Онлайн книга «Метод»
|
– Андрей Сергеич, Меглин… И тут вошел сам Родион Меглин – в мятом костюме, несвежей рубашке, взлохмаченный. Он рассеянно поздоровался с прокурором, затем пристально взглянул на Есеню. А она самым бодрым, «из телевизора» голосом отчеканила: – Здрасьте! Есеня Стеклова. Окончила юридический с отличием. Стажером возьмете? Легендарный следователь посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом и неожиданно произнес: – Стажером? Да, хорошо. И прокурора Стеклова, и саму Есеню этот ответ просто поразил. Не успели они оправиться от изумления и что-то сказать, как в дверь вновь просунулся секретарь и сообщил: – Андрей Сергеич, все в сборе! Меглин вышел из кабинета, Есеня поспешила за ним… Когда Есеня в своем рассказе дошла до этого момента, следователи переглянулись, и Седой спросил: – Так просто? Вас это не удивило? – Ну, вы же знаете, у него были свои причины, – ответила Есеня. – Теперь знаем… – А тогда я была слишком потрясена, чтобы об этом думать. Он мог помочь мне. Он был легендой! В коридоре девушка догнала Меглина. – Извините, а можно ваш телефон? – попросила она. – Ну, договориться о стажировке… – У меня нет телефона, – ответил легендарный следователь и скрылся в зале для совещаний. В вагон пригородной электрички на вокзале Липецка заходит девушка лет шестнадцати-семнадцати. Обычная девушка – с рюкзачком (на нем на шнурке болтается брелок-игрушка), с наушниками в ушах… из толпы ее выделяет лишь одно: глаза у девушки заплаканные. Но никто из пассажиров в вагоне не обращает на это внимания. Кроме двоих, вошедших последними: мужчины лет пятидесяти, по виду – типичного дачника в штормовке и с большой сумкой, и девочки лет пятнадцати, тоже с наушниками в ушах. Заходят они вместе, а садятся порознь: «дачник» в начале вагона, у входа, а девочка идет дальше и устраивается напротив девушки с заплаканными глазами. Когда поезд трогается, девочка показывает пальцем на наушники своей соседки: мол, что слушаешь? Та не отгораживается глухой стеной, и вскоре девушки уже щебечут, как давние подруги. – Если ты из дома сбежала, тебе не по фигу, где ночевать? – говорит та, что помоложе. – Я до среды одна, давай ко мне! Девушка с заплаканными глазами кивает, соглашаясь. Впрочем, ее слезы к этому моменту уже высохли… Электричка подъезжает к станции, и девушки выходят на перрон. Вместе с ними, среди других пассажиров, выходит и «дачник». Все прибывшие дружно двигаются в одну сторону, но девочка, которая «до среды дома одна», ведет свою новую подругу в противоположном направлении, через лес. За ними, шагах в тридцати, следует «дачник»… Девушка, сбежавшая из дома, замечает его. Оборачивается раз, другой, потом останавливается и говорит новой подруге: – Знаешь, я не пойду. Передумала. – Из-за него, что ли? – удивляется гостеприимная девочка, указывая на мужчину с сумкой. Затем, не делая паузы, шагает к нему: – Дяденька, не обижайтесь, а можно вас попросить вперед пройти? А то моя подруга боится… «Дачник» улыбается, кивает и с готовностью направляется вперед по тропинке. Проходя мимо девушки с рюкзачком, он внезапно обхватывает ее голову, зажав рот, а «гостеприимная девочка» вцепляется в ноги жертвы. Вдвоем они тащат девушку с рюкзачком глубже в лес. Та пытается сопротивляться, но, получив неожиданно жесткий удар в солнечное сплетение от «новой подруги», всхлипывает от боли и обмякает. Мужчина с девочкой подтаскивают безвольную жертву к дереву, сажают на землю. «Дачник» подсаживается к ней поближе – и в этот самый момент из-за деревьев выбегает доберман с выражением любопытства на морде. Собака громко лает. Издалека откликается ее хозяин: – Сарделька, дура, ты где? Через несколько секунд хозяин, привлеченный лаем собаки, подходит. Это крепкий мужчина в военной куртке. Он с удивлением видит девушку, сидящую на земле, свою собаку рядом – и никого вокруг… Спустя полчаса девушка в сопровождении мужчины с собакой идет по поселку. Она уже снова справилась со слезами и даже пробует улыбаться. Собачник ее убеждает: – Ты же их в лицо видела! Это не шутки! Идем в полицию, заявление напишешь. Мы тебя проводим, туда и обратно. – Нет, я лучше с папой схожу, завтра, – упрямо отвечает девушка. – Ну смотри… – качает головой собачник. – Спасибо вам большое! Я дальше сама дойду! – говорит девушка. – Нет уж, давай я тебя до дома провожу, – настаивает собачник. Но в это время Сарделька вдруг поворачивается и пулей кидается в кусты. Оттуда раздается жуткий ор кота. – Сарделька! Да что за зараза такая! – кричит мужчина и устремляется за четвероногим другом. На бегу он бросает девушке: – Я сейчас! Секунду! Однако девушка не собирается ждать своего спасителя. Силуэт мужчины только что скрылся из виду, а она уже идет по направлению к своему дому. Дом недалеко, дорожка хорошо освещена. Правда, кусты с двух сторон растут – так что ж тут страшного? Еще несколько метров, знакомый поворот… Что это – шорох в кустах? Девушка оборачивается, но поздно. Крепкие руки сдавливают ей шею, сильный удар под дых лишает сознания. Дорожка пустеет. Вернувшийся мужчина с собакой оглядывается, пожимает плечами и уходит к себе. В кустах раздается чей-то хрип – и всё замирает… Утром участок возле дома жертвы оцеплен полицией. Над телом убитой склоняется эксперт. Снимая перчатки, сообщает следователю: – Удавлена шнурком. Судя по почерку, наш знакомый «дачник». Это какая по счету, восьмая? – Девятая, – мрачно поправляет следователь. Стеклов и Меглин сидели в кабинете прокурора. После долгой паузы, сдерживая злость, прокурор спросил: – Зачем ты ее взял? Следователь помолчал какое-то время, потом ответил: – Пора, Андрюш. – Что – пора? – Передавать ценный опыт. Это наш долг, разве нет? – Тебе пободаться больше не с кем? Только со мной? – спросил прокурор, постепенно накаляясь. – Знаешь, я смотрел фильм про оленей, – ответил Меглин. – У них, если один встречает другого, они бодаются. Часами могут! Фестивали устраивают: собираются кучей, и давай бодаться. Но если в этот момент на них нападет волк – все разбегаются в разные стороны. Не понимаю… – Чего? – Почему они его не забодают? Их же много, а волк один! Прокурор пожал плечами и взглянул на стол. Там лежала папка – старое уголовное дело. – Если она начнет копать… – медленно произнес он. – Ты же тогда не будешь… |