Онлайн книга «Прячься, девочка, он уже здесь…»
|
— Утонула, — пролаял черный пес. — Не может быть, — усомнилась ласка. — Она знала, что делает! Соня, возвращайся домой. Не смей прыгать! — Мама! Вильнув пушистым хвостом, Анжела исчезла в синеве. Стая воронов снялась с подступивших к озеру дубов и закружилась, надрывно каркая. Черные птицы, словно нарочно, кричали в унисон с идущими по воде кругами: Карр! — один круг, Карр! — второй, Карр! — третий… «Я одна, совсем одна! За что мне это? — по мордочке косули побежала человеческая — крупная и соленая — слеза. — Вернуться домой? Но у меня теперь нет дома!» Соня зажмурилась и прыгнула с крутого берега… Дом желтых кувшинок Она совсем не умела плавать и думала, что вода сожмет ее, словно тиски, и заставит станцевать страшный вальс — медленно кружа, утянет на дно. И Соня действительно опускалась куда-то, вот только объятий холодной воды совсем не чувствовала. «Неужели я еще лечу с берега?» — подумала девочка и открыла глаза. Как раз в это мгновение ее ноги, а вовсе не копытца — встали на что-то твердое… Изогнутая к небу поляна, окруженная кривыми черными деревьями, открылась перед глазами. Какие удивительные желтые цветы! Кувшинки? Соня потянулась к цветку и отпрянула, вскрикнув, — из красноватой сердцевины на нее глядели грустные человеческие глаза: — Не срывай меня! Тонкий голосок прозвучал в голове девочке, и тут же вслед за ним вся поляна огласилась криками: — Не срывай! Мы и так настрадались! — Я не буду, — прошептала Соня. — Не срывай! — Я не буду, — крикнула девочка, затыкая уши — писк цветов был невыносимым. Голоса примолкли, кувшинки задремали, наклонив к земле желтые головы. — Соня! Из-за широких стволов показалась Анжела — растрепанная и испуганная. — Осторожно, мама, — крикнула Соня. — Здесь говорящие цветы. Из-за плеча Анжелы послышался хриплый смех. Показалась Грипл, похожая на белую ворону. Она недоверчиво оглядела поляну и нагнулась, желая потрогать желтый бутон. — Не трожь меня, — грубо выкрикнул цветок и завернулся в лепестки, как в воротник плаща. — Ну и ну! — покачала головой старуха. — А я думала, вы знаете здесь все, — укоризненно проговорила Анжела, но Грипл посмотрела на нее так, что она мучительно покраснела. Здесь, на дне озера, поднялся ветер. Деревья сумрачно зашумели, и цветы припали к земле, дрожа. Словно сотни желтых гномиков пали ниц. — Мы правда были зверушками? — шепнула Соня на ухо матери. — Что? — встрепенулась Анжела и удивленно вскинула брови. — Я же сказала тебе — не прыгать с берега! Когда ты, наконец, будешь меня слушать? — Я знала, что в этом озере нет воды, — пошутила Соня. — Кстати, почему? — Какая любопытная, — восхитилась Грипл, пристально глядя на девочку. — Ты восхищаешь меня, дочка! — Почему в озере нет воды? — настаивала Соня. — Тебе кажется, что нет, — вздохнула старуха. — Так Мисош заманивает своих жертв… Вон их сколько, — иссохшая, как старое дерево, рука Грипл, дугой обвела поляну. Соня, ничего не понимая, глядела на кланяющихся желтых гномиков. Только когда Анжела, вскрикнув, упала на колени и принялась заглядывать в каждый цветок, девочка осознала, что к чему. — Не смотри на нас. Мы стеснительные. Не смотри! — заголосили кувшинки. Соня кинулась к матери, чтобы помочь ей отыскать Фила и Рики в желтом море. — Прекратить, — разгневалась Грипл. Цветы тут же смолкли, и Анжела прекратила лихорадочно заглядывать в стеснительные бутоны. Она вопросительно смотрела на старуху из-под упавших на глаза волос. — Это не твои муж и сын, а всего-навсего их образы. — Но… — Не спеши рвать на себе волосы, — Грипл устало повела бровями. — Мир не стоит на месте, меняется… Ты сама меняешься, и твоя дочь меняется, и я! Посмотри — мы совсем другие, чем мгновение назад… Как знать, может быть, еще не все потеряно… — А-а-а! С неба упал Рис Листок. — Вот и полиция, — обрадовано выдохнула Соня. — Что за белиберда? — пробормотал Рис, оглядывая желтую поляну. — Я сплю? Ущипните меня! — Подними задницу, олух! Молодой полицейский подскочил едва ли не на два метра. Смятый им цветок распрямился и принялся честить Риса, на чем свет стоит. Соня рассмеялась. — Ты много возомнил о себе, братец, — кричал цветок, брызжа белым соком. — Если нацепил на грудь значок, значит можно танком напролом. — И — извините, — заикаясь, пробормотал Листок. — Смотри ж у меня, — цветок успокоился, пригнулся к земле и захрапел. Полицейский вскинул голову и удивленными глазами уставился на Соню — красную от смеха, он хотел что-то сказать, но, по-видимому, не смог подобрать слова и махнул рукой. Недолго на желтой поляне стояла тишина. Цветы снова завопили, когда на поляну обрушились Алекс и Жук. Тяжелый ботинок Жука едва не съездил Соню по голове, а Тимпов, уже сидя на твердой почве, делал руками движения, словно плыл в бассейне по-собачьи. — Алекс, приплыли, — крикнула Соня, весело смеясь, ей показалось, что мир вокруг посветлел, и не было никакого Мисоша, и не было озера, а была веселая желтая полянка, куда они пришли на пикник. Но эйфория быстро прошла. — Что это? — заикаясь, спросил Тимпов. Бледный лоб его покрылся испариной. — Просто говорящие кувшинки, — как ни в чем не бывало сказала Соня. — Я не о том! Прислушайтесь! — Пожалуйста, не трогайте меня! Пожалуйста! — Эти цветы всегда так кричат, — рассердилась Соня, забыв, как несколько минут назад сама улепетывала от желтой армии. — Какие цветы? Это голос Нори Гормис! — Нори Гормис? — встрепенулся Рис. — Девочка, утонувшая прошлым летом? — Нори? — Алекс наклонился к цветку. — Не трогай меня! — Пойдемте, — резко бросила Грипл. — Если бы я могла… Она не договорила и двинулась с поляны в самую чащу. Соня с изумлением глядела ей вслед. Только что она ясно увидела две крупные слезы под глазами у этой суровой старухи. Неужели где-то на земле есть города и деревни, и там живут люди, ходят на работу, в школу или даже в баню, завтракают, обедают, ужинают или постятся и не подозревают вовсе ни о каком Мисоше? — Соня? — окликнул ее Жук и тут же скрылся из виду. |