Онлайн книга «Как избавиться от герцога за 10 дней»
– Я же предупреждал вас, что постараюсь привлечь слуг на свою сторону, посвятив в мои планы. Но это не отрицает того факта, что я тоже люблю персики. – Опираясь локтем о стол, он всадил нож в спелую мякоть и отрезал ломтик. – Хотите попробовать? В любой другой ситуации она восприняла бы его слова совершенно однозначно, но в его интонации определенно таилось какое-то лукавство, и это пробудило ее осторожность. И любопытство. Любопытство победило. – Хорошо. – Она протянула руку. – Хочу. Но он дал ей не целый персик и не в руку, а протянул кусочек к губам. Эди посмотрела на сочный ломтик, затем на него. – Я не ребенок, не нужно меня кормить. – И постаралась взять персик из его пальцев, но он не позволил. – И все-таки мне хотелось бы… Разве это не забавно? – Нет. Глупо. – Вам не нравится? – А почему мне должны нравиться всякие глупости? Он усмехнулся, но она не поняла почему. – Сколь многого вы не знаете, Эди, – вздохнул Стюарт, сокрушенно качая головой. – Я бы очень хотел познакомить вас с такой прекрасной стороной жизни, как эротика. Она не имела никакого желания тратить время на подобные познания, но одна лишь мысль об этом почему-то вызвала сердцебиение, дыхание стало прерывистым. – Это всего лишь кусочек персика. Не вижу здесь ничего эротичного. – Есть только один способ это узнать. – Он снова протянул ей сочный ломтик, и на этот раз она открыла рот. И в следующее мгновение лакомство оказалось у нее между губами – скользкое, влажное и сладкое. Она осторожно прожевала его и проглотила, а он тем временем отрезал еще кусочек, но на этот раз не стал подносить к губам, а, наоборот, держал подальше. Она потянулась, чтобы взять его с ножа, но он предупредил: – Осторожно. Ломтик соскользнул с лезвия, но только она хотела его съесть, как услышала: – Разве вы не хотите поделиться? Она замерла, кусочек персика так и остался у нее между губ, когда взгляды их встретились и она поняла, чего он хочет. Тут же ощутив какое-то странное томление внизу живота, ужасно смущаясь, она осторожно поднесла ломтик к его рту. Стюарт взял его губами из ее рук и тут же отрезал очередной кусочек. На этот раз его пальцы задержались у ее рта чуть дольше, и сердце Эди сначала остановилось, потом пустилось вскачь. С легкой улыбкой он наблюдал за ней, и она почувствовала необходимость что-то сказать, дабы нарушить тягостное молчание. – Подобное ощущение я испытала, когда, будучи девочкой, впервые встала на лед на коньках. Его брови сошлись, придавая лицу то забавное лукавое выражение, которое запомнилось ей по той ночи в Хандфорд-Хаусе. – А что тут похожего? – удивился Стюарт и протянул ей очередной ломтик персика. Слизнув его с ножа, Эди ответила: – Я чувствую себя точно так же. – Да? И как же вы себя чувствуете? – Нервничаю. Чувствую волнение. Возбуждение. – Она помолчала, подбирая верное слово. – И счастье. Было видно, что ее слова обрадовали его: лицо осветила улыбка, и он воскликнул: – Но ведь это же чудесно! – А еще, – добавила Эди, протягивая ему кусочек персика, – это рождает во мне такое чувство, будто я падаю и мне больно. – Я не позволю вам упасть. – Захватив губами кусочек персика вместе с кончиками ее пальцев, он втянул их в рот. Удовольствие, томительное и сладостное, растекалось по ее жилам, обдавая все тело темной горячей волной. Ощущение было настолько острым, что она вскрикнула в шоке и, отпрянув, вскочила на ноги, опрокинув стул. Он тут же встал, отложил нож и персик. – Эди… – Уже поздно! – остановила его она, отчаянно проклиная игру, которую он затеял, и себя – за любопытство: очень хотелось узнать, что может быть эротичного во фруктах. – Моя газель снова убегает, – пробормотал со вздохом Стюарт. – Эди, скажите: что случилось? – Ничего, – солгала она, пытаясь успокоиться, хотя все ее чувства пришли в смятение. – У вас руки дрожат… – Да? – Она отвернулась в поисках салфетки. – Господи! – Я не хотел испугать вас или обидеть. – Вы не испугали. – Она была в панике, но вовсе не из-за него: никогда не думала, что способна такое почувствовать. – Прошу прощения, что веду себя как испуганный кролик. Это просто потому… что я не… не привыкла, чтобы ко мне прикасались, а тем более целовали руки. – Но конечно же, она слукавила: дело было не в этом. – Но ведь я уже прикасался к вам, вчера… Да, его губы прижимались к ее ладони, как печать. Не глядя на него, она опустила уголок салфетки в чашу с водой и вытерла сок от персика с подбородка и пальцев, будто пытаясь навсегда стереть память о его прикосновениях. – Это удивило меня, только и всего. Я не ожидала… Она замолчала, и он спросил: – Чего? Не ожидали, что это может так возбудить вас? Эди пребывала в полной растерянности, судорожно сжимая салфетку. – Нет… но вы наверняка знали, что такое возможно. – Эди, этому чувству есть название – «желание», и в нем нет ничего плохого. Так это было желание? Она не стала уточнять, а поспешила попрощаться: – Извините. Уже поздно. Думаю, мы закончим нашу партию в шахматы в другой раз. Я иду спать. – Конечно, – согласился Стюарт и потянулся за своей тростью. – Я провожу. – Нет, пожалуйста, не утруждайте себя. – В этом нет ничего затруднительного. И потом, ваша спальня не в другом конце дома: наши комнаты рядом. И вы правы: уже поздно, пора в постель. Они остановились перед закрытой дверью, и он потянулся, чтобы открыть ее, но сделал паузу, положив ладонь на дверную ручку, и прошептал: – Уже действительно поздно, так что ничего странного, если мальчик-коридорный заснул на своем посту. Посмотрим? Осторожно приоткрыв дверь, он выглянул, затем повернулся к ней и, кивнув, разочарованно прошептал: – Так и есть, герцогиня. Такое разгильдяйство среди слуг непозволительно. Уэлсли вышел бы из себя, если бы узнал. Это его пристрастие пошутить она начала понимать и ценить. Стоило ей разволноваться или смутиться, и он сразу же превращал все в шутку или начинал ее дразнить. Это действовало успокаивающе, она не могла не признать, и сейчас всю ее неловкость как рукой сняло. – Что ж, не скажем Уэлсли, – шепнула она в ответ. – Бедный мальчишка устал: уже за полночь. |