Онлайн книга «Глубокий Сумрак»
|
– Газеты мы выписываем, – сообщил Константин. – И те, что нам приходят, потом возвращаем редакции. Все справедливо, Алена. – Мысли читаете? – спросила я. – Предугадал вопрос. Не ты первая интересуешься, а о Давыдове не все знают. Он, кстати, заставил нас подписаться на три экземпляра «Нашего времени». Радеет за издание. – Понятно. Но я не могу предугадать, о чем вы хотите спросить меня. Об Агафье? Я приехала, когда ее уже не было, и уехала почти сразу. – Об Агафье мне, конечно, интересно, но, полагаю, если бы ты знала что-то – сама рассказала. Мне больше интересна твоя встреча с Крюковым. Я замялась. Крюков – Светлый, Константин – Светлый. Больших секретов у них друг от друга быть не может… Хотя почему не может? Может! Крюков не в Дозорах, более того, ведет самостоятельную политику, хотя Договор не нарушает. А Константин наверняка обижен на него, потому что Крюков устранился от работы. Или не обижен? Ведь если бы Крюков работал в Дозоре, он был бы главой, а не Константин. Иван Матвеевич гораздо опытнее, старше и скорее всего сильнее. Но мы, Светлые, за властью не гонимся, поэтому, возможно, то, что главой Дозора должен быть он сам, Константина обижает еще больше… – Крюков пропал, – сообщил мне Константин. – Вместе с депутатом Петренко. Точнее, одновременно. – Нет, вместе, – призналась я. – То есть ты была с ними с самого начала их удаления от людей? – заинтересовался Константин. – Нет. Я встретила их вчера. – Тогда ты делаешь неверные выводы. Может быть, они пропали вместе, а может, встретились потом. Случайно. – Действительно… – Как было дело? Я рассказала. Едва не проболталась о шишиморе, но, кажется, Константин не заметил. При всей его проницательности он мог подумать, что я скрываю что-то другое. Я призналась в том, что Крюков посоветовал мне исчезнуть. После этого пришлось рассказывать и о событиях предшествующих дней. Константин с каждой минутой мрачнел. К его проблемам добавлялись новые. Оборотни, вампиры, черная месса, незарегистрированный или просто неизвестный черный маг… – Как тебе показалось, маг на кладбище был русским? – Вопрос главы Ночного Дозора стал для меня неожиданным. – Не задумывалась над этим. Чисто внешне он, возможно, походил на испанца. Или даже мавра, как я их себе представляю. Но среди Темных магов модно брутализировать внешность, поэтому я как-то не задумалась о том, почему он жгучий брюнет. Да, собственно, он мог и личину наложить. – Я имею в виду оговорки, акцент, незнание каких-то местных реалий. – Ничего такого я не заметила. А что, может статься, что Крюков исчез из-за этого мага? Не думаю, что Иван Матвеевич ему уступит… – Мало ли кто кому не уступит, – криво улыбнулся Константин. – Это еще не повод для того, чтобы драться, верно? – Лучше убежать? – Возможно… Константин вынул из шкафчика и поставил на стол с газетами чайник, достал из ящика стола коробку конфет. Неужели он взятки конфетами берет? Или от секретаря сладкое прячет в столе? Нет, какая я все-таки подозрительная и даже распущенная! Большая коробка просто не поместилась бы в шкафчик! – Будешь чай? – Я бы вообще позавтракала. Может, сходим в кафе? Главе Ночного Дозора Ростова моя идея, похоже, понравилась. – В «Шоколаднице» по утрам скидки, – заявил он. – А в «Макдоналдсе» утром продают гамбургеры со свиными отбивными. – Ну уж нет, в «Макдоналдс» не пойдем. Не хочу, да и далековато. В «Шоколадницу» у меня портал провешен. Константин взял меня за руку, мы шагнули вперед – и оказались в доме напротив, в кафе. – Два полных завтрака, – скомандовал Константин. – И еще чай с пирожными. – Мне кофе, – попросила я. – Зря. Чай полезнее. Вот за это я не люблю Светлых, хотя сама Светлая. Они лезут не в свое дело. И я сама такая же. Мы сели за столик, Константин набросил на нас «шумное покрывало» – каждый, кто захотел бы послушать, о чем мы говорим, слышал бы только шум с улицы, визжание шин и стук трамвайных колес. Простое и эффективное заклинание, очень подходит для общественных мест в центре города. – Спасибо вам за то, что вызволили меня из тюрьмы, – поблагодарила я Константина. – Нет проблем. Не знаю, отчего Вазген захотел с тобой поиграть, но выпустить тебя он согласился на удивление легко. – Может быть, он просто хотел мне напакостить? – Есть за что? – Ну, я все-таки Светлая. – Не думаю, что это имеет для него решающее значение, – ответил Константин. – Лучше скажи, ты имеешь какое-нибудь отношение к Шахтам? Я вспомнила, что говорила, будто бы еду из Шахт, дозорным вампирам на мосту возле Аксая. Они вряд ли доложили об этом Константину, но вполне могли упомянуть в рапорте, а рапорт могли передать и в Ночной Дозор. Да что там могли – обязаны были передать, операция ведь была совместная. – Посещала несколько раз. Есть пара знакомых оттуда. – То есть интереса у тебя в Шахтах никакого нет? – Пожалуй, так. А почему вы спрашиваете? – Вотчина Крюкова. Он ведь долго занимался шахтерской темой. И сейчас, насколько я знаю, занимается. Как и Петренко. Вот как? Ну, тогда все встает на свои места. Вазгену ведь тоже интересно, куда пропал один из самых сильных Светлых в регионе. Может быть, как раз заходит с тыла… – Я не знала, что Крюков – шахтер. Всегда думала, что он казак, офицер. – Разве одно другому мешает? Тем более на протяжении двухсот лет. – Не знаю… – Крюков не просто горный инженер – он идейный вдохновитель стахановского движения. Слышала о таком? – Мне же не двадцать лет. Слышала, конечно. А вот то, что Крюков был стахановцем, – не знала. – Он стахановцем не был, он одной из шахт руководил. Или трестом, я точно не знаю. И под его руководством работали стахановцы. Не уверен насчет самого Стаханова, но в целом Крюков к всесоюзному соревнованию руку хорошо приложил. – Интересно. Мне казалось, он вояка. – В девятнадцатом веке воевал. В Отечественной войне участвовал, с французами. Молодым еще был, не знаю, инициировали его к тому времени или нет. Земли у него были где-то в районе нынешних Шахт, хутор свой. Потом в Крымской войне бился, тоже знаю. А потом теряться пришлось – все-таки на виду все, а старик наш хорошо очень выглядит. На Крымскую-то войну он уже из чужого хутора уходил, но все равно косо на него поглядывать стали. Где он был после Крымской войны до самой революции – история умалчивает. А в революции, как и все мы, поучаствовал. И в строительстве коммунизма. И в Великой Отечественной… |