Онлайн книга «Варварский берег»
|
Или же кто-то устроил маскарад? Узнаем во благовремении. На улице гарцевали несколько серых, и Олег постарался незаметно сквозануть мимо. Ему это не удалось. Один из мушкетеров, без бородки, но с пышными усами, поворотил своего коня, загораживая Сухову проезд. – Куда так спешите, сударь? – насмешливо спросил он. – На ваши похороны, любезный, – холодно ответил Олег. – Дорогу! – О-ля-ля! – вскричал мушкетер. – Мне еще рано на кладбище! – А по-моему, самое время! Сухов показал свой коронный номер – молниеносно выхватил шпагу. Острие клинка уперлось серому в шею, пустив кровь. – Дорогу! Мушкетер не сдавался: он ухватился за рукоять, но не шпаги, а пистолета. «Видит Бог, – подумал Олег, – я не хотел неприятностей!» И его шпага проколола мушкетерскую шею, отворяя вену. Серый страшно заклекотал, сползая с коня, – Жека едва успел подхватить оброненный пистолет. Слева от Сухова завершилась перебранка графа д’Эбервиля со своим противником, сменившись звоном шпаг. Третий из мушкетеров, направившийся было к Олегу, передумал и решил помочь товарищу, заходя Гранделю в тыл. Нехорошо убивать в спину. Сухов скрестил шпаги с нехорошим, а Комов в это время деловито вооружался – сунув палаш в ножны, он взял трофейный пистолет в левую руку, свой собственный засунув за кушак. В это время со двора казармы выехали еще четверо серых. Евгений, не дожидаясь приказа, выпалил, поразив в грудь одного из мушкетеров, и не медля выхватил второй пистолет. Выстрел. Когда дым отнесло ветром, оказалось, что пуля перебила «следующему в очереди» правую руку. Вроде не левша, так что еще один боец выведен из строя. Оставшаяся в живых парочка разделилась: худой мушкетер ринулся к Олегу, полный – к Жеке. И тут из ворот вынесся Быков верхом на заемном белом коне. Следом показался Павел. Разглядев своих, они тут же бросились на выручку. На Сухова наседали двое – слева худой, справа нехороший. Ярослав подскакал к ним со спины, забирая вправо, и Олег сосредоточился на худом, открываясь для нехорошего. Тот осклабился, радуясь промашке неприятеля, да так и умер – шпага Быкова прободала его насквозь. Нехорошо убивать в спину, но это как бы не считается, если речь о твоем враге. Двойные стандарты, однако. Уделав худого, Сухов крикнул: – Понч где? – Ёш-моё! Почесал к Люксембургскому дворцу! – Отлично! Нам туда же. Надо спасать Флору! Вчетвером они доконали супротивника графа д’Эбервиля, весьма ловкого в обращении со шпагой, и поскакали прочь. – А что с Флорой? – громко поинтересовался Яр, подбадривая коня. – Маркиза, к-коза, приревновала! Встречный вопрос: что с Пончем? – Ни хрена не понятно! Шурка говорит, что его взяли по приказу этого черного, то ли купца, то ли… не знаю! Хотели бы убить, убили бы, так нет же, «живьем брали демона». – Ладно, разберемся! На улице Вожирар к ним присоединился Понч – встрепанный, но живой и здоровый. – Пр-рывет! – завопил он. – А вы куда? – Флору спасать! – Я с вами! – Вперед! Распугивая добропорядочных парижан, кавалькада пронеслась по Новому мосту и свернула к набережной. Квартал Марэ, потихоньку обживаемый знатью, располагался неподалеку. – Вон мой дом! – крикнул Грандель, вытягивая руку. – Вон, где три колонны! Высмотрев двухэтажный домину, к глухой стене которого была присобачена ни к селу ни к городу маленькая колоннада, Олег разглядел и карету, стоявшую с распахнутой дверцей. – Яр, Паха и вы, граф, к воротам! Другой вход есть? – Есть, есть! С соседней улицы! – Жека, за мной! – И я с тобой! – провопил Шурик. Подлетев к маленькой двери в высокой ограде, Сухов крикнул: – Понч, проверь! Закрыто? Шустро спешившись, Александр убедился, что дверь на засове. – Закрыто! Олег тут же вскочил в седло и, теряя равновесие, перепрыгнул на верх каменной стены, огораживавшей участок. Слава Богу, бронзовых штырей тут вделано не было. Соскочив во двор, Сухов быстро отпер дверь и, не задерживаясь, ринулся к дому, скрываясь под ветками нескольких старых раскидистых яблонь. В скромный садик выходил балкон второго этажа. С угла была приставлена высокая лестница, дотягивавшаяся до чердачного окна. – Ну что? – громким шепотом поинтересовался Пончик. Оглянувшись, Олег заметил Жеку и сказал: – Это самое… помогите лестницу дотащить, только тихо. – Понял… Взобравшись по лестнице на балкон, Сухов перешагнул порог комнаты, сразу расслышав громкие, злые голоса: – Наше дело – девку прикончить, и всё! – Да ты глянь, какая краля! Грех не попользоваться! – Азраэль, скажи ему! – Кончай, Коко. Соберите побрякушки – пусть думают, что грабеж. Удавка где? – Да я руками, там шейка-то… Взяв в левую руку пистолет-пуффер, в правой сжимая рукоять шпаги, Олег быстро и бесшумно прошел в соседнюю комнату. Широко раскрытые глаза Флоры, связанной, с кляпом во рту, в изорванном платье, глянули, казалось, прямо Сухову в душу. Связанная Анакаона недвижимо сидела в кресле, лицо ее было бесстрастным и даже чуток презрительным. Убийца, здоровенный амбал, стоял рядом, ласково улыбаясь и разминая пальцы. Клинок вошел ему в печень. Не издав ни звука, амбал содрогнулся всею своею тушей. Олег выдернул шпагу, и наемник с грохотом упал, словно вязанку дров выронили. В дверях моментально нарисовался бледный Азраэль. Вскинув пистолет, Сухов нажал на спусковой крючок. Пуля поразила личного палача маркизы в живот, и в тот же момент чья-то шпага вылезла у Азраэля из груди. Пихнув палача ногой, чтобы освободить клинок, на пороге возник граф д’Эбервиль. – Флора! – крикнул он осипшим голосом. – Жива! – бросил Олег. Разминувшись с графом, Сухов кинулся в гостиную, но Быков с Пахой тоже знали, с какой стороны за шпагу браться, – зачистили по полной. Упираясь руками в колени, Олег отдышался. Господи, как он устал… |