Онлайн книга «Полудемон. Месть принцессы»
|
Мужчина падает, получает от меня добавки пяткой в висок и затихает на какое-то время, а я занимаюсь двумя оставшимися. С теми было уже проще справиться. Одного я отбрасываю подальше, второго в это время достаю кинжалом по горлу, а когда отброшенный решает бессовестно удрать, бросаю ему в спину саблю. Не метательное, конечно, это оружие, да куда деваться? Анри, вон, твердо был уверен, что метать можно и нужно все. Вплоть до табуреток в тавернах. Цинично-то говоря, не убью, так покалечу, но потом приду, добью. Я добрый. Анри, кстати, тоже, я от него получал такие теплые письма… Эх-х-х, осталась бы мама жива — лучшего мужа ей и отца мне не стоило бы и пожелать. Но об этом потом, потом… А пока… Из пяти убийц трое мертвы безнадежно, тот, кому попало саблей, хрипит на полу — я швырнул ее с такой силой, что перебил позвоночник и что-то повредил внутри. Пятый только оглушен. Я добиваю четвертого — и берусь за пленника. Выдергиваю из кровати все стрелы, разрываю простыни и привязываю его к кровати мордой вниз. Да, распоров на нем всю одежду. Я извращенец?! Вы, простите, о чем подумали?! Тьфу! Между прочим, голый человек чувствует себя куда как более уязвимым. И к тому же его удобнее пытать. Сразу находишь нужные точки на организме. Так что я из самых благородных побуждений. Так — ткнешь стрелой в нужную точку — и сразу больно. А не будешь видеть куда — так всего истыкаешь до получения результата. Это уже садизм. А я о людях забочусь… ну, как могу. Допрашиваемый приходит в себя, но не орет. Это правильно, орать нам ни к чему, еще народ сбежится, поговорить не дадут. Я встаю так, чтобы он мог меня видеть, поигрываю стрелами. — Ну что — побеседуем? В ответ мерзкую нечисть витиевато посылают в дальнее эротическое путешествие. Я ухмыляюсь еще противнее: — Ты уверен? Я ведь могу пойти туда в твоей компании — и так многозначительно провести стрелой от шеи до… да, до того места. И даже повертеть там наконечником. Несильно, нечего кровать кровью портить, и так уже простыни издырявили, спальню изгадили… Мужчину передергивает. — Связать тебя, рот кляпом забить — и пошли радоваться жизни. Ах да. Ты уже связан. Значит, хлопот будет меньше, да, сладкий мой? Сам бы я такого не предложил, я знаю, что вы, люди, очень традиционны по части получения удовольствия, но раз уж… Долго мне издеваться не приходится. Действительно профессионал. Понимает, что я с ним что хочешь сделаю, — и решает уйти без боли. — Чего тебе? — Заказчика. — Теваррец. Точнее не знаю, но явно из знатных. — Встречаться с ним еще будете? — Нет. Полная предоплата. Та-ак… и кто ж это у нас? У меня есть два варианта. Либо отпустить убийцу… но — нельзя. Ведь опять придет… — Откуда вы знали, где искать принца? — Есть свои люди во дворце. — Кто? Допрос продолжается примерно полчаса, после чего я выясняю много интересного об обитателях своего дворца. Ну и гадюшник! Но… самое печальное, что доказать ничего нельзя. Убийцу перед судом не поставишь, он же мигом растреплет про демона, а мне пока с Храмом ссориться нельзя. И что делать? Хотя что тут сделаешь? Я одним движением сворачиваю мужчине шею — благо договор был на легкую смерть. Жизни я ему не обещал. Потом занимаюсь остальными телами. Раскладываю их в нужных позах, добавляю ран… вот так. Забираюсь под кровать — и испускаю дикий вопль. И еще один — для верности. Спасите-помогите!!! УБИВАЮТ!!!!! * * * Прибежавшая стража находит в спальне страшную картину. Четырех убийц разной степени истыканности. Одного защитника — повышенной издырявленности. И испуганного принца под кроватью. Как случилось? Я спал, тут меня с кровати спихивают, летят стрелы, я заползаю, куда успел, тут схватка наверху… а что — все уже закончилось?!! Меня достают, уверяют, что все в порядке, все будет хорошо, а кто это вас защищал? А? Нет, не знаю… Да, страна должна знать своих героев, но лично этого героя я не знаю. Сами разбирайтесь, кто это, а меня — защищайте! Это же на меня покушались! Кругом враги! Маркиз Шартрез пытается меня успокоить, но я просто бьюсь в истерике. И собираюсь биться в ней, пока не приходит Том, которого я тут же назначаю капитаном моей личной охраны. Шартрез принимается возмущаться, но пять трупов выглядят ну очень убедительно. Нет-нет, маркиз, вы впредь будете охранять только вдовствующую королеву, а меня будет охранять гвардия, которую сформирует Том. И точка! Средства из казны будут выделены. Завтра же! А сейчас все вон! Его высочество трястись за свою жизнь изволит. Да, Том, останься. Будешь мне хладный пот со лба утирать и валерьяночку в рюмке подносить. Как нет валерьянки? Заменим вином! Крепким! Да, и ругать я вас тоже буду. За что? Друг мой, было б за что — я не ругался бы… Оставшись в компании Тома, мы распиваем на двоих бутылку вина, и я ему рассказываю про убийц. Сходимся на том, что надо формировать альтернативу королевским гвардейцам, где каждый второй продался, а каждому первому просто на все наплевать, кроме вина и девок. Завтра же Том этим и займется. А деньги… Пусть только Шартрез-старший попробует их не выдать! С утра за мной приходят. Целая толпа придворных идиотов вваливается в спальню — и начинается кошмар. Даже не так. КОШМАР! Вы когда-нибудь пытались представить себе — как это? Когда тебе пододвигают тапочки, пытаются натянуть белье, носки, подают тазик для умывания, золоченый горшок, бритвенный прибор, да еще и возмущаются, что брить нечего! Моего терпения хватает ровно на пять минут, а потом я взлетаю, как был, голым на кровать и ору в голос, что если сейчас все не выметутся — то я за себя не отвечаю. И хоть бы кто глаза отвел! Всегда подозревал, что придворные — все мужеложцы! Ну, или хотя бы половина! Вместо того чтобы смутиться и выместись, мне принимаются объяснять, что это-де церемониал коронации, который освящен веками, утвержден Храмом — там тоже мужеложцы?! — и все роли в нем распределены заранее. Они ж теперь рассказывать детям будут, как участвовали в коронации, горшок подавали, белье надевали… Да, даже должности такие — надеватели нижнего белья в день коронации, или как-то так. Ну, я всегда подозревал, что этим сволочам делать нечего, но чтобы так?! |