Книга Единственный вдох, страница 9 – Люси Кларк

– Да.

Дирк засовывает руки в карманы.

– Хочешь пить?

– Воды, если можно.

Он устало выходит из комнаты, и Ева наконец выдыхает. Слышно, как на кухне открывается шкафчик, звякает стакан, льется вода из крана.

Оставшись одна, Ева осматривается: голые стены грязновато-белого цвета, на полу истоптанный ковер. На подоконнике медный барометр соседствует с моделью корабля со сломанной мачтой. На пыльном журнальном столике стоит букет увядших лилий – неужели они здесь с самой смерти Джексона?

Дирк возвращается с двумя стаканами воды на подносе. Ставит его рядом с цветами и подрагивающей рукой подает стакан Еве. Она представляла, что Дирк будет старше, с обветренным лицом и усталым взглядом.

Не присаживаясь, он говорит:

– Я как-то не ожидал.

– Понимаю, извините. Я пыталась дозвониться, но не смогла даже оставить сообщение. Вы не отвечали, а письмо вряд ли дошло бы до вас вовремя.

– Еще бы почтового голубя послала, – посмеивается Дирк. – Так что ты тут делаешь?

– Я… – Пораженная грубостью его вопроса, Ева запинается и лишь водит пальцем по прохладным изгибам стакана. – Мы с Джексоном собирались приехать сюда осенью, поэтому я подумала… В общем, решила, что все равно поеду…

Ева ерзает на месте – что еще сказать? Оглядываясь, она замечает фотографию на стене.

– Джексон, – произносит Ева, радуясь, что здесь есть его снимок.

Дирк смотрит на фото.

– В День Австралии [3] снимали, ему тут девятнадцать.

Джексон выглядит юным и загорелым, еще без морщинок, которые начали недавно появляться у него в уголках глаз и рта. Губы замерли в полуулыбке. Он стоит на выгоревшей от солнца лужайке, одетый в голубую жилетку, которая ему явно велика. Волосы доходят до подбородка – с такой прической Ева его не видела.

Заметив что-то еще, Ева подается вперед. В правой руке у Джексона дымящаяся сигарета – обычное дело, судя по его естественной позе. Ева и понятия не имела, что он раньше курил, и от этой новости почему-то чувствует себя беззащитной.

– Черт, как мне его не хватает. – Дирк медленно опускается в кресло напротив. – Расскажешь мне, как все было в тот день?

– Да, конечно. – Ева ставит воду на столик и, сцепив руки на коленях, продолжает: – Мы поехали на выходные к моей матери, она живет на южном побережье, в Дорсете. Джексон встал рано и пошел на рыбалку.

– Что там клюет?

– Окунь или сайда, – отвечает Ева, обрадовавшись такому вопросу – Дирк и сам когда-то рыбачил. – Джексон пошел ловить со скал, но день выдался суровым, поднялся сильный ветер. Его снесло огромной волной. – Она крутит на пальце обручальное кольцо. – Вызвали спасательную шлюпку и вертолет береговой охраны, искали весь день…

– Джексон всегда хорошо плавал.

– Вода была холодная, всего восемь-девять градусов, а он в зимних вещах. Никто бы долго не продержался.

Дирк качает головой.

– Столько лет я ходил в море, и ни одного происшествия. А Джексон, – он тяжело вздыхает, – просто пошел ловить рыбу и утонул.

– Его тело… – Ева не решается продолжить. Еще неизвестно, его ли тело обнаружили на берегу у Плимута. Через несколько дней она будет знать точно. Наконец-то. И что потом? Если это Джексон или то, что от него осталось, нужно ли будет лететь домой и устраивать похороны?.. Не стоит говорить об этом Дирку, пока Ева не получит подтверждения. – Я надеюсь, что его тело найдут.

– Мне все равно, – пожимает Дирк плечами. – В океане тоже хорошо. Пусть уж будет там, чем в каком-то чертовом гробу на съедение червям.

Может, он прав? Джексон, наверное, согласился бы с ним. Допив воду, Ева говорит:

– На поминальную службу собрались очень многие.

Дирк кивает.

– Люди оставили добрые слова в книге записей. Я не взяла ее с собой, но могу прислать, если захотите.

– Спасибо, что предложила. – Он наливает себе виски, и Ева чувствует резкий запах. – У нас тоже была служба.

– Правда? – удивляется она. – Где?

– На вершине горы Веллингтон, всего несколько человек. – Дирк осушает стакан.

Обидно, что Ева не знала об этом, что ее не пригласили. Хотелось бы спросить, кто пришел, что говорили люди, однако Дирк вдруг встает и предлагает:

– Думаю, надо выпить в память о Джексоне.

Он выходит из комнаты и тут же возвращается с еще одним стаканом. Ева пытается отказаться, ведь она за рулем, но Дирк уже наливает ей виски.

– За Джексона!

Ева делает небольшой глоток. Она терпеть не может виски, от этого вкуса в желудке все переворачивается. Тошнота проходит после пары выдохов через нос, и Ева предусмотрительно отставляет стакан.

Беседа продолжается, и Ева наблюдает, как алкоголь действует на Дирка: с каждым глотком он становится раскованнее.

– Помню, как Джексон впервые нырял за морскими ушками, – говорит Дирк, оперев стакан с виски о колено. – Ему было лет восемь-девять, не больше, и он бросился прямо к рифам на мелководье, а там полным-полно этих ушек, так что Джексон подобрал камень поострее и выломал самое большое прямо из рифов. Вернулся со своим трофеем, улыбаясь во весь рот. Сунул в карман и пошел нырять дальше, его было не остановить. – Затем Дирк спрашивает: – Ты когда-нибудь видела морские ушки? – Ева качает головой. – Они большие такие, размером с ладонь – с одной стороны раковина, а с другой жесткий темный моллюск. Поныряв, Джексон прибежал показать его нам с Солом, но не смог достать ушко из кармана: моллюск так присосался к его ноге, что снять было невозможно. Я подшутил над Джексоном, сказал, что ушко получится отцепить только через месяц. Вот это у него было лицо! Конечно, моллюск потом отвалился, но остался огромный синяк, не проходил все лето. Мы все смеялись, что это засос от поцелуя, – с улыбкой рассказывает Дирк.

Дирк продолжает беседу под виски, и скоро взгляд у него становится сонным, слова путаются, но Ева все равно внимательно слушает. Даже когда он путает сыновей и называет Сола вечным путешественником, а Джексона домоседом.

– Они с Солом раньше были близки? – интересуется Ева.

– Просто не разлей вода, все делали вместе. Та еще парочка: вставали с утра пораньше и шли нырять с пристани на Уотлбуне, выискивали там кальмаровые крючки и продавали туристам, как раз на карманные расходы.

– Но последнее время они не общаются? – Дирк резко качает головой. – Сол по-прежнему в Тасмании?

– Ага, работает в университете в Хобарте, какой-то у них серьезный проект по головоногим. По кальмарам, проще говоря. – Дирк шумно глотает виски и, сморщившись, кладет руку на живот.