувшина, стоящего в кабинете. Подождал пару секунд, пока отпустит — и начал отдавать распоряжения. Закрывать все ворота. Никого не выпускать. Разослать по округе патрули, чтобы ни одна тварь не проскочила, пока враг не должен знать о пополнении его гарнизона. Пусть это будет сюрпризом! Собесского он принял со всем возможным почетом, попытался уступить ему покои коменданта, но Ян отмахнулся. — Ежи, не надо. Не до того, да и родные у вас тут… Володыевский кивнул. — Мы уж и не верили. — Ты мне расскажи, что сделано. Володыевский принялся перечислять — и лицо Собесского чуть просветлело. Что мог — мужчина сделал, остальное надобно будет сделать ему. И — стоять насмерть. Нечего этим тварям Каменец отдавать, потом не отобьешь! Ведь сколько раз говорено было, что город плохо защищен! Ур — роды! С — сейм чер — ртов! — У нас с собой пушки, их надо будет поместить на стены… * * * А в это же самое время Михайло Корибут наконец увидел в лицо своего деверя, Алексея Алексеевича Романова. Встречи по всей форме, правда, организовать не удалось, хватило и того что король навстречу войску выехал. — Ваше высочество… — Ваше величество… |