Онлайн книга «Эдесское чудо»
|
София протянула руку, и Аларих положил ей на ладонь серебряный энколпион: в центре его была хрустальная гемма [51] с резным изображением Богородицы. – Серебра тут немного, а сама гемма всего лишь хрустальная, но глиптика [52] великолепна, не правда ли, госпожа? – спросил Аларих. – Она изумительна, – согласилась с ним София. – Но что находится в самом ковчежце? – Он пуст. Можешь проверить. София открыла крохотный ковчежец. – В самом деле пуст. Как жаль… – сказала она, возвращая энколпион готфу. Но Аларих почтительно сжал ее пальцы: – Дорогая госпожа София, прими эту простенькую и недорогую вещицу в знак моей признательности за дружелюбное гостеприимство, которое ты нам оказала, а более всего за лечение и уход в то время, когда я лежал раненый в твоем садовом домике. София ласково улыбнулась ему и сказала: – Я понимаю тебя, Аларих, и принимаю твой дар. * * * Казалось бы, в доме наступили мир и покой. Все отдыхали от пережитых волнений, даже маленький Тума не доставлял особых хлопот матери и бабушке: еще бы, ведь за ним приглядывала Фотиния! Мальчик рос не по дням, а по часам, и его поначалу лысая головка начала обрастать черными кудряшками. Из Харрана новости между тем приходили неутешительные. Город этот был большой, его покровителем считался сам Авраам, он, как и Эдесса, издревле стоял на торговом перепутье, а потому славился богатством и роскошью. Но не только. Крепость, стоявшая на высоком южном холме города, защищала его, обнимая своими крепкими руками-стенами. Войти в город, минуя крепость, было невозможно. Зная об этом, эфталиты попытались захватить Харран одновременно с Эдессой, но и эту твердыню взять им не удалось. Однако осада Харрана продолжалась, поскольку отступившие от Эдессы отряды эфталитов двинулись к Харрану и тоже обложили крепость. Пробегали дни и складывались в недели, давно прошел и был скромно отпразднован праздник Успения Богородицы. После церковной трапезы по случаю праздника, проводившейся в саду при кафедральном соборе, Мариам отвела в сторонку Евфимию и сказала ей: – Помнишь, я говорила тебе про секрет? Поскольку он касается тебя, я его тебе сейчас скоренько выдам. Скоро к твоей матери придут тебя сватать! – Кто придет? – спросила Евфимия прерывающимся голосом. – Мой отец! – заговорщически прошептала Мариам, издали кивнув на брата, сидевшего за праздничным столом. Евфимия молча отвернулась и стала смотреть совсем в другой угол сада. – Ты, кажется, не рада? – удивилась Мариам. – Вы же с Товием так дружите с самого детства. – Вот именно, что с детства… – сказала Евфимия. – Я его слишком хорошо знаю. Он такой привычный… Он же мне как брат! Мариам внимательно на нее поглядела. – А тебе хочется чего-нибудь непривычного-необычного? – Конечно! А тебе разве нет? – Мне важнее всего защита, доброта и надежность. – Вот как… А разве Товий будет надежным защитником своей жене? – Конечно. Как твой отец твоей маме, как мой отец нашей маме и нам. – Я даже не уверена, что он хорошо владеет мечом! – Зато он сумеет выбрать и нанять хороший отряд для охраны каравана и хорошо заплатить ему по возвращении… – Ну, это не самое важное – деньги! Храбрость и удача важнее. – Вот как? – Мариам погрустнела. – А я думала, мы с тобой станем сестрами. Знаю, о ком ты думаешь, подруга, но лучше бы тебе выкинуть эти мысли из головы. – Ни о ком я не думаю. Бесполезно думать… За кого мама велит, за того я и выйду. – Но София много раз говорила, что неволить дочь ни за что не станет, она для этого была слишком счастлива с твоим отцом. Кстати, она его тоже знала с детства. – Да, мама так говорила много раз. Только мне-то что с того… – Ну, не печалься, подружка! Не придет наш отец сватать тебя за Товия! Я скажу братцу словечко, и он послушает меня. – Я замуж, скорее всего, совсем не выйду. Я в монастырь уйду. – Это мы все говорим до свадьбы! – улыбнулась Мариам. – Только кто нас слушает? – Никто, – вздохнула Евфимия. – Вот и ты себя не слушай! – засмеялась подружка. – Незачем обращать внимание на глупости, которые говорят девушки, даже если ты говоришь их сама. И Мариам, похоже, сдержала слово: о предполагаемом сватовстве Товия никто с Евфимией не заговаривал, и сам Товий, встречаясь с ней, был всегда дружелюбен, весел и добр, подшучивал над нею и над сестрой, в общем, вел себя как обычно – как друг и брат. Глава седьмая
Но Мариам ошиблась: сватовство все-таки состоялось. Однажды Аларих в сопровождении Гайны явился в дом к Софии, очень вежливо поздоровался и начал издалека: еще раз поблагодарил сердечно за гостеприимство, за лечение и уход. София слушала его с легкой улыбкой: она подумала, что войска покидают Эдессу и готфы пришли прощаться. Но оказалось, они пришли свататься! – Твоя дочь Евфимия, госпожа София, запала мне в сердце, и я хочу взять ее в жены! – с воинской прямотой объявил наконец Аларих. София ответила ему так же прямо и решительно: – Об этом не может быть и речи! Я не отдам свою дочь за чужеземца, за человека, о котором почти ничего не знаю. Кроме того, что он храбрый и отважный воин, конечно… Но этого недостаточно, чтобы доверить ему свое дитя. Забудь о Евфимии, Аларих. Она не для тебя. – У нее уже есть жених? – мрачно спросил готф. – Нет, и мы с этим не торопимся. Я вдова, как вы знаете, господа защитники, и дочь – мое единственное утешение, кроме Бога. – Что ты хочешь обо мне узнать, госпожа София? – Ничего, кроме того, что уже знаю. Я даже не спрашиваю тебя, не остались ли у тебя на родине жена и дети: если ты скажешь, что нет, как я смогу это проверить? – Вот здесь стоит Гайна, он мой друг, спроси у него! Гайна тут же приложил руку к сердцу и сказал проникновенно: – Клянусь, я никогда не слышал, чтобы мой друг вспоминал о жене или детях. Да ты сама, госпожа, видела его имущество: разве там есть хотя бы кусок ткани, приготовленный в подарок жене, или заморские игрушки для детей? |