Онлайн книга «Самоучитель танцев для лунатиков»
|
– Мам, может, он просто с собакой разговаривает? Он же всегда так делал. – Нет, не с собакой! – Откуда ты знаешь? – Я же тебе сказала! Собака сидит дома и воет! К тому же я слышала, с кем он говорит! – И с кем же? – Он говорит с Аммачи! Амина застыла на месте. Ее бабушка умерла более двадцати лет назад. – То есть он молится за нее? В трубке раздался резкий звук – это Камала резко выдернула из земли куст сорняков. – Нет! Не молится, а разговаривает! Рассказывает ей истории! – Истории?! Амина слышала тяжелое дыхание Камалы, – видимо, та пыталась вытащить очередной сорняк. – Мам! – окликнула ее Амина. – Да! Идиотские истории! Как ты получила приз за лучшую фотографию в десятом классе! Как я в тысяча девятьсот восемьдесят втором году попросила его купить в «Хикори фармс» маринованного имбиря, а этот идиот заказал имбирь в карамели! – То есть это все происходит у тебя на глазах? Он разговаривает с ней при тебе?! – Я стояла в прачечной и подслушивала. В доме у Ипенов было принято соблюдать границы, негласно установленные еще в 1983 году. Дом как бы разделили на два суверенных государства. Уже много лет Амина не видела, чтобы мама вторгалась на залитую желтым электрическим светом веранду отца, а Томас, насколько Амине было известно, никогда не заходил в сад Камалы. – А это точно была Аммачи? – Он… он ее видел, – помолчав, добавила Камала. – Как это – видел? – напрягшись, выпрямилась Амина. – Он сказал ей, чтобы она ушла и посидела где-нибудь в другом месте. – Что?! – Да. А потом я решила, что он, наверное, увидел… – Камала осеклась и замолчала. Разверзлась невидимая стороннему взгляду пропасть горя, связывающего друг с другом всех Ипенов, словно из-за внезапно отдернутой занавески вдруг появилось давно забытое лицо. – Кого? – хрипло спросила Амина. – Кого еще он увидел? – Не знаю, – отстраненно отозвалась мать. Повисло неловкое молчание. – Мам, – встревожилась Амина, – у него депрессия? – Не дури! – фыркнула Камала, а потом в трубке раздался звук, как будто по земле тащат что-то тяжелое. – Ни у кого из нас нет депрессии! Я просто рассказываю тебе, что происходит. Ты наверняка права, все в порядке, ничего страшного! – Но если ему кажется, что он видит… – Ну ладно, созвонимся попозже! – Нет! Подожди! – Ну что еще? – А папа рядом? Можешь дать ему трубку? – Он в больнице, там тяжелый случай. Молодая мать ударилась головой о дно бассейна два дня назад и с тех пор не приходит в себя. Ипены никогда не скрывали от дочери подробностей работы отца, поэтому уже с пяти лет Амина слушала рассказы о таких вещах: «Ему спинной мозг проткнули лыжной палкой» или «Жена выстрелила ему в лицо, но он выживет». – А ты уверена, что папе сейчас стоит ходить на работу? Однажды, когда Амина училась во втором классе, отец взял ее с собой на операцию. На всю жизнь она запомнила резкий горьковатый запах, стоявший в операционной, блеск отцовских глаз поверх хирургической маски и тот момент, когда пол стремительно начал приближаться к ее лицу. Это случилось, когда Амина увидела кровоточащий надрез на затылке первого пациента, сделанный скальпелем отца. Остаток дня девочка провела на посту у медсестер, которые угощали ее конфетами. – С ним все в порядке, – произнесла Камала, – ничего такого! Ты совсем меня не слушаешь! – Еще как слушаю! Ты только что сообщила, что у него галлюцинации, поэтому я спрашиваю… – Я НЕ ГОВОРИЛА, ЧТО У НЕГО ГАЛЛЮЦИНАЦИИ! Я СКАЗАЛА, ЧТО ОН ГОВОРИЛ СО СВОЕЙ МАТЕРЬЮ! – Которая давно умерла, – тихо добавила Амина. – А что тут такого? – То есть ты не считаешь это галлюцинацией? – Есть такое слово «выбор», Амина! Мы, люди, живущие на планете Земля, делаем свой выбор! Если кто-то решает впустить дьявола, то, конечно, будет видеть повсюду одних демонов! Это не галлюцинации – это слабость духа! – Ну ты же на самом деле так не думаешь, – полувопросительно произнесла Амина и тут же подумала о том, что Камала, с ее любовью к Иисусу, религиозным шоу по радио и поразительной способностью неправильно цитировать Библию в самые неожиданные моменты, действительно могла верить во что угодно. – Я просто излагаю тебе факты, – отозвалась мать. – Ясно. Ну ладно, слушай, мне пора. – Ты же только что пришла домой! Куда идешь? – Прогуляться. – Сейчас? С кем? – С Димпл. – С Димпл! – повторила мать с явным неудовольствием. Камала считала, что Димпл Курьян обречена на аморальную жизнь с самого рождения, когда родители назвали ее этим дурацким именем, больше подходящим для глупо хихикающих старлеток из Гуджарата. Димпл же говорила, что у Камалы комплекс Иисуса вместо сердца. – Она все еще за открытые отношения? – Мам, это называется свободные отношения… Хотя какая разница. Да. – То есть она может быть с одним парнем, а потом – с другим, не пройдет и недели! – Не «быть», а «встречаться»! – Фу! Пошлость какая! Чего уж удивляться, что они упекли ее в исправительную школу! Сначала гуляет с кем попало, а потом парень ей говорит: «Ты шлюха!», а она принимается рыдать: «О нет, он думает, что я шлюха! Он думает, что я шлюха!» – А ты хоть раз видела, чтобы Димпл рыдала? – Да я это в кино видела! «Как Генри встретил Салли»! – «Когда Гарри встретил Салли»? – Ну да! Эта дурочка перебирает мужчин и хнычет, что ее никто не любит, а потом начинает встречаться с тем беднягой и ожидает, что он влюбится в нее! – Ты думаешь, что кино об этом?! – И что ему прикажете делать? Хранить ей верность? – Так он и остается ей верен, мам! Этим, вообще-то, кино заканчивается! – А вот и нет! Потом он все равно от нее уходит! Мама Амины свято верила в то, что все кинофильмы продолжаются после финальных титров на каком-то неведомом экране. Никто не понимал этих фантазий, но переубедить ее не удавалось никому. Множество сценариев пало жертвой живого воображения Камалы, которая не удовлетворялась ни хеппи-эндами, ни трагическими развязками. – В любом случае пусть кто-нибудь скажет Димпл, чтобы она позвонила домой. Откуда ее родителям знать, что с ней все в порядке, если она им не звонит? |