Онлайн книга «Исцеление любовью»
|
Доктор согласился. – Как специалист, я считаю, что его необходимо взять под арест до освидетельствования в Лондоне. – Прошу вас! – взмолилась Иззи. – Подождите минутку! Давайте поговорим! Его вовсе незачем помещать в сумасшедший дом! Но в поднявшемся шуме ее никто не услышал. Желающих протестовать нашлось больше чем достаточно. Все рыцари и фрейлины, собравшиеся в огромном зале, встали на защиту Рэнсома. Один из рыцарей обнажил меч, которым было бы невозможно даже разрезать кекс, и вскинул его в воздух. – Вы не тронете его! – Мы все – братья! – подхватил другой. – Я же говорил – нам еще пригодится выучка. – Один за всех, все за одного! Мы будем стоять насмерть. Даже Магнус зарычал и залаял. Послышался возглас: – Выпускайте горностая! – Стойте! – Иззи бросилась в конец зала, забралась на стол и приставила ладони ко рту. – Стойте! – выкрикнула она так громко, как только могла. – Замолчите все! Остановитесь! И они остановились. И повернулись к ней. Завладев вниманием присутствующих, Иззи перевела дыхание, потом вытянула ладони перед собой, словно надеясь этим жестом смягчить почти ощутимое напряжение в комнате. – Не надо воевать. Освидетельствование тоже ни к чему. Все это недоразумение. Герцог в своем уме. Мистер Блейлок, мистер Риггет, мистер Хейверс и мистер Миллс, прошу вас, поверьте мне. Я провела здесь, в одном замке с герцогом Ротбери, несколько недель, и я твердо знаю: он не сумасшедший. Рыцари, фрейлины, романтические истории… ничему этому он на самом деле не верит. И не должен верить. Видите ли… – продолжала она, переведя взгляд на рыцарей и фрейлин, – «Сказки на сон грядущий» были… ну, в общем, все это ложь. Я никогда не была наивной малышкой с гладкими волосами цвета янтаря. А сэр Генри не был заботливым отцом, хоть он и старался. Я не собиралась заводить ручного горностая и не просила дарить его мне. – Она указала в сторону коридора. – Крессида отважна, а я безумно боюсь темноты. Ульрик повторяет: «Вне всяких сомнений», а я постоянно сомневаюсь. Не верю в счастливые финалы. Сомневаюсь в существовании вечной любви. И самое главное – сомневаюсь в себе. Она продолжала, обращаясь к поверенным: – Герцог потакает моим капризам, но понимает, что это всего лишь выдумки. «Чушь собачья», как он выразился вчера, – она обвела глазами присутствующих. – Так он и сказал, верно? Вы все слышали. В зале поднялся неохотный ропот согласия. Иззи повернулась к Рэнсому: – Так объясните им. В этом нет ничего плохого. Мне больше незачем притворяться, а вам – оберегать меня. Просто скажите им все то, что твердили мне несколько недель. Вы – здравомыслящий человек, а романтика – бред. – Она прижала ладонь к своему животу. – Все хорошо. Честное слово. Рэнсом задумался. Иззи увидела, как тяжело он дышит. Почесав в затылке, он уставился в пол. Блейлок выступил вперед: – Итак, ваша светлость? «Давай же, – мысленно взмолилась Иззи, подталкивая к действиям Рэнсома, находящегося на другом конце зала. – Отвергни все разом, спаси себя». «Просто скажи правду». – Скажу только одно, – Рэнсом поднял голову и озорная улыбка заиграла на его губах, – вне всяких сомнений. Сердце Иззи дрогнуло в груди. – Нет-нет, Рэнсом, не надо… – «Вне всяких сомнений, миледи, я вернусь». – Да не это! – взмолилась она. – Только не сейчас! Вскинув голову, он направился в ее сторону, продолжая цитировать Ульрика: – «Вне всяких сомнений, мое оружие послужит мне, но я никогда не испытаю на себе губительного воздействия цепей, стрел, клинков и камней противника». Только не монолог Ульрика. Что угодно, только не это. – Вне всяких сомнений, моя сила преодолеет… – его голос постепенно окреп, – любое… любые… Он умолк. Вот и хорошо. Иззи помнила продолжение, но подсказывать не собиралась. Рэнсом выжидательно повернулся к рыцарям. Один из них прошептал: – «Любые бурные моря». – Да, вот именно, – отступив на шаг, Рэнсом начал фразу заново: – Вне всяких сомнений, моя сила преодолеет любые бурные моря и ветреные пустыни. Никакие, даже самые высокие горы не помешают мне вернуться к вам. – Видите? – подтолкнул врача Блейлок. – Он буйнопомешанный! Он считает себя героем какой-то сказки. Рэнсом не обратил на них внимания. Он помнил лишь о том, что впереди находится Иззи. И шел к ней медленно, но верно, не сворачивая с пути. Фрейлины вдоль стен огромного зала были на грани обморока. – «Вне всяких сомнений, мое сердце принадлежит вам, – громко и с чувством декламировал он. Его низкий и звучный голос как нельзя лучше подходил для этой роли. – Пусть проходит время, месяцы складываются в годы, – ему не изменить неизбежного». – Рэнсом, умоляю… – прошептала Иззи. – Вас уже считают сумасшедшим. И я уже начинаю сомневаться… Поверенные и врач двинулись к Рэнсому, словно намереваясь удержать его. Но их попытки были бы безнадежны. Иззи видела, что Рэнсома не остановить никому. Пинком отшвырнув с дороги стул, он произнес следующую фразу: – Вне всяких сомнений, вы – моя любовь. К тому времени все рыцари и фрейлины начали хором повторять его слова. Они знали эти строки наизусть, пожалуй, знали даже лучше, чем сама Иззи. Но лишь один Рэнсом знал, что эти слова написаны ею. И что они всегда принадлежали Иззи. Он возвращал их ей. Это был жест любви, веры и… И чистейшего безумия. Иззи прижала ладонь к груди. Ее герой… Фрейлины толпой бросились к ней, помогли спуститься со стола и повлекли вперед, навстречу Рэнсому, уже достигшему центра зала. – Вне всяких сомнений, вы – моя любовь, – повторил он, и хор рыцарей поддержал его. – Если люди попытаются разлучить нас, даже смерть окажется слишком непрочной преградой. Несмотря на то, что я отправляюсь странствовать по приказу моего короля, вы остаетесь и останетесь навеки королевой моего сердца. Он опустился на одно колено и поцеловал руку Иззи. – Не сердись, – прошептал он, поднимаясь. – Это дело всей твоей жизни, а они – наши друзья. Я просто не смог. – Конечно, я не сержусь. – Она прижала ладони к его щекам. – Ты даже представить себе не можешь, как я люблю тебя сейчас. – Тогда скажи, что выйдешь за меня. Я отправлюсь в Лондон, решу юридические вопросы и вернусь с кольцом. С бриллиантами или сапфирами? |