Книга Расколотое небо, страница 72 – Кори Маккарти

– Тебе нельзя снова лететь. Не сейчас.

– Надо сменить Сильф.

Он встал, хрустнув суставами.

– Я могла бы полететь вместо тебя. Ромео не так устал. Пусти меня.

Чейз смотрела, как он одевается.

– Тебе запретили полеты, Чейз.

Все ее существо хотело быть Никс. Принять его слова за оскорбление. Быть жесткой и равнодушной. Однако она удержалась.

Она встала с койки.

– Сегодня я верну «крылышки».

Он улыбнулся и сказал:

– Не будь такой нетерпеливой. Сходи на вызов к психиатру. Поговори с Кейлом. Справься с тренажером. Дай Бунтарю тебе помочь.

– Большой план.

Она попыталась улыбнуться, и хотя это далось ей с трудом, улыбка вышла настоящей.

Он переплел их пальцы – и они вышли вместе.

В ангаре Тристана ждал дежурный по аэродрому. Чейз наблюдала за чрезвычайным положением в действии. Промерзшее бетонное сооружение было почти пустым: много самолетов осуществляли патрулирование. Наземные команды работали, не переставая. Работа была нервной, изматывающей.

Ромео подошел к ним, заглатывая банан нечеловечески громадными кусками. Вид у него был такой, словно его избили, но своего умения заигрывать он не растерял.

– Привет, красотка. Как держится наш паренек?

– А он наш?

– Oui. Ты – единственная девушка, с которой я согласен им поделиться.

– Наверное, с этим я как-то жить смогу.

Она не знала, что на нее нашло: она вдруг придвинулась к Ромео и крепко его обняла.

– Так я и знал! – воскликнул он, когда она его отпустила. – Ты от меня без ума! Я прав?

– Даже и близко нет.

Чейз смотрела на Тристана, стоявшего по ту сторону «Феникса». Он пролистал папку и что-то показал дежурному.

– О чем говорят? – спросила она у Ромео.

– На базе – что мы все погибнем под бомбами Жи Сюнди. В академии – о том, что Торн твой папаша. Идут разговоры о том, что это он устроил тебя в «Звезду», что ты получила «крылья» незаслуженно и поэтому разбилась. Кажется, это Бунтарь тебя сдал.

Ее тело стало таким же холодным, как цементный пол ангара.

– Но и там и там никто этому особо не верит, – добавил Ромео. – Это просто пустая болтовня. Нервишки и все такое.

Она пристально посмотрела на Ромео. Пиппин его любил! Внезапно это сделало Ромео гораздо более реальным. Человеком, имеющим для нее значение.

– Все время, пока я здесь училась, я боялась, что все узнают про Торна. И вот теперь… дерьмово. – Она помолчала. – Должно было бы быть хуже, да? А вот нет. Просто дерьмово.

– Скоро все переключатся на что-то еще. Так всегда бывает.

– Пиппин тоже боялся, – начала она признаваться. – Он считал, что если расскажет про себя, к нему начнут относиться по-другому. Он настолько боялся, что даже не смог тебе сказать, что в тебя влюбился.

– Правда? – Ромео радостно заулыбался.

Такая радостная реакция ее ошарашила.

– Он тебе нравился?

– Не-а. Мне нравятся женщины. Но всегда приятно слышать, что ты кому-то нравишься. – Лицо у Ромео стало серьезным, даже немного грустным. – Не так уж часто со мной случается, если честно.

Чейз понадобилась целая минута, чтобы разобраться с этой задачкой: хоть она и видела, как Ромео заигрывает чуть ли не со всеми девчонками в «Звезде», она ни разу не замечала, чтобы он добился хоть какого-то успеха.

– Я ведь не урод, так? – вопросил он.

Чейз обвела его взглядом, от ботинок до надбровья.

– Не урод. Но тебе стоит постараться не казаться постоянно таким озабоченным. Ты подаешь неправильные сигналы, когда пялишься на всех присутствующих девиц.

Он ухмыльнулся:

– Ну, все не настолько явно.

– Именно настолько.

– Sérieusement? – Он побледнел. – То есть – серьезно?

– И смени позывной. Он производит не такое впечатление, как тебе кажется. Как тебя зовут на самом деле?

– Адам.

– Приятно познакомиться, Адам. – Она пожала ему руку. Это выглядело странно, но ей было наплевать. – А я Чейз.

– В моем родном городе сказали бы «Enchanté». – В следующее мгновение Ромео посмотрел на нее очень внимательно и грустно, и это приготовило ее к тому, что он сказал дальше. – Мне очень жаль насчет крушения, Чейз. Мне уже не хватает Анри. Он стал моим первым другом в «Звезде».

Ромео добавил еще что-то непонятное по-французски. Это прозвучало печально, но мило.

– Пиппин говорил мне, что по-французски ты симпатичнее. Он был прав.

Ромео уставился в землю.

– Он… что он сказал, когда это случилось? Он мучился?

– Это было быстро, – сказала она. Сердце у нее начало колотиться, но она заставила себя вспомнить. – Его последние слова были… странные. То есть – он разбил голову, но мне кажется, тут было что-то еще. Кажется, он говорил мне, чтобы я не летала.

– Что он сказал?

– Дурни, летите. – Эти слова вспороли ей душу, но Ромео захохотал. Она уставилась на него, открыв рот. – Ты считаешь, что это смешно?

– Oui. Кажется, он над тобой подшутил. Как всегда, чересчур поумничал.

– Как это?

– Это похоже на знаменитые последние слова Гэндальфа из «Властелина колец». Он говорит…

– Дурни, летите со всех ног! – закончила Чейз. Пиппин усаживал ее смотреть этот старый фильм раз десять. Она замотала головой. – Неужели он это имел в виду?

«Дурни, летите. Нет. Послушай, Чейз».

Он прилагал такие силы, чтобы что… пошутить?

Ромео положил руку ей на плечо.

– Это значит спасись. Останься свободной. Выживи.

Она провела руками по волосам.

– Это действительно немного больше похоже на Пиппина.

– Правда.

Улыбка у Ромео была доброй – и немного повысила ей настроение. Совсем чуть-чуть, но именно так, как надо.

Тристан подошел к ним – и его серьезное лицо вернуло ее к действительности.

– Все плохо?

– Да, – подтвердил он. – От Сильф не было сведений. Радио, сети – все забито помехами. Наверняка она слишком испугана, чтобы включить сигнал и передать сообщение. Более или менее ясно, что она все еще в небе и что беспилотники не пересекали демаркационную линию, но спутник мог и ошибиться. Я смогу включить короткие волны, когда окажусь достаточно близко, и она доложится о происходящем.

– «Стрикеров» неправильно превращать в почтовых голубей! – возмутилась Чейз. – Мы способны сделать большее.