Онлайн книга «Князь советский»
И все начнется по-новой. 3. Все будто заразились бесшабашным весельем: пьянели с одной рюмки и орали «Какой хороший парень» по-английски и «Пусть долго живет» по-немецки – у кого-то из иностранцев был день рождения. Клим поднялся из-за стола: «Ну вас к чертям собачьим!» и направился к выходу. У него не было никакого желания присутствовать на пиру во время чумы. Когда он проходил через бальную залу, его взгляд вдруг выхватил из толпы знакомый силуэт: это была Нина – она танцевала с каким-то военным. Фантастическое зрелище – красный командир и дама в роскошном платье скользили по паркету под звуки джазового оркестра. Кавалер улыбался ей восторженной улыбкой и касался Нининой обнаженной спины, вдоль которой спускалась тонкая цепочка с блестящим камушком. Клим замер в оцепенении и тут же одернул себя: «Ну что – налюбовался? Можешь быть свободен». Он повернул ручку на застекленной двери и вышел на широкий балкон, украшенный статуей химеры. Отсветы бальных огней подрагивали на ее каменном теле, и казалось, что она слегка ворочается на своем постаменте. Пьяный, со съехавшим набок галстуком и мокрыми от пота волосам, Оскар тоже заглянул на балкон. В руках у него была рюмка с коньяком. – Вас-то мне и надо! – воскликнул он, завидев Клима. – Вы слышали, что компания Форда собирается помочь русским построить автомобильный завод под Нижним Новгородом? Скоро сюда приедут инженеры и промышленные архитекторы – им надо произвести разведку местности. Как насчет того, чтобы написать об этом пару очерков? Нам надо раздуть шумиху в американской прессе и показать, что СССР – это страна новых возможностей. Клим покачал головой. – Как только закончится Шахтинский процесс, я возьму отпуск. Моя дочь болеет, так что мы с ней едем на юг. – О, сочувствую… Дверь снова распахнулась и на пороге показалась Нина. – Оскар, тебя все ищут! Ты же обещал, что будешь играть в бридж! – Сейчас иду. Он допил коньяк и вышел. Нина и Клим долго смотрели друг на друга – как враждующие соседи, случайно встретившиеся на границе владений. – Что с Китти? – наконец произнесла Нина. – Она плохо себя чувствует? – День на день не приходится, – нехотя признался Клим. – У нее иногда бывают отеки и головные боли. – Ты водил ее к доктору? – встревожилась Нина. – Что он сказал? Она сыпала вопросами, Клим отвечал и чувствовал, как в нем поднимается глухое раздражение. С чего это Нина начала изображать из себя заботливую мамочку? Совесть проснулась? – Куда именно ты хочешь отвезти Китти? – спросила она. – Куда будут билеты, туда и поедем. – То есть, билетов еще нет? Нина хотела что-то добавить, но на балконе вновь показался Оскар. – Ну вот – сама позвала меня и сама тут застряла! – Ладно, еще увидимся… – проговорила Нина и ушла, оставив Клима в обществе каменной химеры. Он покосился на скорчившееся на постаменте чудище: голова львицы, вдоль хребта – гребень, тело вообще ни на что не похоже… Химера – химера и есть: дурная фантазия, сочетание несочетаемого. Именно в это превратилась его любовь. 4. Иностранные журналисты чуть ли не в полном составе явились на очередное судебное заседание – всем хотелось узнать, чем закончится допрос Скорутто. Судья вызвал его к микрофону, и тот ровным и тихим голосом сказал, что полностью признает свою вину. – Я отказался от показаний только из-за жены. По залу пронесся едва слышный вздох разочарования. – Не надо было ей ничего кричать, – шепнул Зайберт на ухо Климу. – Она выдала чекистам, что они с Николаем любят друг друга, а это лишняя точка давления. Скорутто небось пригрозили, что если он не признает вину, его супругу арестуют. Клим мрачно кивнул. Все это напоминало «пляску смерти» – был такой аллегорический сюжет во времена Средневековья: ухмыляющийся скелет вел в хороводе людей всех званий и состояний, и что бы человек ни делал, силы рока все равно сводили его в могилу. Сопротивление большевикам было абсолютно бесполезным. 5. Клим вышел из Дома Союзов и сразу увидел Нину. Она приблизилась к нему – легкая и нарядная в своей маленькой соломенной шляпке и белом платье в цветочек. – Добрый день! Как Китти? – Нормально, – отозвался Клим, не поднимая глаз. Не сговариваясь, они пошли к Охотному ряду. Навстречу им тек народ и, пропуская прохожих, Клим и Нина то соприкасались плечами, то расходились в разные стороны. – Я знаю, куда надо отвезти нашу дочь, – сказала Нина. – Элькин прислал мне письмо… Он сейчас в Коктебеле – это маленькая болгарская деревня в Крыму. У его тетки там дом, и она сдает комнаты постояльцам. Элькин давно звал меня туда. – Представляю твоего рафинированного муженька посреди крымской деревни! – хмыкнул Клим. – Это я еду в Коктебель, а Оскар еще вчера отправился в Германию. Над улицей раздался грохот, и в воздухе повисло облако известковой пыли. Клим оглянулся: за забором, оклеенным театральными афишами, ломали церковь Параскевы Пятницы. Золотых куполов уже не было, а в стенах зияли дыры, через которые виднелись головы рабочих. – У меня есть знакомый в Наркомате путей сообщений, и он заказал для меня купе, – продолжила Нина. – Вы с Китти можете поехать вместе со мной в Феодосию, а дальше мы автобусом доберемся до Коктебеля. Клим в изумлении посмотрел на нее. Какое купе? Она думает, что он согласится куда-то с ней ехать? – Дорогая моя… Между нами все кончено. Лицо Нины исказилось – словно от боли. – Ты же сам сказал, что Китти надо отвезти на юг! – Я не приму от тебя никаких подношений. – Почему? – Потому что ты спишь с Рейхом! – в сердцах отозвался Клим. Нина опустила голову. – Так ведь и ты со своей Галей не пасьянсы раскладываешь. – Побереги-и-ись! – раздалось из-за забора, и с церковной крыши с грохотом сорвалась балка. – Ты хотя бы выслушал меня для начала… – с запинкой произнесла Нина. – Хотя чего я тут распинаюсь? Если ты готов из-за своей дурости угробить ребенка… – Не шантажируй меня Китти! – рявкнул Клим, но Нина его перебила: – В пятницу в два часа я буду на Курском вокзале: поезд на Феодосию, второй вагон, четвертое купе. Если захочешь – приходи. Она развернулась и пошла прочь. 6. Клим вернулся домой в полном смятении. Что Нина задумала? Ведь это безумие – ехать куда-то вместе, а уж тем более – в одном купе! Китти узнает, что «мама нашлась» – а дальше что? |