Онлайн книга «Привет, Джули!»
|
Мальчиком номер пять был Тим Пелло, и его пыталась купить его мать. Без шуток. Она просто подскочила и завопила: — Двадцать! Я дам двадцать! Вообще-то это могло стать ярлыком на всю жизнь. К счастью для Тима, Келли Тротт предложила двадцать два пятьдесят и спасла его от вечного позора — хуже, чем быть мальчиком с корзинкой, может быть только клеймо маменькиного сынка. Следующим был Калеб Хьюз. За него заплатили одиннадцать пятьдесят. Потом пришла очередь Чеда Ормонда, и я готов поклясться, что он чуть не описался, когда миссис Макклур попросила его выйти вперед. Она прочла его карточку, потрепала по щеке и начала торги. Все закончилось на пятнадцати долларах. К этому моменту меня от продажи отделял только Джон Трулок. Меня не особенно интересовало, что у него в корзине или чем он увлекается на досуге. Я был слишком занят поисками в толпе Громилы Дженни. Миссис Макклур прокричала в микрофон: — Я слышала десять? И до меня только через минуту дошло, что никто на этот вопрос не откликнулся. Вообще не раздалось ни звука. — Ну давайте же! Обед превосходный! Клубничный пирог — пальчики оближешь... И миссис Макклур перечислила все, что лежало в корзине Джона. Кстати, о позоре! Это хуже, чем быть маменькиным сынком. Это даже хуже, чем обед с Громилой Дженни! Зачем его выбрали в мальчики с корзинкой, если никто не хочет обедать с ним? Затем откуда-то справа раздалось: — Десять! — Десять? Я слышала десять? — воскликнула миссис Макклур, расплываясь в улыбке. — Двенадцать! — произнес другой голос с той же стороны. Первый голос ответил: — Пятнадцать! И в этот момент я понял, чей это голос. Джули Бейкер. Я вгляделся в толпу и увидел ее, машущую рукой, увидел выражение ее лица. — Шестнадцать! — предложил второй голос. Возникла пауза, но вскоре снова раздался голос Джули: — Восемнадцать! — Восемнадцать! — воскликнула миссис Макклур, и мне показалось, что она сейчас хлопнется в обморок от облегчения. Она немного помолчала, потом произнесла: — Восемнадцать раз... восемнадцать два... Восемнадцать три... Продан! За восемнадцать долларов. Джули? Вот уж не ожидал, что она станет платить за обед! Неважно с кем. Джон вернулся в нашу шеренгу. Я знал, что должен сделать шаг вперед, но не мог двинуться. Меня будто в живот ударили. Джули нравится Джон? Поэтому она в последнее время была так... так равнодушна? Я стал ей безразличен? Всю мою жизнь она была рядом, хотя знала, что я всеми силами старался избегать ее, а теперь меня словно не существовало. — Выходи, Брайс. Не стесняйся. Майк Абенидо слегка подтолкнул меня и сказал: — Твоя очередь идти на пытку. Выходи! Мне показалось, что я иду по тонкой, висящей над бездной доске. Я просто стоял там, обливаясь потом, пока хозяйка аукциона перечисляла содержимое моей корзины и мои увлечения. Она еще не успела закончить, как Шелли прокричала: — Десять! — Что? — спросила миссис Макклур. — Я даю десять! — А-а, — она рассмеялась, убирая карточку. — Кажется, я слышала десять! — Двадцать! — воскликнула из самой середины толпы Миранда Хьюмс. — Двадцать пять! — снова Шелли. Я искал глазами Громилу Дженни и молился, чтобы она лежала дома с насморком, пока Шелли и Миранда прибавляли по пятерке. — Тридцать! — Тридцать пять! — Сорок! И гут я ее увидел. В паре метров позади Миранды, обгрызает ногти. — Сорок пять! — Пятьдесят! — Пятьдесят два! — Пятьдесят два! — перебила миссис Макклур. — Что ж, замечательно! И глядя на содержимое его корзины, могу с уверенностью сказать — это того стоит... — Шестьдесят! — Шестьдесят два! — крикнула Шелли. Миранда засуетилась, выпрашивая деньги у своих подруг, пока миссис Макклур подытоживала: — Шестьдесят два раз!.. Но тут Дженни завопила: — Сто! Сто! Толпа зашумела, а потом все повернулись и уставились на Дженни. — Отлично! — рассмеялась миссис Макклур. — Сто! Это, определенно, рекорд. И отличное вливание в бюджет! Я хотел ударить ее, прямо со сцены. Этого я никогда не переживу. Тут в толпе началось какое-то движение, и внезапно Шелли и Миранда оказались рядом и прокричали в один голос: — Сто двадцать два... пятьдесят! Мы даем сто двадцать два пятьдесят! — Сто двадцать два доллара и пятьдесят центов? — Я подумал, что миссис Макклур сейчас примется танцевать польку. — Вы решили вместе пообедать с этим юным джентльменом? — Да! — воскликнули они, а потом повернулись к Дженни. Все повернулись к Дженни. Дженни только пожала плечами и снова принялась грызть ногти. — Отлично! Сто двадцать два доллара и пятьдесят центов раз... Сто двадцать два доллара и пятьдесят центов два... Сто двадцать два доллара и пятьдесят центов три! Продан этим двум прекрасным леди за рекордную сумму — сто двадцать два доллара и пятьдесят центов! — Приятель! — прошептал Майк, когда я вернулся в строй. — Шелли и Миранда? Ну и как мне с этим тягаться? Да уж! Терри Норрис купила его за шестнадцать долларов, а самая большая сумма потом была сорок долларов. Когда аукцион закончился, ребята подшучивали: — Да ты настоящий чемпион! Но я не чувствовал себя чемпионом. Я был измучен. Подошла мама, обняла и поцеловала меня так, словно я выиграл золотую медаль на олимпиаде, и прошептала: — Мой малыш. А потом ее каблучки зацокали и унесли ее обратно на работу. Я был выжат, потрясен и почти насильно притащен в кафетерий Шелли и Мирандой. Все столики были на двоих, с розовыми, голубыми и желтыми скатертями, стены украшали разноцветные ленты и воздушные шарики. Со своей дурацкой корзиной, зажатый между Мирандой и Шелли, я чувствовал себя пасхальной индейкой. Нам дали самый большой столик, и когда все расселись, миссис Макклур произнесла: — Мальчики и девочки! Думаю, мне не нужно напоминать вам, что на весь оставшийся день вы освобождены от занятий. Наслаждайтесь обедом, наслаждайтесь дружбой... Не торопитесь, расслабьтесь, и еще раз спасибо за вклад в школьный бюджет. |