Онлайн книга «Наследница порочного графа»
Дайнека бросилась следом и закрылась на внутренний замок. Несколько мгновений прошло в тишине, после чего она взялась за ключ зажигания и, надеясь на чудо, повернула его. Машина завелась. Не медля ни секунды, Дайнека рванула вперед. Глава 12
Грустная история Дайнека работала в библиотеке. Она копалась в пыльной коробке, доставала оттуда бумаги и раскладывала их на столе, пытаясь привести к общему знаменателю. Письма на французском языке складывала в одну кучку, на русском – в другую. Французские прочитать не могла, русские читала, но выборочно. Все они были скучными или деловыми. Понемногу делалось ясно, почему этот архив ни у кого не вызывал интереса. Строго говоря, не все документы напрямую относились к Измайловым. Здесь были чужие счета и письма посторонних людей, адресованные непонятно кому. Такие бумаги попадали в третью стопку, чтобы потом оказаться в отдельной картонной папке. Дайнека сдвинула стул, поднялась и поискала глазами Тишотку (она взяла его с собой на работу, решив не оставлять одного). Добродушный пес никому не мог помешать. – Ну что, мой дорогой, – сказала она ему. – Обед мы с тобой пропустили, но с ужина я тебе обязательно принесу что-нибудь вкусное. Тишотка пару раз стукнул хвостом по полу и снова заснул. Налив себе чаю, Дайнека поставила кружку на стол и вынула из коробки несколько документов. Уселась и разложила их перед собой. Ее внимание привлекла желтая картонная книжица, на которой была надпись: «Заменительный билет» и чуть ниже – «смотровая книжка». В словах использовалась буква «ять» и твердый знак в конце слова «билет». На первой странице была приклеена фотография улыбчивой темноволосой женщины. Дайнека прочитала: «Настоящий заменительный билет выдан проститутке Мендель Лане Михайловне…» Дальше неразборчиво перечислялись названия деревни, уезда и волости, уроженкой которых она являлась. Ниже – роспись полицмейстера. В руках Дайнеки был так называемый «желтый билет», или разрешение на занятие проституцией. Она перелистнула страницу и увидела перечень правил для публичных женщин. Перечитала и удивилась строгости, в которой содержались проститутки царской России. К примеру, публичная женщина не могла без разрешения властей переменить место жительства. – Возможно, в этом был смысл… – пробормотала Дайнека и задала вопрос в никуда: – Но как «желтый билет» проститутки попал в архив графа Измайлова? В продолжение щекотливой темы ее поджидала брошюра с красноречивым названием «Резиновые изделия». В перечне значились парижские и американские резиновые «предохранители для мужчин». Без швов (как отмечалось в брошюре) и самой тончайшей выделки. Это был каталог старинных презервативов. Самый дорогой из них, с названием «Ксафъ» со шпорами», стоил пять целковых за дюжину. Изделия из рыбьего пузыря были дороже. Дюжина «Эфъ-Эфъ» из пузыря семги стоила семь рублей. В этом же каталоге предлагались к продаже искусственные резиновые органы. Дайнека отбросила книжицу. Кто бы мог подумать, что больше ста лет назад все было, как и теперь! Среди документов оказалось несколько писем на французском и одно, написанное по-русски. Это, последнее, от княгини Марии Куракиной адресовалось Анне Константиновне Измайловой. Дайнека решила его прочитать. «Радуюсь, милый друг, что беспокойства наши миновали, и опасность, в которой Вы пребывали, наконец, отступила. Не думайте, что, любя Вас так сильно, я не представляла, какая Вас могла бы настигнуть беда. Ваш переезд в гостевые покои успокоил меня и дал надежду на лучшее. Хорошо бы Вам и вовсе уехать в Москву. Напрасно Вы изводите себя, оставаясь в этой глуши. Вы ничем не сможете помочь графу Александру Петровичу. Ваш супруг осознанно избрал печальную участь погубить себя самого и свою бессмертную душу. Скопище чудовищных пороков и бесы, живущие в нем, увлекут графа в геенну огненную. Никому, кроме Вас и слуг, не видны последствия его злодейства и низости. Но рано или поздно они проявятся, и общество жестоко осудит его. Препровождаю Вам роман Жоржа Онэ, который Вы всегда хотели иметь. В Санкт-Петербурге на него теперь большая мода. Любящая Вас Кн. Мария Куракина». Дочитав письмо до конца, Дайнека подняла глаза и вздрогнула от испуга. Перед ней стояла сама Артюхова. – Я несколько раз окликнула вас по имени, но вы не ответили, – проговорила она, а потом склонилась и погладила Тишотку по холке. – Милый пес… – Простите, Ирина Маркеловна. Вот, занимаюсь разборкой архива, – Дайнека поднялась из-за стола и отряхнула одежду. – Пылища! – Вам нужно попросить у завхоза рабочий халат. – При случае… Вы принесли книгу? Артюхова протянула ей сборник стихов Пушкина: – Если бы это было возможно, я бы с ним не расставалась. – Вас никто не торопит, – улыбнулась Дайнека. – Вдруг кто-то другой захочет почитать, а он на руках. – Это вряд ли. У нас в ходу детективы и мемуары артистов. – Отыскав карточку Артюховой, Дайнека вдруг вспомнила: – Должна признаться, вы прекрасно прочли стихи Давида Самойлова. – Вам понравилось? – Очень! Знаете, когда-то я сама сочиняла стихи. – Когда-то? – Артюхова вскинула красивые брови. – А что же теперь? – Не пишется, – призналась Дайнека. – Ага… – артистка опустилась на стул. – Думаю, за этим стоит сильное чувство. – Скорее его потеря, – с горечью сказала Дайнека. – И как же это случилось? – за этим вопросом стояло не праздное любопытство, а простое человеческое сочувствие. – Мы познакомились три года назад, – заговорила Дайнека. – И очень полюбили друг друга. – Как его звали? – Джамиль. – Какое необычное имя, – заметила Артюхова. – Он русский. Родился в Алма-Ате, и родители назвали его в честь казахского друга. – Можете описать его внешность? – Высокий… Светловолосый… Добрый. – Вы очень его любили? – Очень! – Почему же расстались? – Он так решил… – Дайнека потупилась. – Не хотел, чтобы у меня из-за него были неприятности. Он был, как бы это объяснить… Артюхова догадалась: – Не слишком законопослушным? – Да. Именно так. – Когда вы с ним виделись в последний раз? – Два года назад [15] . – Давно… Где он теперь? – Не знаю. – Неужели не пытались его разыскать? |