Онлайн книга «История рыцарства во Франции. Этикет, турниры, поединки»
|
Почитай мудрых людей и женщин. Вставай перед священником, Эта услуга не требует усилий, Но Бог ее любит, Потому что она свидетельствует о смирении. Если девица позовет тебя на помощь, Помоги ей, и тебе воздастся, И вдове, и сироте Помоги, это благое дело. Он обещает, и взамен отшельник сообщает ему тайную формулу, завершающую посвящение в рыцарство: И в этой формуле было Много имен Господа нашего, Самых лучших и самых сильных, Какие только осмеливается произнести рот человека, Если не боится смерти. Когда он сообщил ему эту формулу, Он запретил произносить ее, кроме как В случае смертельной опасности. Легенда о Граале больше не упоминает о Перси-вале, а переходит к описанию приключений Говэна и посещению им заколдованного замка королев с белыми косами (еще одно царство мертвых), где он находит мать короля Артура и свою собственную. Когда он разрушил чары, старая королева расспрашивает его: «Но вы не из дома Короля Артура?» – «Точно, дама». — «И вы, я хочу знать, Из рыцарей Круглого стола?» — «Дама, – говорит он, – я бы не осмелился Сказать, что я один из самых заслуженных из них… Но думаю, не из худших». Он посвящает в рыцари пятьсот человек; при этом нам показывают ритуальное омовение, бдение над оружием, надевание шпоры, опоясывание мечом. На этот раз не забыта и оплеуха: И королева топит баню, И разогревает воду в пятистах чанах, И влезают в них конюшие… Для них пошиты платья, Которые все были готовы, Когда они вышли из бани. Простыни были шелковыми, А одеяния подбиты горностаем. В монастыре до заутрени Конюшие стоят, Даже не преклонив колени. Утром мессир Говэн Своими руками нацепил на каждого Правую шпору, и опоясал мечом, И дал им оплеуху. Теперь его спутниками стали Пятьсот новых рыцарей. Теперь последняя, но самая важная деталь, сообщаемая нам Кретьеном де Труа, который в точности описывает обряд посвящения в рыцари, каким он был примерно в 80-х годах XII века. Вот как заканчивается рукопись: И когда королева ее увидела, Она его спрашивает, что это было… Так кончается первый Персиваль. Во всем «Персивале» нет более незначительного стиха, чем это простое восьмистишие: «Она его спрашивает, что это было», но, возможно, это же и самый волнительный стих, потому что фраза была прервана смертью, остановившей руку писателя. Это не гипотеза, нам это известно от его конкурента, автора «Продолжения Персиваля» Герберта де Монтрейля: «Так нам сказал КРЕТЬЕН ДЕ ТРУА, который начал «Персиваля», но смерть его опередила и не позволила закончить». Что еще он собирался нам рассказать? Наверняка о том, как Персиваль вновь придет в замок Короля Рыбака, чтобы задать тому спасительный вопрос, как кузнец Требюше починит его меч, как герой вернется в замок Борепер к Бланшфлёр, чтобы жениться на ней или окончательно с ней расстаться. Какой простор для фантазии последователей: Герберта мы уже назвали, а кроме него были: Манасье и Вошье из Денэна, оба служили Фландрскому дому, который, похоже, очень интересовался Граалем и располагал книгой, положенной Кретьеном в основу его романа. «Легенда о Граале», как и творчество Кретьена де Труа в целом, дает нам картину рыцарства, его обычаев, его доктрины, всех источников, из которых оно черпало вдохновение. Но от первого романа до этого произошла заметная эволюция. В «Эреке» разрабатывается тема любви и гордости, в «Клижесе», идет ли речь об Александре или о его сыне, – любви, в «Ланселоте» – тема любви, а также тема необходимости освобождать попавших в плен. В «Ивэне» конкретизируется тема миссии рыцаря по спасению попавших в беду девиц и наследниц, несправедливо лишенных наследства, но и здесь вдохновляет и ведет героя любовь. Совершенно иначе дело обстоит с Персивалем, который инстинктивно идет к любви, но божественное вдохновение опережает его, и в этом его укрепляют советы, полученные от матери и отшельника. В тот момент, когда создаются и расширяются духовно-рыцарские ордена: Храма, Калатравы, Алькантара, Сантьяго, под влиянием бенедиктинцев из Клюни складывается образ образцового, хотя еще не идеального рыцаря, ведомого предначертанием. Для всех прочих речь идет о том, чтобы «испытать свою доблесть и храбрость», найти приключения, заслужить своей доблестью любовь: дочь Тьебо соглашается принадлежать Мелианту Лисскому лишь в том случае, если он станет победителем турнира. Чаще всего приключений ищут ради самих приключений, в них участвуют, как в наших спортивных соревнованиях, ради преодоления трудностей. Потому-то рыцари двора Артура срываются с места, когда девица на муле им предлагает: Необычные приключения, Жестокие и суровые. И они дают клятву не знать отдыха, пока это не исполнится, а клятва, данная себе, – самая священная. «Отступить было бы подлостью», – как сказал однажды Говэн. Но, за исключением Персиваля, который выполняет высокую символическую миссию, эти рыцари – все молодые, все пылкие, все влюбленные – сражаются ради себя самих или во имя своей прекрасной дамы, а не за веру и не за короля Артура, даже не за временного или постоянного сюзерена. Отношения рыцаря с людьми, давшими ему приют, с победителями и побежденными, с друзьями и врагами основываются исключительно на честном слове, которое даже не именуется словом чести, но объясняется (Перс, 7390): «Я вас уверяю и обещаю». Вот какой урок Артур дал сенешалю Кею, любителю позлословить: «Подло насмехаться над другим И обещать не давая. Дворянин не должен Обещать никому ничего такого, Что он не может или не хочет исполнить… И, по правде сказать, Унижает сам себя Тот, кто дает обещание и не держит его, Потому что он крадет сердце у своего друга». От рыцаря не требуется соблюдение евангельского правила забывать обиды (Перс, 2864–2868): Очень не прав тот, кто забывает, Если причиненный позор и сделанную подлость. Боль проходит, позор – остается. Оказание помощи попавшей в беду даме или девице – непременная обязанность рыцаря. Следует вспомнить следующее наставление: «Тот, кто не выказывает почтение дамам, Теряет свою честь». Какая слава для Франции, что она первой сформулировала кодекс поведения рыцаря в отношении женщины: |