Онлайн книга «О мышах и людях. Квартал Тортилья-Флэт»
|
– Я так к ней привык, – сказал он тихо. – Взял ее еще щенком. – Но ведь это просто жестоко – смотреть, как она мучается, – сказал Карлсон. – Послушай, у Рослого как раз сука ощенилась. Я уверен, что он даст тебе одного щенка. Правда, Рослый? Рослый спокойно рассматривал старую собаку. – Да, – сказал он. – Ежели хочешь, можешь взять щенка. – Он оживился: – Плюм, Карлсон прав. Эта собака сама себе в тягость. Ежели я стану таким вот дряхлым калекой, уж лучше пускай меня кто-нибудь пристрелит. Плюм беспомощно посмотрел на него, потому что слово Рослого – закон на ранчо. – Но ведь ей будет больно, – сказал он неуверенно. – А я согласен об ней заботиться. – Я ее пристрелю так, что она ничего и не почувствует. Прицелюсь вот сюда, – сказал Карлсон. Он указал ногой. – Прямо в башку. Она и не рыпнется. Плюм переводил взгляд с одного лица на другое – искал поддержки. На дворе уже совсем стемнело. Вошел молодой работник. Его плечи были пригорблены, и шагал он тяжело, словно нес невидимый мешок с зерном. Он подошел к своей койке и положил шляпу на полку. Потом взял измятый журнал и положил на стол под лампочку. – Я тебе не показывал, Рослый? – спросил он. – Что такое? Вошедший перелистал журнал и ткнул пальцем: – Читай вот здесь. – Рослый склонился над журналом. – Вслух давай. – «Уважаемый редактор, – медленно начал Рослый, – я читаю ваш журнал уже шесть лет и уверен, что он самый лучший. Мне нравятся рассказы Питера Рэнда. По-моему, он ловко заливает. Печатайте побольше таких штук, как «Черный всадник». Я не мастак писать письма. Просто я решил сообщить всем, что за ваш журнал не жалко отдать пять центов». Рослый удивленно поднял голову. – Для чего это было читать? – Дальше, – сказал Уит. – Прочти подпись внизу. Рослый прочел: – «Желаю успеха. Уильям Теннер». Он снова взглянул на Уита. – Так для чего ж это было читать? Уит с важным видом закрыл журнал. – Неужто ты не помнишь Билла Теннера? Он работал здесь месяца три назад. Рослый задумался. – Такой маленький? – спросил он. – Работал на пашне? – Во-во, он самый! – воскликнул Уит. – Так ты думаешь, это он написал? – Я знаю в точности. Как-то раз сидели мы с Биллом здесь, в этой самой комнате. У Билла был свежий номер журнала. Сидит он, читает и, не поднимая головы, говорит: «Я написал письмо в редакцию. Интересно, поместили его или нет?» Но письма там не было. Билл и говорит: «Может, они его еще поместят». Так и вышло. Вот оно. – Верно, – сказал Рослый. – Вот оно, в журнале. Джордж протянул руку. – Можно поглядеть? Уит снова отыскал нужную страницу, но журнала не отдал. Он ткнул в письмо пальцем. Потом пошел к своей полке и бережно положил туда журнал. – Любопытно знать, видал ли это сам Билл? – сказал он. – Мы с ним работали вместе на гороховом поле. Билл – славный малый. Карлсон не принимал участия в разговоре. Он все глядел на старую собаку. Плюм с беспокойством следил за ним. Наконец Карлсон сказал: – Ежели хочешь, я избавлю ее от страданий сейчас же, да и дело с концом. Ничего другого не остается. Жрать она не может, не видит ничего, даже ходить ей больно. – Но ведь у тебя нет револьвера, – сказал Плюм с надеждой. – Как бы не так. Есть, системы Люгера. Ей не будет больно! – Может, лучше завтра… Обождем до завтра, – сказал Плюм. – А чего тут ждать? – сказал Карлсон. Он подошел к своей койке, вытащил из-под нее мешок и достал револьвер. – Надо покончить сразу, – сказал он. – От нее так воняет, спать невозможно. Он сунул револьвер в боковой карман. Плюм бросил на Рослого долгий взгляд, надеясь, что тот вмешается. Но Рослый молчал. Тогда Плюм сказал тихо и безнадежно: – Ну уж ладно, веди ее. Он даже не взглянул на собаку. Снова улегся на койку, заложил руки за голову и стал глядеть в потолок. Карлсон вынул из кармана короткий кожаный ремешок. Он нагнулся и надел ремешок на шею собаке. Все, кроме Плюма, следили за ним. – Пошли, милая. Пошли, – сказал он ласково. А потом, как бы извиняясь, обратился к Плюму: – Она ничего и не почувствует. Плюм не ответил и даже не пошевельнулся. Карлсон дернул за ремешок. – Пошли, милая. Старая собака с трудом встала и пошла за Карлсоном. – Карлсон, – сказал Рослый. – А? – Ты знаешь, чего надобно сделать. – О чем это ты? – Возьми лопату, – отрывисто обронил Рослый. – Ну, само собой… Я понял. И он вывел собаку в темноту. Джордж подошел к двери, закрыл ее и осторожно опустил щеколду. Плюм недвижно лежал на койке, глядя в потолок. Рослый сказал громко: – Там у одного мула копыто треснуло. Надобно замазать смолой. Он замолчал. Снаружи было тихо. Шаги Карлсона затихли. В комнате тоже стало тихо. Тишина затягивалась. Джордж засмеялся. – А ведь Ленни сейчас в конюшне со своим щенком. Он теперь сюда и войти не захочет, раз у него щенок есть. – Плюм, – сказал Рослый. – Ты можешь взять щенка, какого захочешь. Плюм не ответил. Снова наступила тишина. Она словно выползла из ночной тьмы и заполнила комнату. Джордж сказал: – Никто не хочет перекинуться в картишки? – Я бы, пожалуй, сыграл, – сказал Уит. Они сели за стол, под лампочку, друг против друга, но Джордж не стасовал карты. Он в беспокойстве забарабанил пальцами по краю стола, и этот негромкий стук заставил всех обернуться. Джордж перестал стучать. Снова стало тихо. Прошла минута, другая. Плюм лежал неподвижно, глядя в потолок. Рослый посмотрел на него, опустил глаза и уставился на свои руки; одной ладонью он прикрыл другую. Откуда-то из-под пола раздался негромкий скребущий звук, и все сразу повернули головы. Только Плюм по-прежнему смотрел в потолок. – Похоже, там крыса, – сказал Джордж. – Надо поставить крысоловку. Уит наконец не выдержал: – И чего он там возится? Ну, сдавай же карты! Этак мы ни одного кона не сыграем. Джордж собрал карты и принялся их рассматривать. Снова стало тихо. Вдали хлопнул выстрел. Все быстро взглянули на старика. Головы разом повернулись в его сторону. |