Онлайн книга «Ее незабываемый любовник»
|
К счастью, предел терпения герцогини истощился прежде, чем Дом поспешно отступил. Сверкая глазами, она стиснула рукоять трости из слоновой кости белой рукой с голубыми венами. – Шарлотта! Трость ударилась о пол. Раз. Другой. – Амалия! Будьте добры немедленно прекратить этот шум! Дом не знал, что подействовало, громкий стук или команда, но вопли немедленно иссякли, как вода в перекрытом кране, и в залитых слезами глазках блеснуло изумление. Воцарилось благословенное молчание. Если не считать судорожной икоты девочек. – Спасибо, – холодно обронила герцогиня. – Джина, почему бы тебе и Зии не отнести их в детскую? Мария принесет им бутылочки, как только из «Остермана» доставят молоко. – Они вот-вот приедут, герцогиня. Экономка, покачивая широкими бедрами, вошла на кухню. – Я приготовлю бутылочки. Джина направлялась в коридор, ведущий в спальни, когда увидела четверо– или пятиюродного кузена. – Дом! – воскликнула она, послав ему поцелуй. – Я поговорю с тобой, когда успокою девочек. – Я тоже, – поддакнула сестра с улыбкой в темных глазах. Дом поставил сумку, пересек гостиную и расцеловал герцогиню в обе щеки. Ее тонкая, как бумага, кожа издавала слабый аромат гардений. Глаза, хотя и затуманенные временем, почти ничего не упускали. Включая гримаску, которую он не мог скрыть, когда выпрямился. – Зия говорила, тебя ударили ножом. Опять. – Нож задел ребро. – Да, нам нужно поговорить об этих ребрах и пулевых ранениях, ты их подцепляешь с устрашающей частотой. Но прежде всего налей нам… Она осеклась, когда в дверь позвонили. – Это, должно быть, доставка. Натали, дорогая, распишитесь, пожалуйста, и отнесите молоко Марии. – Конечно. Дом проводил взглядом незнакомку и повернулся к герцогине: – Кто она? – Помощник-референт. Сара ее наняла помочь с книгой. Ее зовут Натали Кларк, и, кстати, я хотела поговорить и о ней. Доминик знал Сару, старшую внучку герцогини, бросившую работу редактора в модном глянцевом журнале после свадьбы с миллиардером Девоном Хантером, выбившимся из низов. Знал он также, что Сара имела диплом Сорбонны по истории искусства и не отказывалась от посещения музеев по всему миру. Это и тот факт, что тысячелетние шедевры были сняты со стен и постаментов, когда Советский Союз захватил герцогство Карленбергское несколько десятилетий назад, побудило Сару записывать все, что она знала и слышала об утерянных сокровищах. Таким образом на нее вышел нью-йоркский издатель, предложив шестизначную сумму в качестве аванса, если она превратит свои заметки в книгу. Дом не знал только, какое отношение эта книга имеет к нему, не говоря уже о помощнике-референте. Девушке не более двадцати пяти лет, но одевается она как отрекшаяся от обетов монахиня. Плохо постриженные мышино-каштановые волосы. Никакого макияжа. Квадратные очки с толстыми линзами. Простенькие балетки и бесформенное полотняное платье. Когда за ней закрылась дверь, Дом, не выдержав, спросил: – Не понимаю, что общего между мной и Натали Кларк? Почему вы хотите поговорить именно о ней? Герцогиня небрежно взмахнула рукой: – Налей нам палинки, и я все расскажу. – Может, лучше бренди? В последнем имейле Зия сказала, что… – Ба! Твоя сестра носится со мной больше, чем Сара и Джина, вместе взятые. – И не без причины, верно? Она доктор. И лучше понимает проблемы с вашим здоровьем. – Доминик! Герцогиня пронзила его стальным взглядом: – Я говорила твоей сестре и своим внучкам. Скажу и тебе. Тот день, когда я не смогу выпить аперитив перед ужином, станет днем, когда вы сможете отправить меня в дом престарелых. – То есть вы не сможете перепить нас всех? Дом, ухмыляясь, подошел к буфету и налил два хрустальных бокала. «Ах, до чего он красив», – со вздохом подумала Шарлотта. Эти темные опасные глаза. Брови вразлет и блестящие черные волосы. Стройное крепкое тело, унаследованное от выносливых всадников, которые мчались по степям на крепких лошадках и опустошали Европу. В его жилах, как и в ее собственных, текла мадьярская кровь, смешанная, но не стертая веками браков с членами королевских семей когда-то великой Австро-Венгерской империи. Герцогство Карленбергское было частью этой империи. Крохотной частью, разумеется. Зато с семисотлетней историей. Теперь оно существовало только в пыльных исторических книгах, одной из них предстояло изменить жизнь Доминика. Возможно, это и к лучшему, хотя Шарлотта сомневалась, что он так посчитает. Не сначала. Но со временем… Она подняла глаза, когда причина этих перемен вернулась в гостиную. – А, вот и вы, Натали. Мы как раз собирались выпить аперитив. Присоединитесь к нам? – Нет, спасибо. Рука Дома замерла на пробке графина богемского хрусталя, который он и Зия подарили герцогине при первой встрече. Решив смягчить неуступчивого референта, он медленно улыбнулся: – Уверены? Абрикосовый бренди – это национальный напиток моей страны. – Уверена. Он моргнул. Черт возьми! Кажется, ее нос снова дернулся, словно она унюхала дурной запах. Какие, черт побери, небылицы плели о нем Зия и/или Джина? Пожав плечами, он налил палинку в два бокала, один отнес герцогине и сел рядом с ней. Уж кому-кому палинка и не повредит, так точно референту. Чрезвычайно крепкий бренди двойной перегонки заставит задрожать не только ноздри. – Сколько ты пробудешь в Нью-Йорке? – осведомилась герцогиня, сделав первый глоток. – Всего один вечер. Завтра у меня встреча в Вашингтоне. – Хм, мне следовало бы подождать возвращения Зии и Джины, чтобы обсудить это с тобой, но они уже все знают. – Знают? О чем? – Об эдикте 1867 года. Она отставила бокал. В выцветших голубых глазах плескалось возбуждение. – Как ты помнишь из учебников по истории, война с Пруссией вынудила императора Франца-Иосифа пойти на определенные уступки своим вечно недовольным венгерским подданным. Эдикт 1867 года дал Венгрии полную внутреннюю автономию, пока она остается в составе империи, участвует в войнах и обсуждении иностранных дел. – Да, я это знаю. – Ты также знаешь, что Карленберг сделал собственное дополнение? – Нет. Не знал. Не было причин знать, – мягко заметил Дом. – Карленберг больше ваше наследие, чем мое, герцогиня. Мой дед, кузен вашего мужа, оставил замок задолго до моего рождения. А вскоре перестало существовать и герцогство. – Твой дед, оставляя Карленберг, забрал свое имя и чистоту крови. |