Онлайн книга «Оскар и Розовая Дама и другие истории»
|
Мы молча глядим друг на друга, задыхаясь от едкого акрилового запаха. Она внимательно изучает меня, ловя каждый взмах ресниц. – Скажи, Момо… – Мохаммед. – Скажи, Мохаммед, ты ведь еще увидишь Моисея? – Может быть. Я произнес это таким непринужденным тоном, что даже сам удивился, как это мне удалось. Она пристально смотрит мне в глаза. Что ж, может сколько угодно меня разглядывать, ей не удастся выжать из меня ни слова, я в себе уверен. – Если ты увидишь Моисея, передай ему, что я была очень молода, когда вышла замуж за его отца, что я вышла за него, только чтобы сбежать от родителей. Я никогда не любила отца Моисея, но была готова полюбить самого Моисея. Только вот я познакомилась с другим мужчиной. Твой отец… – Простите? – Я хотела сказать… отец Моисея. Он тогда сказал мне: «Уезжай и оставь мне Моисея, иначе…» И я уехала. Я предпочла начать жизнь заново, жизнь, где есть место счастью. – Так, конечно, лучше, это точно. Она опускает глаза. Подходит ко мне. Я чувствую, что она хочет поцеловать меня. Притворяюсь, что не понимаю. А она умоляющим голосом спрашивает: – Ты передашь это Моисею? – Это можно. В тот же вечер, зайдя к мсье Ибрагиму, я в шутку спросил: – Итак, когда же вы меня усыновите, мсье Ибрагим? А он ответил, тоже в шутку: – Да хоть завтра, если хочешь, малыш Момо! Нам пришлось выдержать сражение. Официальный мир, мир печатей, разрешений, злобных – стоит их потревожить – чиновников, никто нас и слушать не хотел. Но мсье Ибрагим не терял мужества. – Момо, их отказ у нас уже в кармане. Осталось получить разрешение. Моя мать благодаря уговорам социальной инспекторши в конце концов смирилась с намерением мсье Ибрагима. – А ваша жена, мсье Ибрагим? Что, если она будет против? – Моя жена уже давно вернулась на родину. Я могу делать все, что пожелаю. Но если хочешь, летом можем навестить ее. В тот день, когда мы наконец получили пресловутую бумагу, удостоверявшую, что отныне я сын того, кого выбрал сам, мсье Ибрагим решил, что нам необходимо купить машину, чтобы это отпраздновать. – Момо, мы будем путешествовать. А этим летом мы вместе поедем на Босфор, я покажу тебе море, то самое, откуда я родом. – Может, лучше полететь туда на ковре-самолете? – Открой каталог и выбери машину. – Хорошо, папа. Произнося одни и те же слова, можно испытывать такие разные чувства, с ума сойти. Когда я говорил мсье Ибрагиму «папа», на сердце было радостно, я просто раздувался от счастья, будущее казалось лучезарным. Мы направились в автосалон. – Я хочу купить вот эту модель. Ее выбрал мой сын. У мсье Ибрагима словарный запас был победнее моего. В любую фразу он норовил вставить «мой сын», как будто только что лично изобрел отцовство. Продавец начал расписывать нам характеристики автомобиля. – Не надо мне нахваливать товар. Говорю вам: я хочу его купить. – У вас есть водительские права, мсье? – Разумеется. Тут мсье Ибрагим достал из своего кожаного бумажника документ, выданный, самое позднее, во времена первых фараонов. Продавец с ужасом взирал на этот папирус, во-первых, потому, что буквы почти стерлись, во-вторых, потому, что он был написан на незнакомом ему языке. – Это водительское удостоверение?.. – А что, не видно? – Хорошо. Мы предлагаем вам оплату в рассрочку. Например, в течение трех лет. Вы должны будете… – Когда я вам говорю, что хочу купить машину, значит, я могу ее купить. Я плачу наличными. Мсье Ибрагим был явно задет. Решительно, продавец совершал один ляп за другим. – Тогда выпишите чек на… – Да хватит же! Говорю вам, я плачу наличными. Деньгами. Настоящими деньгами. – И он бухнул на стол пачки денег – толстые пачки потрепанных банкнот, завернутые в полиэтиленовый пакет. Продавец задыхался. – Но… но… никто не платит наличными… – это… это невозможно. – Это что, не деньги? Я же принял их в свою кассу, почему бы и вам их не взять? Момо, как тебе кажется, это серьезная фирма? – Хорошо. Сделаем так. Мы предоставим ее в ваше распоряжение через две недели. – Две недели? Да это невозможно: мало ли, вдруг я через две недели помру! Машину доставили через два дня прямо к бакалейной лавочке… Да, мсье Ибрагим был силен. Сев в машину, он стал осторожно дотрагиваться до всех рычагов длинными тонкими пальцами; затем отер пот со лба, лицо у него аж позеленело. – Я не помню, Момо. – Но вы же вроде учились? – Да, давным-давно, с моим другом Абдуллой. Но… – Но? – Но машины были совсем другие. Мсье Ибрагиму было явно не по себе. – Скажите, мсье Ибрагим, машины, которые вы учились водить, их что, тянули лошади? – Нет, малыш Момо, то были ослы. Ослы. – А ваше водительское удостоверение? Что это было? – Мм… старое письмо моего друга Абдуллы, который писал мне о том, как собрали урожай. – Похоже, мы вляпались! – Ты сам это сказал, Момо. – А ваш Коран – нет ли там, как всегда, какой-нибудь подсказки, которая натолкнула бы нас на решение? – Да ты что, Момо! Коран – это же не учебник по механике! Это полезно для духовных вещей, а не для груды металлолома. К тому же в Коране все путешествуют на верблюдах! – Не нервничайте, мсье Ибрагим. В конце концов мсье Ибрагим решил, что мы вместе будем брать уроки вождения. Поскольку мне по возрасту это еще не полагалось, официально водить учился он, а я сидел на заднем сиденье, стараясь не упустить ни слова из того, что говорил инструктор. По окончании урока мы выводили свою машину, и я садился за руль. Чтобы избежать оживленного движения, мы катались по ночному Парижу. У меня получалось все лучше и лучше. Наконец настало лето, и мы отправились в путь. Тысячи километров. Мы пересекали Европу в южном направлении. С открытыми окнами. Мы ехали на Восток. Было здорово обнаружить, каким интересным становится мир, когда путешествуешь с мсье Ибрагимом. Поскольку я, вцепившись в руль, был сосредоточен на дороге, он описывал мне пейзажи, небо, облака, деревни, людей. Болтовня мсье Ибрагима, его слабый, словно папиросная бумага, голос с перчинкой акцента, эти картины, возгласы, удивленные вопросы, сменявшиеся самыми дьявольскими хитростями, – такой запомнилась мне дорога, ведущая из Парижа в Стамбул. Я не видел Европы, я ее слышал. |