Онлайн книга «29»
|
– Великолепная Люси! – громко воскликнул вышедший из кабинета мужчина. – Родни! Люси приветствовала его с ответной теплотой; они обменялись поцелуями в щеку. – Познакомься, моя сестра и модель, Элли Джером. – Чрезвычайно рад. Родни поцеловал меня в обе щеки. Как бы мне хотелось иметь друга-гея. В Мейн-Лайн геи не живут. Конечно, время от времени я встречала их то там, то сям. Помню того милого декоратора (хоть я так и не воспользовалась его услугами; я неизменно обращалась к Мирне Померанц. Она делала свою работу изумительно, пока ее, бедняжку, не свела в могилу болезнь Альцгеймера). Меховщик на Монтгомери-авеню тоже был голубой, но он закрылся в начале 90-х, когда мех вышел из моды. Переезжая в центр города, я надеялась, что заведу дружбу с каким-нибудь приятным геем. Пока еще такого не встретила, но теперь начну присматриваться, пожалуй. – Можете переодеться вот здесь. – Родни взял меня за руку и провел за занавеску. – Какая у нее прелестная фигура, Люси. И осанка восхитительная! – Я так и знала, что из нее получится превосходная модель, – улыбнулась Люси. – Моя мама всегда говорила, как важно иметь хорошую осанку, и я своей дочери это внушила, – отозвалась я из-за занавески. – Про мать Люси можно многое сказать, но держится она всегда очень прямо, этого у нее не отнимешь. – О чем это она? – услышала я Родни. – Вы кем друг другу приходитесь? – Долго объяснять, – отмахнулась Люси. В каждом новом наряде я выглядела еще более фантастически, чем в предыдущем, но Родни мои выходы никак не комментировал. Он внимательно рассматривал, как сидит каждое платье, просил меня поворачиваться медленно-медленно. И делал какие-то заметки. Время от времени Люси вставляла что-нибудь вроде: «А здесь я решила выкроить прямой воротничок, потому так лучше лежит» – и Родни кивал. Я же просто делала свою работу, как и велела Люси. Я не говорила ни слова и старалась представить ее платья в лучшем свете, то отставляя руки, то кладя их на бедра. Я перевидала много фотографий нынешних актрис в журналах Люси: когда они позируют на красной ковровой дорожке, некоторые поворачиваются вполоборота и отклоняются назад, положив ладонь на бедро. Кто-то отклоняется назад слишком сильно. Я постоянно напоминала себе не прогибаться, как они. Продефилировав в последнем наряде, я нырнула за занавеску переодеться обратно в свое платье «Элли Джером». – Они все потрясающие! – услышала я возглас Родни. – Уррра! – отозвалась я из-за занавески. Родни и Люси рассмеялись, и я решила, что это хороший знак. Каждый раз, когда я выходила в новом платье, Люси явно нервничала – совсем как Говард, когда ожидал решения по какому-нибудь своему делу. – Хочу их все в весеннюю коллекцию! – воскликнул Родни. – А теперь обсудим детали. Обычно с дизайнерами со стороны мы заключаем договор комиссии. За каждую вещь, проданную в нашем магазине, вы получите, скажем, сорок процентов от розничной цены без учета налогов. – Ну, – в голосе Люси слышалось волнение, – я как-то надеялась… Я не сдержалась. Я не могла позволить обманывать мою внучку – ведь она такую работу проделала! – Мы рассчитываем не меньше чем на семьдесят пять процентов, – заявила я. – Ба! – вскричала Люси. Родни рассмеялся, но я не собиралась уступать. Я пятьдесят лет прожила с Говардом Джеромом, королем посредников. Люси может ругать меня, сколько ей заблагорассудится, решила я, но за свою работу она получит достойные деньги, уж я-то постараюсь. – Сорок процентов меня устраивает, – возразила Люси, бросая на меня испепеляющий взгляд. – Нет, не устраивает, – перебила я. – Семьдесят пять процентов, Родни, или мы все это забираем и несем в «Блумингдейлс». – Вы серьезно? – Родни уставился на меня. – У этой модели еще и мозги есть? – Моя сестра договорится с другим магазином, – настаивала я. – Ба! Уйди! Сейчас же! – закричала на меня Люси. – Никуда я не пойду, пока ты не получишь то, что тебе причитается, – хладнокровно сообщила я ей. – Видите ли, Родни, эта девочка работает усерднее прочих. И она талантливее прочих. Она достойна гораздо большего, чем то, что вы ей предлагаете. Я же видела ваше лицо всякий раз, когда выходила в новом платье, и вам меня не обмануть – вы просто дар речи потеряли от восхищения! – Послушайте, – сказал Родни, – не стану отрицать, фасоны у Люси потрясающие, но я не уполномочен предлагать больше сорока процентов. – Так с кем же нам надо поговорить, чтоб получить больше? – Все нормально. – Люси стиснула зубы и незаметно ущипнула меня за руку. – Родни, все нормально. Моя сестра ничего не понимает в бизнесе. – Я много чего понимаю, Люси. Я уже достаточно прожила на свете, чтобы понимать, что ты заслуживаешь большего, – заявила я ей. – Богом клянусь… – пробормотала Люси чуть слышно. – Хорошо, подождите, посмотрим, что я могу сделать, – сказал Родни и вышел из комнаты. – Ба, клянусь, если ты расстроишь мне эту сделку, я больше никогда с тобой не буду разговаривать, – сердито прошептала Люси. – Боже мой, Люси, чего ты боишься? – ответила я в полный голос. – Ты что, не понимаешь, как надо торговаться? Главное – умело давить на все рычаги. – Нет у меня никаких рычагов! – сердито отрезала она, хоть по-прежнему говорила шепотом. – Они не какая-нибудь мелкая лавчонка. Эта сделка откроет мне двери всех крупных универмагов. Не важно, сколько они мне сейчас заплатят. Если я смогу пристроить свои платья в этот магазин и их все раскупят, мне предложат более выгодные условия. Они захотят продавать мои платья и в других своих филиалах. Вот тогда я буду торговаться, но не сейчас! – Вот тут ты ошибаешься, Люси! – Понизив голос, я сердито затараторила: – Если они возьмут твои платья за бесценок, то засунут их в самый дальний угол магазина, где их никто и в жизни не найдет. А если заставить их заплатить чуточку больше, им придется повесить их на видное место. – Ты ошибаешься! – прошипела Люси, хотя ей хотелось крикнуть это во весь голос, я прекрасно видела. – Нет, не ошибаюсь! – огрызнулась я. Мы пару секунд просидели в молчании, а потом услышали, как возвращается Родни. – Что ж, обычно с новыми дизайнерами у нас другая схема работы, но я поговорил с руководством, и они согласились на шестьдесят процентов. Но это для нас крайне непривычно. Люси улыбнулась. Я тоже. И мысленно поблагодарила Говарда. – По рукам! – воскликнула я, заключила Родни в объятия и расцеловала в обе щеки. – С вами тяжело торговаться, – заметил он, целуя меня в ответ. – И вот еще что… – Ба? |