Онлайн книга «Прячься, девочка, он уже здесь…»
|
— Подождите! Девочке казалось, что проникнуть в чащу, где мрачные стволы сурово переплетены черной тонкой лозой, невозможно. Но деревья расступились перед нею, словно приглашая войти в темный тоннель, в котором секундой ранее исчезли ее спутники. Глаза долго не хотели привыкать к темноте, и прежде чем Соня начала различать что-то перед собой, ей пришлось пережить несколько неприятных минут сплошных шорохов, шепотов и холодных прикосновений, не понятно — чудовищ или просто веток? — Мама? — тихо позвала девочка. Деревья зашептались, зашумели. — Мама, — позвала Соня чуть громче, и тут же какая-то ветка, извернувшись, больно ударила ее по губам. Здесь предпочиталось молчание, и с этим необходимо было смириться. Девочка поняла это и тихонько пошла вперед. Но идти долго у нее не получилось — тоннель уперся в стену, на ощупь каменную, сплошную и совершенно непреодолимую. Но куда все подевались? Куда? Не могли же они, в самом деле, провалиться сквозь землю? Паническая мысль еще сверлила Сонину голову, а земля под ее ногами уже разверзлась, и девочка полетела куда-то вниз, совсем как тогда, в лесной хижине. Ее подхватил Рис и поставил на ноги, иначе она покалечилась бы. Соня огляделась — опять тоннель, но на этот раз каменный, как в каком-то древнем замке, на стенах — факелы, разбрасывающие вокруг пятна красного света. — Скорее, — Грипл выступила из пятна — лицо перекошенное, страшное. Тут же Соня увидела Алекса, Жука и маму. Подошвы гулко застучали по каменному полу — Грипл бежала впереди, размахивая белым флагом волос, а Жук на этот раз был последним. Шшшш-щщщщ-щах!!! Грипл едва не разбила нос об упавшую прямо перед ней решетку из толстых железных прутьев. Шшшшшшшшш-щах! Вторая решетка с жутким лязгом опустилась за спиной у Сони. Девочка обернулась и через прутья решетки увидела, как тоннель в отдаленной его части наполнился тенями. «Что это?» — подумала Соня и тут же тени подались вперед. Свет факелов окутал их, и Соня увидела бледное лицо зеленоволосой упырьи, раздобывшей где-то новый парик, рядом с ней — ухмыляющегося Термоса с седой шерстью подмышками, странное существо, похожее на рыбака, ставшего рыбой, и еще много упырей, оборотней и вурдалаков… — Жук, — испуганный голос Алекса колыхнул пламя факелов. — Жук, сюда! — вскричал Рис, выхватывая из кобуры пистолет. Только тогда Соня увидела, что бедный Жук оказался вне железной клетки и нечисть наступает прямо на него. — Сюда, я защищу тебя, — Грипл распахнула черную мантию, под тканью загорелся золотой костюм. — Я — Воительница Руфь! Соня не успела удивиться этому, ее гораздо больше интересовало, почему Жук стоит, не шелохнувшись, впереди и… улыбается. Клетка — Здравствуй, мама, — процедил Жук, исподлобья глядя на Руфь. Зеленоволосая упырья встала по левую руку от него, по правую встали Термос и рыбообразный рыбак, остальная нечисть столпилась за спиной. — Жук, ты чего? — недоумевая, проговорил Алекс. Друг не удостоил его даже взглядом, впившись яростными глазами в Руфь. Она же сникла и молча смотрела на того, кто назвался ее сыном. — Ты уже, конечно, догадалась, — Жук резким движением разорвал свою футболку, и Соня вновь увидела красный знак R на его плече. — Твоё клеймо! — Орлас, — выдохнула Руфь и, подавшись вперед, схватилась за железные прутья так, что побелели пальцы. — Но… Но если ты один из них — почему знак не убил тебя… О, небо! Жук захохотал… Впрочем, какой там Жук! Существо, пышущее ненавистью, корчилось от осознания своего торжества. — Я — МИСОШ! О, этот голос! Ледяной вихрь хлынул прямо в лицо Соне, и она отвернулась, задыхаясь. Вздрогнули все — даже нежить за спиной Мисоша, а у Термоса зубы начали выбивать барабанную дробь. — Ты надеялась убить меня, жалкая? Мисош вскинул левую руку, и волосы на голове Руфи пришли в движение. Белыми змеями они опутали шею женщины. Руфь, хрипя, каталась по каменному полу, душимая собственными волосами и никто, даже полицейский Рис Листок, не мог ей ничем помочь. — Теперь ты… — прохрипела Воительница, глядя прямо на Соню, и через мгновение ее глаза остекленели. Соня закричала. — Негодяй, что ты творишь? — Анжела бросилась к неподвижному телу Руфи, опутанному седыми нитями, но наткнулась на невидимую стену. — Не пытайся, все бесполезно, — Мисош ухмыльнулся, и стоящий с ним рядом Термос захихикал. — Эта женщина слишком долго мешала мне! — Ты сам себе мешаешь, злобная тварь, — Соня с удивлением слушала мать. — Вот как ты заговорила, — протянул Мисош, глядя исподлобья. — Ну что же… Эй! Фил — дурында и Мелкий, сюда! Он сделал шаг в сторону, нечисть за его спиной расступилась, пропуская вперед мужчину с ребенком на руках. — Фил, — вскрикнула Анжела. — Рики! Слезы потекли по ее щекам. Соня с изумлением увидела, что ни Фил, ни Рики не подверглись влиянию Мисоша, не стали оборотнями или упырями. — Дорогая, — голос Фила дрожал. — Как же я соскучился! Анжела рыдала, протягивая вперед руки. — Мама, — сказал Рики и улыбнулся такой знакомой, такой родной своей улыбкой. — Малыш, родной мой! — Тьфу! Телячьи нежности, — Термос скривился и сплюнул, а потом вдруг зачесал подмышками — наверно, блохи кусали. — Анжела, наш сын теперь говорит и все благодаря ему, — Фил кивнул в сторону Мисоша, прислонившегося к стенке и внимательно наблюдавшего за семейной сценой. — Мне ты таких подарков не делал, — укоризненно проговорила зеленоволоска. — Заткнись, — рявкнул Мисош и снова повернулся к Анжеле. — Итак, ты слышала? То, что не дали тебе доктора, дал я! Посмотри, твой ненаглядный Рики ходит и говорит… Ну, что скажешь? — Мама, не поддавайся, — крикнула Соня. — А ведь я могу сделать и наоборот… — Мисош взметнул руку к лицу Рики, малыш закричал. — Нет, — побелевшими руками Анжела сотрясала железные прутья. — Остановись! — Ты сама сделала свой выбор! Шшшшш-щах! — металлические решетки поднялись. Нечисть хлынула в открывшееся пространство. Рис выстрелил в несущегося к нему оборотня и тут же упал, сраженный когтистой лапой: — Давно мечтал об этом, — торжествуя, проревел Термос. Алекса повалила на пол зеленоволосая упырья, а на Анжелу — самое ужасное — напали ее муж и сын, ставшие враз зубатыми, мерзкими упырями. В этом кавардаке все словно позабыли про Соню, и она отступила к стене, расширившимися от ужаса глазами наблюдая, как гибнут все, кто ей дороги. |