Онлайн книга «Весёлый лес»
|
Первым была пропажа выхода наверх: где бы он ни был несколько минут назад, сейчас коридор подземелья был погружен до самого дальнего своего уголочка в невидимую, но всепроникающую пыль и кромешную тьму. Вторым сюрпризом был запах. Точнее, вонь. Омерзительное амбре сырости, гнили, падали и еще чего-то неидентифицируемого, но не менее от этого отвратительного, наполняло теперь их ноздри, глотки и легкие, заставляя прикрывать носы и рты руками и натужно кашлять, словно была надежда хоть когда-нибудь исторгнуть из себя этот тошнотворный смрад. А еще перед глазами его премудрия вдруг заплясали искры. И не простые светящиеся точки в абстрактном или конкретном пространстве, а качественные, крупные, ярко-желтые, и в таком количестве, что Агафон сперва решил, что мини-землетрясение приложило его головой обо что-то неподатливое гораздо сильнее, чем он думал. Но уже через несколько секунд школяр желал всем сердцем, чтобы то, что случилось с ним, и впрямь было простым [36] сотрясением, потому что странные овальные искры стремительно выросли в размерах и обрушились на него – вместе с прилагающимися в комплекте зубами и когтями. Нечто зловонное и яростное ударило его в лоб, и щеки тут же вспыхнули острой болью – словно по ним мазнули зубцами раскаленной вилки. – Кабуча!!!.. – взвыл студент, отмахиваясь что было мочи от ароматизированной напасти. Он почувствовал, как ладонь его раненой руки шлепнула по чему-то податливому и лохматому, будто шерстяной помидор, и в тот же миг невидимые когти ли, зубы впились в кончики почти потерявших чувствительность пальцев. Почти сразу же новый обладатель подарочного набора для любителей подземных променадов обрушился на плечи волшебника со своим амбре, когтями и клыками, и еще один – на макушку, и еще – на спину… Судя по визгам и воплям, варьирующимся от испуганных до разъяренных, его товарищи по отряду столкнулись с таким же энергичным приемом неизвестных тварей. [37] Неизвестных?… Но это же… Да это же… Кабуча!!! Это же грабастики!!!.. Но откуда?… Но почему?… Но когда?… Но… Но что-то в школярском разуме, задыхаясь от страха и вони, и не зная, куда укрыться от сыплющихся на него, словно яблоки в грозу, тварей, истерично взвыло, что единственный правильный вопрос, на который нужно получить единственно правильный ответ – это «Но как». «Но как их отогнать?!» Но?… Страницы зачитанного библиотечного фолианта, иллюстрированного раскрашенными литографиями, мелькнули перед мысленным взором стремительно разрываемого на порционные кусочки мага: грабастики, Веселый лес, темнота… Огонь!!! И тут же – тоскливо-неистовое: «да откуда я вам тут огонь возьму?!» Вопрос не мальчика, но мужа, ожидающего осеннюю переэкзаменовку по пиромагии… Последняя надежда – палочка – прыгнула с земли в здоровую руку, едва голос крестника проорал взбешенно: «Да сделай же ты что-нибудь, фей!!!», словно ожидала именно этого сигнала. Облако серебристых искр разнеслось вокруг студиозуса несколькими взмахами радужных крыльев, а из кончика палочки выметнулась ревущая огненная струя и ударила туда, куда символ фейского ремесла и был направлен. В потолок. И тут же крики растерянности, ярости и боли сменились всеобщим выдохом изумления, ибо непроницаемая подземная тьма в мгновение ока озарилась интенсивно-розовым огнем, заставляя шарахнуться от жара и ослепительного света как грабастиков, так и людей. Надо ли говорить, что языки пламени, страстные и гибкие, как все шатт-аль-шейхские танцовщицы вместе взятые, были направлены сверху вниз, а вся картина, скорее, наводила на мысль о прорвавшемся этажом выше трубопроводе огненной воды. Маленькие, но кровожадные, а еще больше – духовитые монстры подземелья с паническими криками устремились во мрак и были таковы, а их надкусанные, но не доеденные жертвы остались приходить в себя и подсчитывать раны у психоделического костра. И едва возмущенный визг маленьких чудовищ стих, уши его премудрия резанул не менее возмущенный глас Изабеллы, потрясающей перед спутниками исполосованными руками как обвинительным приговором: – И откуда эта гнусь… то есть, гадость… тут взялась, маг?! Агафон вздохнул угрюмо, словно на экзамене ему выпал вопрос на засыпку, и кисло проговорил, глядя куда-то вбок: – Откуда, откуда… Живут они здесь… – Как – здесь? – не понял дровосек. – Ты же говорил, что они на деревьях гнезда вьют! – В дуплах! – обвиняюще уточнил Люсьен. Его премудрие вспомнил замеченную ночью по пути сюда странную белую грязь, покрывающую пол подземного хода, норы в потолке, вонь, и втянул голову в плечи еще более пристыженно. [38] Если бы кое-то был занят не изображением из себя великого мага, а глазами смотрел и головой думал… – Это другой вид на деревьях гнезда вьет, – тем не менее, защищая остатки реноме, хмуро буркнул студент. – Который питаются травой и цветами? – невинно поинтересовалась Грета, промакивая изорванным рукавом кровь с расцарапанного лба. – Профанам не понять всех тонкостей и различий! – прибег загнанный не только в подземелье, но и в угол школяр к последнему неубиваемому аргументу, гордо вскинул голову, и тут же ойкнул от резкой боли в разодранной сзади шее. Крестьянка скептически хихикнула, осторожно тронула глубокие порезы на предплечье, и решительно направилась под уклон, туда, где отблескивала слабыми розовыми бликами черная вода подземного озера. Зоологические дискуссии, конечно, великая вещь, но и раны промыть еще никому не мешало. Остальные беглецы, то и дело опасливо оглядываясь – не гаснет ли костер – дружно двинулись за ней. – А, по-моему… – всё еще дрожащим голосом проговорила герцогиня, разбирая на ходу растрепанную, как стог в грозу, прическу, – что бы юный волшебник ни говорил про этих монстров ранее… реальное место их обитания и привычки от этого бы не изменились. – Изменилось бы место нашего обитания и привычки, тетушка! – жарко возразила принцесса. – И куда бы оно изменилось? – насмешливо вопросила дочка бондаря. – Ваше высочество бежало бы по лесу, пока он не кончится? Да еще до самого Монплезира, поди? Да мы спасибо ему должны говорить, что он всё перепутал, а то бы я, к примеру, от бугней-гугней так прытко сюда не чесала! – Говорить спасибо всяким клоунам и шарлатанам за их бредни – дело темных крестьянок, которые сами не знают, чего несут! – ощетинилась в ответ принцесса. |