Онлайн книга «Хроника смертельной осени»
Несколько раз Джош ей снился – его ореховые глаза, приглушенный голос и запах сандала и мартеля. Катрин просыпалась с ощущением сладкого греха и запрещала себе даже думать о спецагенте. Между ними нет, и не может быть ничего общего, и вот теперь она со всей определенностью дала ему это понять. Никогда – какое страшное слово… 7.20, 7 октября 2012 года, Москва Анна положила телефонную трубку и повернулась к Жики. – Такси ждет. Уверена, что хочешь поехать одна? Может, перенесешь на завтра и поедем вместе? Мне будет тебя не хватать сегодня. Жики потрепала ее по щеке: – Ты справишься. А я займусь делами, которые нельзя откладывать. – Жики, пожалуйста! – умоляюще прошептала Анна. Старая тангера, не удостоив ее ответом, взяла со стула сумку. Хотела нацепить на нос солнечные очки, но, глянув за окно и увидев серое небо, бросила их в сумку. Что-то пробормотав по-испански, скорее всего, какое-то ругательство, она открыла дверь и вышла, основательно ею хлопнув. Таксист, юркий молодой человек, увидав выплывающую из подъезда даму – дорого одетую, с королевской осанкой – вылетел из машины и услужливо открыл ей заднюю дверцу – невозможно и помыслить, что эта шикарная старуха сядет рядом с водителем. Жики, милостиво кивнув ему, проскрипела «Таганка́» и он, не уточняя, сел за руль и завел двигатель. Только после этого она сунула ему под нос бумажку с точным адресом. Он, коротко кивнув, отъехал от дома на Чистых прудах. …И недели не прошло с того дня, как Жики посетила один из роскошных особняков близ парка Монсо [174] – в богатом районе старой буржуазии. Дворецкий принял у нее пальто и сумку, а вышколенный лакей проводил в гостиную. – Милая, дорогая Жики, – навстречу ей поднялась старая дама, такая же высохшая, как сама тангера. – Как я скучала по тебе! – Моник, – тангера приложилась к ее щеке – такой же пергаментной, как и у нее самой. Вообще они были похожи – обе прямые, худые, коротко стриженые – и в платьях с длинными рукавами. У Моник на шее, на тяжелой золотой цепи старинного плетения, висела гранатовая звезда о семи лучах, камни которой, преломляя электрический свет, бросали длинные багровые отблески в разные стороны. – Я только вчера приехала, – сообщила Моник Гризар. – Помотало меня по свету в этот раз. – Я тебя ждала. – Хочешь поговорить о том русском парне, которого убили на Place des Vosges? – поинтересовалась Моник, и Жики кивнула. Моник покачала головой. – Ничего не могу сделать. Ты знаешь устав. Ты знаешь нашу миссию и наши цели. – Знаю, – эхом откликнулась Жики. – Но ты не рассмотрела дело в деталях. – Ошибаешься, – мягко улыбнулась Моник. – Я слежу за этим делом еще с того момента, как твою юную подругу объявили мертвой. Меня этот случай заинтересовал. Ты прекрасно понимаешь – если мне интересно, я досконально изучаю детали. Жики подняла на нее глаза. – И?.. – Я же сказала тебе – невозможно. Маньяк избежал наказания не потому, что правосудие бездействовало, а потому, что ему удалось скрыться. Его активно ищут, а когда найдут – уверена, мало ему не будет. – Моник! – воскликнула Жики. – Во Франции смертная казнь отменена, а в России действует мораторий! А он – кровавый убийца! – Они могут отправить его в Штаты. Там его казнят. Око за око. Я имела удовольствие общаться с молодым агентом, который его ищет. Он своего не упустит. Но более чем уверена – когда дойдет до экстрадиции злодея в США, российские и французские спецслужбы встанут на дыбы и сделают все, чтобы этого не допустить. Забавно, правда? – Моник разразилась каркающим смехом. – Я не нахожу это забавным, – холодно ответила Жики. – Я считаю это ужасным. – Чего ты, собственно, добиваешься? – прикрыв веки, спросила Моник. – Ты хотела бы провести акцию? – Да, – ответила Жики. – Но мне нужно твое разрешение, как Магистра. – Я тебе его не дам, – отрезала Моник. – И достаточно об этом. Хочешь коньяку? – Хочу, – кивнула Жики. – Это как раз то, что мне необходимо. – А давление? – лукаво наклонила голову набок Моник. Жики усмехнулась в ответ: – Baliverne [175] ! – Жерар, – позвала Моник. – Налей нам коньяку… Того самого… «Тем самым» оказался Hennessy Richard Crystal Decanter. Золотая жидкость переливалась в хрустальных низких бокалах, распространяя вокруг аромат леса, специй и сладости. Старая дива даже причмокнула от наслаждения: – Прекрасный коньяк. – Он старше любой из нас, – откликнулась Моник. – Нам повезло – мы прожили такую долгую жизнь, – сказала Жики. – А многим этого не суждено. Как, например, мальчику из России. Он любил и был любим – у него сначала отобрали любовь, а потом – жизнь. По-твоему, это справедливо? – Нет, конечно, – грустно улыбнулась Моник. – Но мы же знаем – в мире нет справедливости. – Но есть возмездие. – Оно не в наших руках. В данном конкретном случае, – Моник говорила по-прежнему непреклонно. – Я никогда ничего у тебя не просила, – в голосе дивы послышалась нотка обиды. – Неужели наша дружба ничего не стоит? – Жики! – Моник смотрела на нее с упреком. – Наша дружба стоит всех благ мира. Но ты просишь о невозможном – чтобы мы убили человека, наказать которого жаждут законным образом, и который получит по заслугам – рано или поздно. – А если не получит? – резко спросила Жики. – А если никому не удастся поймать его? Ведь сколько человек за ним охотятся – и все безрезультатно. А Паллада смогла бы. Моник слушала, маленькими глотками прихлебывая коньяк. – Мы и не должны никого убивать, – осторожно добавила Жики. – Мы должны только поймать. А накажет его жертва. – Кто? – удивленно спросила Моник. – Балерина? Она сможет сама его убить? Мадам Гризар насмешливо фыркнула. Жики поджала губы: – В ее сердце плещется столько ярости и ненависти, что сможет. Но полагаю, она это сделает не одна. – Не одна? – нахмурилась Моник. – С кем же? – Ее подруга, Катрин, – начала Жики. – Вслед за Анной подверглась жестокому насилию. – И она тоже жаждет мщения? – спросила Моник. – Да, – кивнула Жики. – Кто бы не жаждал на ее месте? – Это ты так думаешь? – с иронией поинтересовалась Моник. – Какая жертва не жаждет мщения? – вопросом ответила Жики. – Третий – муж Катрин, Серж Булгаков. – Первая попытка не удалась, но он не успокоился? – вопрос Моник прозвучал неожиданно, и Жики немного растерялась: |