Онлайн книга «Изнанка»
|
– Что – ты? – Я... я чем занимаюсь? – Ты после увольнения в запас всерьез увлекся интернет-дизайном. Сейчас уже начальник отдела в крупной фирме. Рысцов не мог больше крепиться. Он рассмеялся во всю глотку. – Ну и ну... Странички, стало быть, верстаю... Вдруг он перестал улыбаться. Новая догадка ветвистой молнией обожгла череп изнутри. – Если сейчас только две тысячи пятый... То можно все предотвратить. Надо только отыскать Всеволода. И никогда не появится эс... Ольга с жалостью и укоризной посмотрела на него. Погладила по голове: – Валера, у нас нет и никогда не было знакомого по имени Всеволод. – Правильно. Он только будет... – У тебя сейчас самый острый момент. Такое уже было не раз: ты болезненно переживаешь крушение несуществующей жизни, которой дышал, где радовался и плакал. Это больно, я даже не представляю – насколько больно... Наверное, это похоже на ощущение, когда отнимают руку... Или вставляют искусственное сердце. Валера смотрел на Ольгу в упор. Она не впервые говорила ему эти слова – он не помнил, но чувствовал. – А Мелкумова? Шуров? Феченко?.. Их тоже... нет? Ольга, не отводя пронзительно утомленный взгляд, едва заметно покачала головой. Отрицательно. Валера медленно поднял руку и потрогал указательным пальцем за правым ухом. Бугорок, под которым должен был прощупываться ресивер-имплантат, отсутствовал. Неужели все это было игрой воображения, сбивающего с ног память о страшных днях войны?.. – Хочешь, я расскажу тебе о том мире, в котором жил? – Да. Только завтра, хорошо? – Конечно... Ольга поцеловала его в щеку, оставив почти неуловимый запах духов, и улеглась, поправив подушку. – Оля... – Что? – Можно я пока не буду выключать свет? Она вздохнула и, натянув одеяло на голову, прошептала: – Спокойной ночи... Рысцов встал, раздвинул тюлевые занавески и открыл форточку настежь. Присел на кромку кровати, стараясь, чтобы матрац не скрипел, и стал смотреть сквозь стекло. Там горели фонари, складываясь в незнакомый мерцающий узор. Фальшивила какая-то ночная птица, деревья шептались друг с другом о своих летних мыслях, доносился приглушенный смех припозднившейся компании. Вспомнились вдруг и быстро проплыли перед глазами чьи-то строчки: В чужом окне — Чужой квартал. Бесцветный сон. Пустые лица... Валера сидел так до самого утра. Он все смотрел и смотрел на гладкую кожу своих рук, ровные костяшки, аккуратно обстриженные ногти. Ничто не пропадает бесследно – остается фрагмент, контур, нечто эфемерное, напоминающее о реальности прошлого... Так и его шрамы. Они не исчезли. Они всего лишь переместились на плоть памяти. На темные грани снов. Рысцов оглядывал вещи, наполняющие чужую комнату. Переводил взгляд с одной на другую, старался ухватить смутные образы, хвостики ассоциаций, какие-то крошечные штришки, фрагменты полотна, которое никак не мог обозреть целиком. Взор спотыкался на мизерной нестыковке и слетал за пределы рамки... Что-то не клеилось. * * * Когда первый солнечный лучик отскочил желтеньким бликом от лакированной деревянной фигурки лебедя, Валера уже спал. Да так крепко, что сны больше не терзали его. |