Онлайн книга «Месть от кутюр»
|
– Гертруда? – …и Нэнси сказала мне, что Бьюла ей сказала, что Гертруде, видимо, теперь придется замуж выходить. Ужас, что с Элсбет случится, когда она узнает! 11
Утреннее солнце согревало спину сержанта Фаррата, который завтракал на заднем крыльце. Он упер кончик банана в тарелку и рассек его вдоль, потом нарезал на небольшие кусочки. Отложил нож и аккуратно очистил кожуру при помощи изящной десертной вилки. Положил маленький полумесяц в рот, тщательно прожевал. Он тоже слышал про зеленое платье и теперь размышлял, не обратиться ли к Тилли за страусиным пером. Съев тост с джемом, сержант смахнул крошки со своего наряда – ансамбля из блузки и юбки, как у Риты Хейворт [14] , который он скопировал по журнальной фотографии, запечатлевшей свадьбу Риты и принца Али Хана [15] . В своей копии шляпки он увеличил поля до восемнадцати дюймов и украсил ее нежно-голубой вуалью и белыми розочками из гофрированной бумаги. Сержант вздохнул: идеальный туалет для посещения скачек. В это время на холме Тилли, склонившись над машинкой, вшивала шестидюймовую «молнию» в лиф нового платья густого лилового оттенка. Умелые пальцы продвигали ткань под иглой. В кухню вошла Молли. По пути к задней двери она клюкой смела со скамьи солонку, перечницу, вазу с засушенными цветами и курильницу для благовонных палочек. Тилли продолжала шить. На веранде Молли прислонилась к стене и устремила взгляд на приближающуюся фигуру. По холму поднимался молодой человек; он широко размахивал руками, чтобы не потерять равновесия из-за деформированной ноги, обутой в огромный ботинок. У ворот молодой человек снял замусоленную кепку и встал, тяжело дыша и сияя от уха до уха. Лицо его было усыпано воспаленными прыщами с белыми гнойными головками, из маленького рта торчало слишком много зубов. Куртка была ему мала, а штаны – велики. – Миссис Даннедж? – обратился он к старухе. – Сама знаю, – буркнула она. Улыбка юноши померкла. – Это я, Барни. – Мы родственники? – Нет. – Слава богу. – Я пришел к Тилли. – С чего ты взял, что она захочет тебя видеть? Барни заморгал и нервно сглотнул. Физиономия у него вытянулась, бедняга начал мять кепку. – Привет, Барни! – Улыбающаяся Тилли вышла из-за спины матери. – О, я так рад, – облегченно вздохнул Барни и вдруг заметил, что Тилли одета лишь в коротенькую ярко-синюю шелковую комбинацию. Он смущенно переминался с ноги на ногу, сильно припадая на деформированную стопу. – Тебя Тедди прислал? – Да. – Послушай, Барни. – Тилли спустилась на одну ступеньку, и он шагнул назад. – Возвращайся домой и передай Тедди, что я не пойду с ним на скачки. Это мой окончательный ответ. – Знаю, только… Может, ты захочешь пойти со мной? – Он снова потоптался, теребя кепку. Молли собралась что-то сказать, но Тилли обернулась и закрыла ей рот ладонью. – Можешь хоть покончить с собой, Молли, мне все равно, и на скачки я не пойду, – заявила она. Ожоги на бедрах Молли все еще саднили, когда она принимала ванну. Тилли повернулась к приунывшему пареньку. – Не то чтобы я не хотела идти с тобой… – Вот-вот, в этом все и дело. Она не хочет с тобой идти, потому что ты идиот, – заявила Молли. Тилли опустила голову, медленно досчитала до десяти, потом посмотрела на Барни. В его маленьких голубых глазах стояли слезы. – Будь добр, зайди в дом и подожди немного, пока я дошью платье, – попросила Тилли. – Мне нужно всего несколько минут. – Посмотрев на мать, она строго сказала: – А ты оставайся здесь. – Думаешь, уйду из дома и напьюсь в дым? – Молли подмигнула Барни: – Входи, входи, парень, я налью тебе чаю. Не пей ничего, что она тебе поднесет, она злая колдунья. Наверное, жутко неудобно таскать за собой такую уродливую ножищу, а? У тебя поди и горб есть? Сержант Фаррат стоял перед зеркалом, разглядывая свой новенький американский утягивающий корсет с высокой талией, который «успешно скрывал лишний вес, не препятствуя свободному дыханию». Он не спеша оделся, взял в руки простенький фотоаппарат, любуясь своей постройневшей фигурой. Сержант сфотографировал свадебный ансамбль а-ля Рита Хейворт, разложенный на кровати, и нахмурился. Переполненные трибуны ожидали следующего забега. Элсбет чувствовала себя не в своей тарелке: теплый, пропахший лошадьми воздух явно был ей не по нраву. Уильям Бомонт появился под руку с Гертрудой Пратт, за ними шел Элвин. Зрители прекратили обмахиваться программками и вытаращились на пришедших. Мона ахнула, рука Элсбет потянулась к марказитовой броши на воротнике. Миссис Бомонт отвернулась, поднесла к глазам театральный бинокль и демонстративно устремила взгляд на пустой барьер вдалеке. Мона, поднеся к губам платочек, придвинулась к матери. Уильям, Гертруда и Элвин пробрались сквозь толпу и сели рядом с Элсбет. Элвин просиял и приветствовал ее взмахом руки; слабая улыбка Гертруды была обращена куда-то к верхушкам деревьев, Уильям же улыбнулся изумленной публике на трибунах вполне искренне. – Ну что, Элсбет, вы на кого-нибудь поставили? – Я не играю на деньги, – сухо ответила миссис Бомонт. Элвин Пратт коротко хохотнул. – Значит, просто посмотреть пришли? Элсбет отняла бинокль от глаз и передала его Моне. – А я, пожалуй, поставлю на Удачную Партию, кобылку под номером тринадцать, – радостно продолжил Элвин. Окружающие вновь принялись обмахиваться программками. – Ясное дело, на кого же еще вам ставить, – язвительно проговорила Элсбет. Гертруда покраснела, Уильям закусил губу и стал рассматривать собственные шнурки. Элвин встал, откашлялся и громко – очень громко – сказал: – Миссис Бомонт, будучи уверен, что встречу вас здесь, я воспользовался этим случаем и принес с собой ваши неоплаченные счета… за последние два года. Он расстегнул пиджак и полез во внутренний карман. – Решил сэкономить на почтовых расходах. Ну вы понимаете. Элсбет выхватила у него толстую пачку счетов. Гертруда поднялась со своего места и с гордо поднятой головой прошествовала через толпу к выходу. Уильям встал вслед за Элвином, пронзив мать гневным взглядом. – Черт бы тебя побрал! – выругался он и ринулся сквозь скопление соломенных канотье, шляпок, беретов и рук в белых перчатках, яростно обмахивающихся программками у него за спиной. |