Онлайн книга «Между нами горы»
|
Порез на руке оказался для нее сюрпризом. – Понятия не имела об этой ране, – призналась она. Я объяснил, что ей надо благодарить позу, в которой она оказалась после катастрофы, и снег, и наложил очередной шов. Она наблюдала, как я работаю, не глядя мне в лицо. – Какие, по-вашему, наши шансы? – Берете быка за рога? – Что толку ходить вокруг да около? От слоя глазури дела не улучшатся. – Тоже верно. – Я пожал плечами. – Дайте-ка я сначала задам вам кое-какие вопросы. Вы кому-нибудь сообщали, что полетите в этом самолете? Она отрицательно покачала головой. – Ни по имейл, ни по телефону? Грустный кивок. – То есть ни одна живая душа на планете Земля не ведает, что вы воспользовались чартерным самолетом, чтобы добраться до Денвера? Вот и со мной то же самое… – Все, наверное, думают или думали до вчерашнего дня, что я еще в Солт-Лейк, – прошептала она. – Сейчас меня уже должны разыскивать, только где? Я взяла ваучер и отправилась в отель – вот и все, что обо мне известно… Я кивнул. – Если судить по речам Гровера, я не могу придумать ни одной причины, почему кому-то может взбрести в голову нас искать. Никаких официальных сведений о нашем полете нет, потому что мы не представляли полетного плана. Еще Гровер говорил что-то про правила визуального полета… Так что вот вам моя лучшая догадка: мы, два профессионала, имеющие на двоих лет двадцать учебы в колледже и дальнейшего образования, умудрились никому не сказать, куда отправляемся! – Я помолчал. – Получается, этот полет вообще не совершался. Она опять посмотрела на Гровера. – Еще как совершался! – Она взглянула на небо. – Я подумала, что быстренько перелечу в Денвер, обогнав бурю, да еще заведу по пути двух друзей, и жизнь продолжится. Я разрезал леску. – Мне очень жаль, Эшли. – Я покачал головой. – Вам бы сейчас заниматься маникюром-педикюром, готовиться к свадебному ужину… – Бросьте! – остановила она меня. – Не казните себя, у вас же были самые добрые намерения. Я обрадовалась вашему предложению. – Она огляделась. – Сейчас, конечно, смешно об этом говорить, но тогда я действительно обрадовалась. – Она положила голову на снег. – У нас с подругами намечались спа-процедуры и массаж. Знаете про такой, с горячими камнями? А вместо этого я получила лед. Зато камней в избытке. – Она кивнула воображаемой подруге у меня за спиной. – Правда, холодных. Где-то там висит ненадетое платье и мается жених, потерявший невесту. Угадайте, сколько я заплатила за платье. – Платье вас дождется, жених тоже. – Я поднес к ее губам кружку, и она допила положенные 24 унции. – Хорошо, что у вас есть чувство юмора. – Не сочтите за юмор, но мне надо по-маленькому. – С одной стороны, это хорошо. – Я посмотрел на спальный мешок и вспомнил, что она не может пошевелиться. – А с другой, не очень. – С какой стороны смотрим на это мы? – С той, которая позволила бы вам не опираться на больную ногу. – Я огляделся. – Все бы отдал за катетер! – Нет уж, от этих штук меня тошнит. Я привыкла делать это в одиночестве. Я достал из рюкзака свою широкогорлую походную бутыль и положил рядом с ней. – А от этого не тошнит? – Прямо в это? – Ничего другого не остается. Вам некуда деваться, но я могу вам помочь. – Я открыл лезвие швейцарского армейского ножа. – Сейчас я разрежу на вас штаны. Под вами двенадцать футов снега, поэтому я вырою ямку, в которой поместится моя рука с этой бутылкой. Дальнейшие действия понятны? – Понятны, но мне все эти действия не нравятся. – Нам надо определить количество мочи и нет ли в ней крови. – Крови? – Из-за внутренних повреждений. – Думаете, мне их недостаточно? – Повреждений? – Она кивнула. – Достаточно. Но нам нужно знать наверняка. Я стянул с нее трусики, отложил их в сторону, разрыл под ней снег, подставил бутылку, она воспользовалась здоровой рукой, чтобы немного приподняться, не меняя положение ноги, потом вопросительно взглянула на меня. – Можно? – Валяйте. Через несколько секунд она покачала головой. – Никогда еще не испытывала в присутствии другого человека такого унижения… – Учитывая, что я не только ортопед, но и врач неотложной помощи, редко выдается хотя бы несколько дней, когда я не исследовал бы человеческую мочу. Вставлять катетер тоже то и дело приходится. Она поморщилась, и струя прервалась. – Вы в порядке? – Да, просто нога… – Она легла поудобнее, и мочеиспускание продолжилось, доносился звук жидкости, наполняющей бутылку. – У меня замерзли пальцы, – пожаловалась она. – Если вам от этого полегчает, мои пальцы так замерзли, что вообще ничего не чувствуют. – Представьте, полегчало! Я попытался ее отвлечь. – Большинство людей с повреждениями внутренних органов и с кровью в моче после несчастного случая попадают в отделение экстренной помощи. Она покосилась на меня. – Думаете, от этого мне станет лучше? Я достал бутылку и стал изучать цвет мочи. – Угу… Она переводила взгляд с меня на бутылку и обратно. – Многовато… – Да. И цвет хороший. – Кажется, раньше никто не комментировал цвет моей мочи. Я не знаю, как на это реагировать. Я помог ей снова одеться, подоткнул под нее спальный мешок, укрыл. При этом избежать телесного контакта было невозможно. Я не мог не обращать внимания на ее наготу, трогательную уязвимость. Я подумал о Рейчел. Когда мы закончили, она вся дрожала, а у меня было ощущение, что мне под ребра всадили нож. Тяжело дыша, я лег. – Вы приняли обезболивающее? – спросила она. Я покачал головой. – Нет. – Почему? – Честно говоря, если вы считаете, что вам сейчас больно, то подождите три-четыре дня. У меня для вас хватит адвила только на неделю. – Мне нравится ход ваших мыслей, док. – У меня в рюкзаке есть сильное наркотическое средство, которое отпускается только по рецепту, но я думал приберечь его на вечер, когда вы не сможете уснуть. – Можно подумать, что с вами такое уже бывало. – Мы с Рейчел любим путешествовать и на собственном опыте поняли, что одно дело – наши планы и надежды и совсем другое – условия, которые сложатся в конкретный день. От них будет зависеть, что мы сможем сделать, как далеко уйдем. Поэтому лучше быть наготове – но и не нагружаться так, чтобы не сойти с места. |