Онлайн книга «Кобра»
|
— Что за книга? — спросил Скелет. — «О числах и играх». Ее автор классик Джон Хортон Конуэй… — Лиллиан увидела, что они не имеют ни малейшего понятия, о ком она говорит, и поспешила объяснить: — Конуэй — знаменитый английский математик, один из кумиров Дэвида… то есть профессора Эдера… Книга посвящена теории игр. Карта памяти была приклеена к первой странице части первой, которая на самом деле вторая… Понимаете, это еще одна математическая шутка из тех, которые он очень любит. — Ясно. Значит, он велел вам пойти и взять карту… — Да. Я должна была пойти к нему в кабинет пораньше, до того, как на кафедру придут сотрудники. Он просил никому не говорить ни о его звонке, ни о карте памяти. Он все объяснит позже, но речь идет о его работе, связанной с безопасностью, а тут, как говорится, следует избегать ненужного риска. Он еще раз извинился и поблагодарил меня, а потом сказал, что попозже еще перезвонит, и отключился. — Он перезвонил? — Да, в… — Она вдруг сообразила, что может назвать точное время, снова достала телефон, сверилась со списком вызовов. — В семь минут одиннадцатого. — Вчера утром? — Да. — По Гринвичу? — Да. — С того же номера? — Да. — Итак, что произошло после его первого звонка? — Я поставила будильник на шесть и попыталась снова заснуть, что оказалось непросто. Я очень разволновалась… — Но не встревожились? — Нет, совсем нет. То есть… мне предлагали совершенно бесплатно слетать в Африку, куда я давно стремилась. К тому же я радовалась, что могу помочь своему научному руководителю, человеку, которого я очень уважаю, в каком-то важном и… интересном деле, понимаете? Только потом я поняла: странно, что он не сказал, где я буду жить и сколько продлится моя поездка… Он обычно такой организованный, такой методичный… — Когда вы пошли в его кабинет? — Ровно в семь. — Как вы туда попали? — У меня есть ключ. — Вы нашли книгу? — Да. — И карту памяти? — Да. Она была точно в том месте, где он сказал. — Вы не могли бы описать карту? — Ну… обычная карта памяти размером в шестьдесят четыре гигабайта. «Вербатим», сине-красная… Обычного размера. — Что было на карте? — Понятия не имею. — Вы не посмотрели? — Нет! — И что вы с ней сделали? — Положила ее в кошелек. — И держали там все время? — Да. До сегодняшнего утра. Кошелек лежал в этой сумке… — Она показала на сумку, которая лежала между ее бедром и подлокотником дивана. — Я думала, там ей ничто не угрожает. Сумку я всегда ношу с собой. Всегда! Но сегодня утром тот козел украл ее. Купидон улыбнулся — он не ожидал услышать от нее бранное слово. — Кто-нибудь видел, как вы входили в кабинет Эдера или выходили оттуда? — Я никого не заметила. В семь утра на кафедре обычно еще никого нет. — А потом вы пошли домой? — Да. — Профессор перезвонил в начале одиннадцатого? — Да. Но перед этим я получила по почте электронный билет на самолет. — С его обычного адреса? — Нет, от имени какого-то Морриса, что тоже показалось мне странным, но потом я спросила его, и он сказал, чтобы я не волновалась, он взял такой псевдоним в целях безопасности. — Пол Моррис пятнадцать на почте Gmail? — Что-то вроде… Я могу проверить. — Не надо, все в порядке. Значит, вы задали ему этот вопрос, когда он перезвонил? — Да. — Какой у него был голос? — По-моему, более невозмутимый. — О чем еще вы говорили? — Он сообщил, что перевел на мой счет деньги, чтобы я заплатила за проживание в Кейптауне, и спросил, могу ли я сама забронировать себе номер. Еще добавил: если я захочу, я могу задержаться там на неделю, он перевел на мой счет тысячу пятьсот фунтов, такой суммы хватит на оплату хорошего отеля и на расходы. Потом он сказал, что мой рейс прибывает в Кейптаун около восьми утра и что, когда я сойду с самолета, я должна включить телефон и убедиться в том, что он работает. Потом мне следовало послать сообщение по адресу, с которого был прислан билет, на почту Gmail. Просто подтвердить, что я прилетела. Он сказал, что это очень важно. Сразу по прилете я должна была взять такси и ехать на набережную Виктории и Альфреда, а не в отель. Когда я попаду на набережную, я должна надеть что-нибудь ярко-красное, например жакет или шляпку. Мне нужно было найти амфитеатр. Он описал мне его, сказал, что там есть сцена. Он велел мне ждать у подножия лестницы, ведущей на сцену. Я ни с кем не должна разговаривать, просто ждать. Ко мне подойдет человек, попросит отдать карту памяти, и я должна отдать ее ему. Но только если он попросит конкретно карту. После этого я могу ехать в отель и наслаждаться каникулами. — И это все? — Нет. Я… спросила его, как я пойму, что ко мне подошел тот, кто нужно, и он попросил меня не волноваться. О том, что я прилетаю, знают очень немногие, поэтому, как только тот тип попросит отдать ему карту памяти, я должна отдать ее. Он повторил, чтобы я сразу же проверила телефон, отправила сообщение, ехала прямо на набережную и не забыла надеть что-нибудь ярко-красное. Он еще раз поблагодарил меня и отключился. — Он перевел деньги на ваш счет? — Да. — Со своего обычного счета? — спросил Купидон. — Вообще-то нет. Деньги пришли от того же Морриса. Из банка в Цюрихе. — Понятно, — протянул Купидон, понимая, что загнал ее в угол. — Вам известно, из какого именно банка? — спросил Скелет. — Я могу проверить… — Потом, — сказал Купидон. — Хорошо. Итак, что вы сделали после его второго звонка? — Поехала за покупками. Стала готовиться к путешествию. Потом вошла в метро и поехала в аэропорт Хитроу. А рейс отложили. Я начала беспокоиться: будет ли ждать меня тот тип, если я опоздаю? Но задержка была всего на двадцать минут, и я решила, что ничего страшного. Прилетев, я послала сообщение и разменяла двести фунтов на ранды, чтобы платить за такси, а потом поймала машину и поехала на набережную Виктории и Альфреда. По пути сообразила: мне ведь придется как-то избавиться от чемодана. Я понятия не имела, далеко ли этот амфитеатр, а таскать чемодан с собой не хотелось. Я поговорила с таксистом, и он сказал, что за сто рандов отвезет чемодан в отель. Сто рандов — это примерно десять долларов… Я согласилась. А потом все пошло наперекосяк… |