Онлайн книга «История рыцарства во Франции. Этикет, турниры, поединки»
|
Как принимают в рыцари. Сначала Юг отказывается, говоря: «В священный орден рыцарства Вас принять невозможно, Ибо вы принадлежите к ложной вере И не приняли крещения». Затем он уступает настояниям Саладина, поскольку является его пленником. Сначала он велит ему подстричь бороду и волосы, потом – сходить в баню, потому что, говорит он (стихи 118–120), Мыться в бане следует, чтобы быть чище, Куртуазнее и добрее. Юг укладывает его на кровать, потом покрывает белыми полотняными простынями, затем протягивает алое платье, цвет которого символизирует защиту церкви, коричневые ботинки, чей цвет символизирует землю, в которую все уйдем, пояс белого цвета должен спасти от роскоши. Еще он добавляет две позолоченные шпоры, чтобы служить Богу, меч, которым опоясывает султана, клинок которого должен спасти от врага, а два острия олицетворяют прямоту и честность – поддержку против сильного. Белая шапочка на голове защищает от греха. Саладин спрашивает, не должно ли сделать что-либо еще (стихи 242–248): «Да, сир, но сделать это не осмеливаюсь». — «Что же это?» – «Оплеуха». «Почему вы мне ее не дали и что она означает?» — «Сир, это напоминание О том, кто вручил вам оружие Рыцаря и провел посвящение». Я уже говорил, что не верю, будто удар должен запечатлеть в памяти посвящаемого его крестного; скорее это финальная часть обряда посвящения. Как бы то ни было, пленник Юг не хочет давать пощечину Саладину, и это следует интерпретировать не как знак почтения, а как неполноту посвящения нехристианина. Далее следуют несколько моральных предписаний: не лжесвидетельствовать, не участвовать в измене, но уходить, если этому невозможно помешать, помогать женщине (стихи 273–274): Ибо женщин должно почитать И за их права великие подвиги совершать. Затем: следует поститься в святую пятницу, каждый день слушать мессу и, по возможности, ходить к целованию диксоса. Чтобы выразить свою благодарность, Саладин освобождает своего пленника, а с ним еще десятерых, и дарит им 50 тысяч безантов, демонстрируя при этом щедрость, – еще одну рыцарскую добродетель, о которой его наставник ему не рассказывал, но которой он обладает от природы благодаря своему благородному сердцу. Б) «Крылья доблести» («Роман о крыльях») Рауля де Удана Автор романа «Мерожис де Портлегес» Рауль де Удан, которого его современники (первая треть XIII в.) ставили вровень с Кретьеном де Труа, что является некоторым преувеличением, написал «Сон о преисподней», ставший одним из источников поэмы Данте. Нас же в данном случае интересует его роман «Крылья доблести, чем рыцари должны быть куртуазными». Начинается он следующим заявлением: Рыцарство есть фонтан Куртуазности, который вычерпать Не может никто, сколько бы ни черпал. Рыцари, сотворенные Богом, ею обладают. Вся куртуазность, что живет в целом мире, Исходит от них; они преданы ей С головы до ног. Прочие люди обладают лишь внешней стороной Куртуазности; совершенно необходимо, Чтобы кто-нибудь ее сохранял и поддерживал. И придавал ей рыцарственность. Следует запомнить это торжественное заявление и это утверждение о неотъемлемой принадлежности куртуазности рыцарству, имеющем божественное происхождение. Куртуазность тесно увязывается с понятием gentillesse – благородство, то есть благородное происхождение: Их подлинное имя По праву – благородство. Но большинство рыцарей ограничиваются словами: «Я рыцарь», не задумываясь о достоинстве или высоте, сопряженных с данным званием. Следует сказать, что их обучают сказители, герольды, жонглеры, менестрели, в словаре которых существует выражение «испытать рыцарственность», аналогичное по смыслу проверке купцом качества золота: Известно от менестрелей, Которые на площадях и в домах Видят честь и позор, О чем можно сложить прекрасные истории. Итак, если они не хотят уподобиться вилланам, рыцари должны быть щедры, к самим себе в первую очередь, и не рассуждать подобным образом: «И мне бояться этих скряг! Им дарить? Чего ради? Что они могут сказать обо мне? Разве я не самый лучший боец? Я тот, кто всех победил, Моя рука непобедима, В военном деле я превзошел Говэна». Ту же сделку позднее предложит Ронсар тем, кто его нанимает: поэт будет воспевать славу заказчика в обмен на некоторое количество золота; в Средневековье платой служили меха и одежда. Сеньор, что бы ни говорили, Не подобает в рыцарстве, Чтобы рыцарь из-за своей доблести Презирал щедрость, Ибо через доблесть, по правде говоря, Никто не может достичь славы, Если его доблесть не имеет двух крыльев. И дальше поэма сообщает: Я расскажу вам, каковы Эти крылья. Щедрость должна быть правым из них, А левым – куртуазность. Вот таковы они, крылья доблести: щедрость – правое, куртуазность – левое, а на каждом из них семь перьев, каждое из которых имеет свое значение. На крыле щедрости первое перо – решительность, второе – расточительность, которая совершенно не принимает в расчет имеющиеся ресурсы, третье – милосердие к нищим, четвертое – верность обещаниям, пятое – спонтанность дара, шестое – забвение дара, седьмое – открытый стол, ибо следует быть радушным хозяином. Несколько раздражающий параллелизм Рауля де Удана теперь начинает перечислять семь перьев крыла куртуазность: Почитать святую церковь, Ибо для защиты церкви Он был посвящен в рыцари. Не может быть назван куртуазным Тот, кто не почитает святую церковь. Второе перо – смирение: Ибо куртуазность и гордыня Не могут быть объединены. Почему? Потому что, как мне кажется, От куртуазности всегда рождается Честь, а от гордыни – подлость. Третье перо – скромность, не позволяющая хвастаться и лгать: Ибо рыцарь, даже не сомневайтесь в этом, Должен бить сильно, а говорить тихо. Четвертое перо крыла куртуазность – радость, которую несут трубадуры: Ибо надлежит рыцарской куртуазности С удовольствием слушать песни, музыку, игру виелей и поэмы — Все, что сочиняет менестрель. Вот оно, объявление союза меча и лиры. Также следует не допускать клеветы в отношении дамы: |