Онлайн книга «Азъ есмь Софья. Сестра»
|
С Глебом Морозовым у Софьи нормальные отношения сложились, а вот с его братом – ни в какую. Нет, любезен был Бориска до патоки, но в глазах все равно злость читалась. Очень уж закусывало боярина, что жена ему детей не подарила. А вот раньше размножаться надо было! И наверняка там не в Анне дело, а в Борисе. Ну да не до него. Софья подглядывала из-под стола. Интересно, что делать будем, когда помещаться перестанем? Новый стол закажем или брата выучим? А Илья Милославский тем временем смотрел на царевича и думал – зачем Алексей Алексеевич позвал его? Раньше-то интереса не проявлял? Но внешне боярин был само почтение, кланялся много и часто, восхвалял царевича за смекалку и сообразительность… долго Алексей этого терпеть не стал. – Дед, ты знаешь, кто бунт устроил? От обращения Илья слегка ошалел и заткнулся. Его царь-то тестем почти никогда не называл. Илья, да Илья, хорошо хоть к кормушке допустили. А тут царевич. Но выгоду свою старый пройда понял мигом и закланялся. – Никак не знаю… но… – А я вот знаю. И ты убедишься, ежели поищешь немножко. Вот тут Илья ушки на макушке поставил. А зачем ему искать? Или… – Правильно. Ты многим, как кость в горле. Подметные письма расклеивались, и народ подбивали идти бить Милославских. Чуешь, чем ветер пахнет? О, Илья чуял. Алексей усмехнулся. – Поспрашивай своих доверенных. Есть у Артамошки Матвеева подручные Сенька да Епифан. Вот и узнай, почто они к Шепелеву бегали что ни день, да кто бумагу закупал помногу… поспрашивай. Илья только глазами хлопал. Алексей повел рукой. – Государь-царевич… – Ты подумай, узнай, а потом мне сообщи, что надумаешь. Один бунт неудачей закончился, кто сказал, что второму не быть? Или забыл ты про Плещеева? Про Траханиотова? Их ведь ничто не спасло, да и ты царский тесть… Произнесено было удачно. С оттенком легкого сожаления и даже грусти, так, что Илья мигом попомнил разорванных на части помощников, пережитый ранее бунт и даже прохладное отношение царя. Матвеев, значит? Сначала Ордина-Нащокина подсидел, теперь под тестя царского подкапываться вздумал? Ой, не спущу я тебе этого, Артамошка! Не спущу… ежели только подтвердится. Царевич понаблюдал за сменой выражений на лице деда и вежливо предложил ему проверить, а потом уж поделиться своим мнением с Алексеем Алексеевичем. А вдруг он ошибся? Всякое ж бывает! Если что – он тут еще дня три будет, времени хватит… так что – мы вас не задерживаем. Илья еще раз поклонился и ушел. Софья принялась расхваливать брата, заодно сообщая, что только она хвалит его искренне, остальные могут и свои цели преследовать. Снадобье против льстецов надо принимать заранее, по две капли скепсиса в день, в каждое ухо. Алексей слушал, потом они с Софьей принялись обсуждать, что делать дальше, потом разговаривали с Глебом Морозовым, потом играли, потом… А наутро приехал Ордин-Нащокин, довольный, как слон. Прямо-таки лучащийся счастьем и спокойствием. – Все так, государь-царевич! Действительно, Матвеев за бунтом стоял – один из многих. – А еще кто? – Англичанишки! И ляхи проклятые. – Этим-то чего… – Англичанишки, вишь, узнали, что вы мастеров вывезли из страны. Матвеев же их… – Любит и уважает, знаем. А ляхи – тут тем более понятно… – Да, государь-царевич. Если б вы вчера за помощью не послали, могло бы и серьезнее обернуться. – Главное, чтобы Милославский сейчас нашел те же доказательства – и принялся жрать Матвеева, – вздохнул Алексей. Душевной симпатии ни к кому из названных мальчишка не испытывал, да и вообще… волчонок пробовал зубки. – Дай-то бог. Ордин-Нащокин выглядел настолько невинным и благочестивым, что Софья поняла – доказательства будут. Обязательно. А не пора ли ей и здесь свою СБ заводить? Чтобы всю информацию не качать из одного источника? Пора, мой друг, пора… * * * Время шло. Идей у Софьи было много, но проблема в том, что ни одну нельзя было воплотить быстро. Требовалась подготовка, навыки, люди… Требовались металлы? Да, но как их найти? А как искали золото и серебро? Собирали куски руды, проверяли, но опять же! Не просто так геологические экспедиции ходили! Нужно не просто обозначить… вроде этот кусок вон оттуда, а вот тот – ежели держать от первого места на три лаптя правее солнышка и шлепать четыре дня. А то сейчас больше по принципу – нашел, а где нашел… там, на месте. Нужны карты, люди, система доставки… и как? Софья часами просиживала над картой, ужасаясь ее бедности и убогости. Видимо, царь всея Белыя Руси – это из-за количества белых пятен на карте. Ну очень белых. Про масштабную линейку и вообще молчим. Оставался один выход. Формировать артели, обещать награду за интересные образцы, искать ученых, которые определят металл… сама Софья четко знала, что золото растворяется в царской водке, а вот остальная химия была за пределами ее знаний. Вернулся из экспедиции Михась Тыква и доложил, что два участка земли выкупить можно. И железо там вроде как может быть, просто хозяева в Москве, им не до поместий. Софья кивнула. Надо будет выбрать. Да и Михася… хотя этого премировать сильно не стоило. Судя по тому, с каким интересом он приглядывался к ее Дуняше, – дать девушке приданое побогаче да замуж выдать. И направить мужчину заниматься добычей руды. Деньги благо пока были. Ордин-Нащокин по мере сил помог девочке. А еще – познакомил ее с Демидом Антуфьевым. Тут как получилось… Софья, вспоминая все, что она знала о производстве и добыче металла, вспомнила Урал. И – сказки Бажова, которые читала когда-то. А там как раз упоминались Демидовы. А потом речь зашла о хороших специалистах по металлу. И Ордин-Нащокин упомянул Демидку, кузнеца тульского… Софья заинтересовалась и не пожалела. Кузнец был… молодец! Косая сажень в плечах, а мышцы такие… стальные шары перекатываются. Но бог с ними, с мышцами, мозги были золотые. Такие люди наверх и карабкаются, им бы только в начале помочь. Софья подумала, поговорила с Алексеем – и почему нет? Кузнецу было предложено поработать на корону. Точнее – на царевича. Чтобы он с рудой разбирался, где какая, а ему за это приятные плюшки. Помощь в развитии дела. А еще… У кузнеца оказалось три сына – Никита, Григорий и Семен. Вот старшего, Никиту, вполне можно было взять и в царевичеву школу. Кузнец не возражал, Алексей Алексеевич – тоже. |