Книга Ты умеешь хранить секреты?, страница 46 – Софи Кинселла

— А мне вовсе не кажется, что у него вид голубого, — вставляю я небрежно, стараясь не проявлять явной заинтересованности.

— Он и не голубой, — авторитетно заявляет Артемис. — Я как-то читала в «Ньюсуик» статью о нем. Так вот, он встречался с женщиной, президентом «Ориджин софтвеа». А до этого вроде бы ухаживал за супермоделью.

Какое облегчение!

Я знала, что он не гей. Совершенно точно знала!

— А с кем он сейчас?

— Кто знает?

— Он довольно сексуален, не находите? — лукаво улыбается Кэролайн. — Я бы не против.

— Ну да, — кивает Ник. — Ты, наверное, не против его личного самолета, верно?

— Очевидно, после смерти Пита Ледлера у него никого не было, — сухо сообщает Артемис. — Поэтому сомневаюсь, что у тебя много шансов.

— Не повезло тебе, Кэролайн, — смеется Ник.

Мне ужасно не по себе. Не могу это слышать! Наверное, лучше выйти, пока они не заткнутся. Но тогда я привлеку к себе всеобщее внимание и они могут заподозрить!

На секунду представляю, какая буря разразится, если я вдруг встану и скажу: «На самом деле это я ужинала с Джеком Харпером вчера вечером!»

Они потрясенно уставятся на меня, кто-то ахнет, остальные же…

Но кого я пытаюсь одурачить? Они даже не поверят мне! Скажут, что у меня бред, едет крыша…

— Привет, Коннор, — прерывает мои мысли голос Кэролайн.

Коннор? Я с досадой поднимаю глаза. Так и есть, Коннор. Физиономия трагическая, взгляд потухший. Ну прямо-таки мировая скорбь! И идет он прямо ко мне.

Что ему надо?

Неужели пронюхал насчет меня и Джека?

Сердце сжимается от страха. Я нервно откидываю волосы назад. После разрыва мы впервые сталкиваемся лицом к лицу. Правда, пару раз я видела его издали, но мы не разговаривали.

— Привет, — говорит он.

— Привет, — ощущая неловкость, отвечаю я. Мы замолкаем.

И вдруг я вижу свой незаконченный список, мирно лежащий на столе. Черт!

С небрежным видом тянусь к листку, сминаю и опускаю в корзинку для бумаг.

Все сплетни о Джеке и Свене мигом увяли. Я просто кожей ощущаю на себе взгляды коллег. Все уши, как локаторы, настраиваются на наши голоса. Правда, милые сослуживцы притворяются, что заняты своими делами. Похоже, у нас разворачивается собственная мыльная опера! Я даже знаю, какая роль предназначена мне. Бессердечной стервы, которая бросила милого порядочного человека, причем без всякой на то причины.

О Боже. Беда в том, что я действительно чувствую себя виноватой. Каждый раз, встречая Коннора или думая о нем, я ощущаю ужасное стеснение в груди. Но к чему этот вид оскорбленного достоинства? Типа «ты-смертельно-меня-ранила-но-я-так-великодушен-что-прощаю-тебя».

Стоит только взглянуть на него, и голос совести затихает, вытесненный раздражением.

— Я пришел только потому, — поясняет Коннор, — что условился поработать вместе с тобой за стойкой с «Пиммз», [31] на корпоративном Дне семьи. Это было еще до того, как мы…

Он осекается, очевидно, не в состоянии продолжать. Похоже, вот-вот зарыдает.

— Но так или иначе я смогу пройти через это. Если ты не возражаешь.

Ну уж нет! Если он вытерпит, то я тем более не откажусь. Полчаса уж как-нибудь выстою с ним рядом!

— Не возражаю.

— Прекрасно.

— Чудесно.

Очередная неловкая пауза.

— Кстати, я нашла твою голубую рубашку, — сообщаю я, пожав плечами. — Принесу как-нибудь.

— Спасибо. У меня тоже остались кое-какие твои вещи…

— Эй, — вмешивается Ник, подходя к нам со злорадным «бросим-камень-в-дерьмо-чтобы-брызги-полетели» выражением. Точно, готовит пакость! — Я вчера видел тебя кое с кем.

Я судорожно глотаю воздух. Блин!

Блинблин о'кей… о'кей… о'кей… о'кей! Но Ник смотрит не на меня. На Коннора!

С кем же, черт возьми, был Коннор?

— Это всего лишь друг, — сухо отвечает Коннор.

— Уверен? — не отстает Ник. — По мне, ты вел себя даже чересчур дружелюбно,

— Заткнись, Ник, — вымученно просит Коннор. — Слишком рано думать о… новых встречах. Не так ли, Эмма?

— Э… да. — Я несколько раз сглатываю. — Совершенно верно. Именно.

О Боже.

Все равно. Не важно. Не хватало еще беспокоиться о Конноре. Мне нужно думать о сегодняшнем свидании. И слава Богу, к концу дня я таки нашла идеальное решение. Удивительно, как раньше не сообразила? Правда, есть одна крошечная загвоздка, но я легко с ней справлюсь.

И точно: меньше получаса требуется, чтобы убедить Лиззи в том, что, если в правилах запрещается передавать ключ не члену клуба, это чистая фикция и никто ничего подобного в виду не имел. Наконец она лезет в сумочку и, встревоженно хмурясь, отдает мне ключ.

— Только не потеряй!

— Ни за что. Спасибо, Лиз, — шепчу я, обнимая ее. — Честное слово, будь я членом эксклюзивного клуба, сделала бы то же самое для тебя.

— Пароль помнишь?

— Да. Александр.

— Куда это ты? — спрашивает уже готовая к выходу Джемайма, критически меня осматривая. — Миленький топик. Где покупала?

— В «Оксфам»… то есть в «Уистлз».

Сегодня я решила, что и не буду пытаться заимствовать что-то из ее гардероба. Обойдусь своей одеждой, а если Джеку не понравится, это его проблемы.

— Кстати, хотела спросить, — начинает Джемайма, прищуриваясь. — Вы, случайно, не заходили ко мне вчера?

— Нет, — отвечает Лиззи с невинным видом. — А в чем дело? Ты что-то заметила?

Джемайма заявилась домой только в три ночи, а к этому времени все уже было на месте. Скотч и прочее. Мы проявили небывалую осторожность.

— Нет, — неохотно признает Джемайма. — Все в порядке. Но у меня такое чувство, что в комнате кто-то побывал.

— Может, ты оставила окно открытым? — спрашивает Лиззи. — Недавно я читала статью, как воры обучили обезьянок лазить в окна и таскать вещи.

— Обезьянки? — переспрашивает Джемайма.

— Именно. Говорю же, воры специально их тренируют. Джемайма переводит смущенный взгляд с Лиззи на меня.

— Не будем об этом, — поспешно говорю я, стараясь не улыбаться. — Знаешь, ты ошиблась насчет Джека. Сегодня мы снова встречаемся. И вчера все прошло прекрасно.

Совсем ни к чему упоминать о таких мелочах, как вчерашняя ссора и мой побег к автобусной остановке. Главное, что сегодня у нас второе свидание!