Онлайн книга «Марс наш!»
|
На полдороге к «Королеву», уже миновав узость, где не так давно была устроена засада, караван выбрался на удивительно гладкое место, ровное, как стол. Его так и называли – Столешница. Грунт тут был твердый, «пылевые дьяволы» танцевали вокруг, закручивая вихорьки. Череда транспортеров и марсоходов растянулась, «партизаны» высовывались из люков «Ирбисов», на манер танкистов, а чтобы не слететь, они держались за пулеметы – этих смертоубойных машинок хватило только на танки. Справа и слева Столешницу окаймляли гряды песчаных холмов, дальше поднимались горы Герьон и южная стена каньона Иус. И вот как раз с юга, с левого фланга показались пара марсоходов и краулеры космопехов. Это было неожиданно, но пулеметчики не зевали – мигом развернулись, и открыли огонь. Космопехи разъехались, тоже работая пулеметами, а потом с одного из краулеров протянулся дымный хвост – граната из «Панцерфауста» легко пробила борт «Ирбиса» и поразила энергоблок. Крышу центрального отсека раскидало, но пулеметчик, засевший в переднем наблюдательном, только голову в плечи вжал, насколько позволял шлем, и продолжил кроить напавших. – Гады! – крикнул Леха. – Они наш реактор подорвали, сволочи вонючие! Воронин затормозил и крикнул: – Трубу! Андреев мигом сунул ему в руки «Панцерфауст». Как на учениях, Николай запустил гранату по ближнему марсоходу. Боеприпас, «наученный» прожигать броню, вошел в вездеход, как нож в арбуз, и взорвался. Дым с огнем рванул из кабины, подбрасывая водителя и прозрачный колпак, вышибая тамбур. – Подбили! – Трубу! Второму марсоходу граната вошла в правый борт и вырвала левый, выжигая все внутри. – Трубу, твою-то мать! Третий и последний «подарок» достался третьему и последнему транспортеру – рвануло под кузовом, отрывая его от ходовки, подбрасывая на клубах огня и дыма. Переворачиваясь в воздухе, кабина марсохода упала, придавливая краулер. Рама безопасности уберегла водителя и стрелка от гибели, но танкетка – в хлам. Ее экипажу тоже не слишком повезло – попав под перекрестный огонь, оба не выжили. А стрельба все усиливалась – карабины и автоматы «партизан» молотили с короткими перерывами. Воронин, оставив «Дюрандаль» болтаться на шее, вооружился трофейным карабином – у того калибр и убойная сила были на уровне. Если пуля и не пробьет боекостюм, то травму нанесет обязательно. Что и следовало доказать. Выкатившись на гребень дюны, Николай притормозил и разрядил пол-магазина, выцеливая противника. Порой космопехов спасали рамы краулеров, иногда пули шли вскользь, чиркая по броне, пропахивая в ней борозды, но не задевая немытые организмы. – «Конестоги» в тыл! – Валька! Подсоби, у меня гусянку перебило! – Запасная есть! – Нормально! А сами натянем? – Да куда мы денемся… Паха, прикрой! – Семен, стой! – Это вон тот стрелял! Вон, с разбитого «ползуна»! – Давай, в четыре руки! – Огонь! Трофейные марсоходы убрались в тыл, а вот более крепкие «Ирбисы» катались туда-сюда, поливая космопехов огнем пулеметов и автоматов – за открытой пластметалловой шторой центрального отсека хватало стрелков. Только в том танке, что вез энергоблок, действовал всего один пулеметчик – находиться в центральном отсеке было вредно для здоровья, подбитый реактор изрядно фонил. У Воронина кончились патроны, и он спешно набивал магазин. Леха Андреев был рядом, записавшись в телохранители. – Готово! Давай, за руль! – Есть! – Вальцев! – заорал Николай, хотя надрываться с рацией и не стоило. – Все, кто на краулерах в БК, – за мной! Отрежем восточную группу «ползунов»! Горбунков! Гони свой танк туда же! Мы ударим отсюда, а вы с тыла! – Понял! Воронин выстроил пять краулеров клином и, находясь на его острие, развалил строй противника, паля налево и направо. Одна из танкеток космопехоты не захотела увертываться – встала колом, и Андреев на скорости ударил ее бампером. Водила-космопех слетел со своего места, а стрелка, что сидел с ним рядом, опрокинуло, и выстрел ушел в небо. А вот Воронин салютовать не стал, истратил патрон на дело – космопех обмяк. – Леха! Давай, туда, где камни! Видишь? – Понял! Андреев погнал «ползуна», а Николай привстал, опираясь спиной о раму, и открыл прицельный огонь. Раза четыре его серьезно доставало – если бы не кираса, могло и ребра проломить. Чувствительно досталось ноге. Синячище будет… Зато не оторвало насовсем. Тоже позитив… Утратив марсоходы с их пулеметами, космопехи волей-неволей ослабили напор. Автоматы не слишком помогали – борта «Ирбисов» они не брали, а простые, «гражданские» скафандры что-то не попадались – русские, контратаковавшие космопехоту были в БК. – Окружай! Окружай! – Леха! – Вижу, вижу! – Не дай ему уйти! – Не уйдет! – Докладывает Горбунков. Мы вышли космопехам в тыл. Что дальше? – Уничтожать врага! – Есть… Самым убойным оружием после пулеметов оказались карабины – их тяжелые, заостренные пули, пущенные в упор, пробивали и десять слоев кевлара, и хваленую пласт-броню всяких налокотников, наплечников да нагрудников. Пулемет с «Ирбиса» обстоятельно уделал экипаж одного краулера, переместил ствол на следующий, и тут самого пулеметчика достала меткая пуля. Взмахнув руками, он упал в люк. Его место тут же занял Толик Черноус. Меткости инженеру-водителю явно не хватало, однако и цели, что метались перед ним, находились не далее десяти метров. Стыдно было промахнуться! И Толик почти не мазал… Увлекшись уничтожением окруженцев, Воронин упустил тот момент, когда сражение вдруг резко прекратилось. Он с Лехой еще стрелял, добивая угодивших в «микрокотел», а основная масса уцелевших космопехов – человек десять, от силы – ускоренно драпала на запад. Видимо, была у них надежда укрыться на базе «Королев». А больше и негде – до «Порт-Годдарда» просто не дотянуть, сядут аккумуляторы. |